Рональд Нокс - Все еще мертв. Фальшивые намерения

Несмотря на элегантный финал, ни Бридона, ни сэра Чарлза разговор не удовлетворил. Летеби так и не дал убедительного объяснения своего отъезда утром; понятно, что он распрекрасно мог передать все распоряжения в Мортон по телефону. Он также не представил никаких доказательств того, что клад исчез в промежуток времени между тем, как ему пойти спать, и тем, как он отправился на поиски рано утром. Версия, связанная с замком, который запирается сам, если хлопнуть дверью, была малоправдоподобна; а действия Хендерсона в его изложении в высшей степени невероятны. В то же время вид невозмутимой искренности мешал прорвать оборону Летеби, если, конечно, вы не собирались загонять его в угол безжалостной следовательской логикой. Летеби был настолько искусственным существом, что не позволял себе показать вам, когда говорит правду – если такое вообще случалось.

Дополнительные нюансы беседе придало совершенно неожиданное обстоятельство. За ужином, когда Бридон подводил итоги, не преминув инкриминировать Летеби дефицит правдивости, мистер Палтни, оторвав взгляд от щедрой порции лосося, прервал выкладки сыщика.

– Если я правильно вас понял, – сказал он, – Летеби питает определенные сомнения по вопросу о том, не умыкнул ли его оплакиваемый компаньон сокровища еще до того, как в гараже вспыхнул пожар?

– Он полагает – по крайней мере, делает вид, что полагает, – будто Хендерсон свистнул и припрятал где-то клад, чтобы забрать его позже. С моей точки зрения, это малоубедительно.

– Какая удача, что я могу подтвердить правоту юноши. Честное слово, когда эта божественная трапеза подойдет к своему завершению…

– Не надо ничего завершать, – заерзала Анджела, – просто объясните нам с Майлзом, вы о чем, собственно. Мне следовало догадаться, что, коли уж мы взяли вас с собой, без бесконечных открытий не обойдется. Майлз, помнишь Чилторп? Его нельзя было оставить ни на минуту. А что у нас сейчас?

– Боюсь, природа наделила меня необычайно щедрой долей того, что зовется человеческой любознательностью. Вы не станете отрицать, миссис Бридон, что сегодня ночью, когда вы разбудили меня, я, не теряя времени, привел себя в надлежащий вид и отправился на место действия. Не могу похвастаться, что

но смею утверждать, что принял некое участие в спасательных работах. Ярдов тридцать, если не сорок, я нес не менее трех огнетушителей и только сейчас понимаю, что вес их был весьма значителен. Затем, осознав, что я в некоторой степени лишний, я удовольствовался тем, что вдохновлял крайне энергичных джентльменов из Стратдауни словом и жестом, преимущественно жестом. И почти как Гораций, лишь чудом избежал смерти, когда с дерева упала ветка [35] Ода Горация «К дереву» была вдохновлена происшествием в его имении, когда внезапно рухнувшее дерево чуть было не стало причиной гибели поэта. , которую кто-то спилил прямо у меня над головой, не предпослав тому внятного предупреждения. Примерно тогда до моего сознания дошло, что становится горячо.

– Да уж, я заметил, – пробурчал Бридон.

– Знаете, одно из моих жизненных наблюдений состоит в том, что когда человека будят после полуночи, у него бывает странная сухость во рту. То же самое я испытывал во время воздушных налетов. Так вот, представьте: жар, во рту пересохло, но, по счастью, проходя мимо окон гостиной, я вспомнил, что видел на столе бутылку.

– Мистер Палтни! – воскликнула потрясенная Анджела.

– И мне подумалось, что я заслужил несколько глотков, своего рода чаевых. А также, что опасно оставлять столь легко воспламеняющийся напиток в комнате, которая в любую секунду может осветиться огнем. Руководствуясь этими соображениями, я подтянулся к входной двери и, убедившись, что меня никто не видит, прошел в гостиную. Представьте бездну моей горечи, когда я обнаружил, что бутылка пуста.

– Вы уверены? – спросил Бридон. – Я хочу сказать, вы не просто щадите чувства Анджелы? Потому что это действительно важно, была ли бутылка пуста, до того как… ну, словом, до того как она оказалась в поле вашего зрения.

– Поверьте, это не те вещи, где я могу допустить ошибку. Я перевернул обе бутылки – там было две, – я держал их абсолютно вертикально – безрезультатно. Вот вы, миссис Бридон, вздохнули с облегчением, а у меня в тот момент возникли совсем иные чувства. Однако стоя у стола…

– Надо сказать, у вас действительно такой вид, как будто вы провели ночь бог знает где, – заметила Анджела. – В следующий раз, когда мне вздумается пригласить вас на пожар, я не оставлю вас ни на секунду. И куда вы отправились потом? В кладовку?

– Нет, есть мне не хотелось. Но, как я сказал, любознательность взяла верх; и, увидев в углу комнаты явно древний кожаный сундук, я оказался во власти любопытства, а не есть ли это пресловутое вместилище сокровищ. Я открыл крышку, и взор мой усладился зрелищем чрезвычайно интересного комплекта ценностей.

– Каких? – уточнил Бридон.

– Там были в основном броши, медальоны, другие старинные украшения; но я также заметил несколько пистолетов и некий инструментарий, которым вполне мог пользоваться монарх в изгнании, – флягу, к примеру.

– Она тоже оказалась пустой? – невежливо поинтересовалась Анджела.

– Я предавался зрительной усладе всего пару минут, а затем счел разумным удалиться, опасаясь, что появится хозяин дома и превратно истолкует мое присутствие. Думаю, все заняло не больше пяти минут. Но клад был там, могу поклясться жизнью.

– И когда вы уходили, то, полагаю, ни с кем не столкнулись, – задумчиво произнес Бридон. – Понимаете, это очень важно – кто заходил в гостиную после вас.

– Двери были нараспашку, так что, видимо, под подозрение попадает вся компания, включая, разумеется, и меня. Если вы обвините меня в том, что я набил себе карманы, мне нечего будет предъявить в свою защиту, кроме парочки блестящих рекомендаций от директоров школ, томимых желанием подыскать мне другое место, чтобы взять менее дорогостоящего сотрудника. Был ли кто-то у дверей, когда я выходил? Да, один из добровольных помощников, причем он стоял так, будто собирался последовать моему примеру, так что я чуть было не предупредил его о плачевном состоянии бутылок. Однако задним числом я порадовался, что не сделал этого, так как костюм, похоже, выдавал в нем человека, облеченного священническим саном.

– Маклин, – кивнул Бридон. – Хотя, по его словам, он в сундук не заглядывал. Как же нам повезло, что вас осенило туда посмотреть, Палтни. Вы единственный наш свидетель, благодаря вам мы в силах доказать, что к началу пожара клад был на месте. И если расследование придет к выводу, что в огне погиб Хендерсон, а я практически уверен, что так и будет, то Компания платить не обязана. Ну и история! Знаете, Палтни, нам лучше пока помалкивать. Если вдруг окажется, что Летеби врет – а я считаю это в высокой степени вероятным, – хорошо бы он не знал, что мы знаем, что он врет.