Аркадий Бухов - Шерлок Холмс в России [Антология русской шерлокианы первой половины ХХ века. Том 3]

И проч. и проч.

Итак, воровство, вымогательства, грабежи, поджоги, убийства и всяческие насилия и зверства, ложь, обман и полное одичанье нравов, а за всем этим — арест, суд, тюрьма, каторга — вот куда приводит в конце концов своих адептов сыщицкая литература…

Но — довольно.

Картина и без того невесела: кровью и слезами сотен искалеченных молодых жизней веет от нее…

И невольно в измученную душу западает тревожный вопрос: где же выход из всего этого и возможен ли он?

Ответ может быть только один: выход есть и возможен, и этот выход — общая дружная борьба с клокочущим кругом нас книжным потопом от сыщицкой литературы .

И, слава Богу, эта борьба уже начата.

Английские газеты сообщают, что Конан-Дойль, ввиду вреда от его рассказов о Шерлоке Холмсе, признал необходимым расстаться с своим героем и теперь работает только над историческими драмами и повестями. Талантливый работник понял, что искусство — громадная сила, и недостойно честного человека обращать эту могучую силу на служение злу, на разжигание в людях дурных животных инстинктов…

Начата борьба с сыщицкой литературой и во Франции, и в Германии.

Перед нами как раз лежит воззвание дрезденского учительского общества к родителям учеников. И прислушайтесь, каким искренним осуждением «окоемовщине» звучит оно!

«Родители! — читаем мы в нем. — Если вы найдете в ящике, в ранце или в кармане вашего сына тетрадки криминального романа, не выбрасывайте их непрочитанными. Прочитайте их предварительно сами, чтоб вам стало ясно, какие мошенничества и гадости, часто соединенные с полнейшей бессмыслицей, рассказываются тут юному читателю. Родители! Сброд заправских сыщиков, заправских воров и бандитов составляет особую категорию людей, которая существуете только в сочиненном мире разбойничьего романа, но не в действительной жизни. Родители! Взрослый человек, обладающий хоть небольшой долей собственных воззрений и хорошего вкуса, отворачивается от этих пошлостей; незрелый же мальчик все принимает за чистую монету, за сущую правду. Стоит ему прочитать несколько таких книжек, чтобы потерять различие между возможным и невозможным. Притупляющим образом действует криминальная литература на юного читателя и отнимает у него внимание и силу для изучения того, что необходимо ему в действительной жизни. Он скоро сделается самым дурным среди своих товарищей, самым ленивым среди своих братьев. Разве может он после этого с пользой и удовольствием прочитать хорошую книгу? Его испорченный вкус отвергнет ее, как скучную, в то время, как неиспорченным детям она послужит источником благороднейшего умственного развития и сердечной радости. Родители! Вы ждете и надеетесь, что со временем ваши сыновья в полном расцвете сил и с здоровыми нервами выступят в жизнь. Ваши сыновья — ваша гордость и ваша надежда, но они должны быть гордостью и надеждой всего народа. Берегите же их от влияния вредного чтения, расшатывающего нервы, затемняющего рассудок и ожесточающего сердце».

И подобных воззваний за границей расходятся целые сотни. Их печатают в журналах и газетах, отдельными изданиями рассылают по домам, в виде афиш расклеивают по улицам. Их читают все. Читают и сами юноши и, сознавая правдивую их искренность, понемногу начинают отставать от вредного или, как называют его в Германии — «пакостного» чтения.

«Долой окоемовщину!» — правда, еще робко, разрозненно, но все чаще и чаще начинает звучать и у нас на родине.

В различных журналах и газетах уже появились более или менее обстоятельные статьи и заметки о вреде шерлоковщины и пинкертоновщины, а из разных мест, и что особенно отрадно и важно: от самих юных читателей, поступают время от времени, как показывают анкеты, такого рода заявления: «теперь читаю меньше, потому что стало надоедать», «стало скучно, потому что все небывальщина», «бросается в глаза явная ложь», «читаю, но редко, потому что там печатают все чепуху», «все старая каша», «все то же самое», «не читаю, потому что нашел более интересное чтение», «нашел более умные книги», «потому не читаю, что считаю вредными для науки», «нужно быть каким-то сверхъестественным существом, чтобы быть таким, каким описывается Нат Пинкертон; почему же не пишут про его неудачи, раз он простой человек», «такого удивительного сцепления обстоятельств, благодаря которому герой постоянно выпутывается из беды без малейшего для себя вреда, не может быть», «не читаю, потому что там есть разные глупости, и сочиняют их люди, которые сидят в тюрьме, и им не дают жрать, и они выдумывают всякую дрянь и пускают в чтение, за что и получают деньги» и проч.

Таким образом, под влиянием простого чутья жизненной правды, нарастает волна отрезвления от увлечения авантюрской литературой и в среде самих поклонников этой литературы.

Заразный период болезни как будто бы начинает проходить, но выздоровление еще впереди, так как грязные кумиры еще стоят на своих пошатнувшихся пьедесталах…

Господа, ускорить выздоровление зависит от вас самих. Для этого нужно только присоединить и ваши дружные усилия к нарастающему повсюду трезвому стремлению свергнуть эти нелепые кумиры окончательно, разбить их, растоптать их, уничтожить своим презрением и осуждением…

Проснитесь же!

Сбросьте с себя нелепый, навеянный грубо-эгоистической жаждой сильных впечатлений кошмар окоемовщины!

Поймите, что он не только унижает и оскорбляет вас: он, как тля, как ржавчина, разъедает все духовное ваше «я» — расслабляет вашу волю, извращает вашу мысль, загрязняет ваше юное благородное сердце.

И — обкрадывает вас.

Обкрадывает грубо, со взломом, заставляя вас так непроизводительно и с явным вредом для себя расходовать и ваше драгоценное время, и ваши молодые, кипучие силы…

Поймите и запомните также и то, что выбор материала для чтения имеет громадное значение для определения всей последующей личности человека .

Поэтому выбирайте книгу с разбором и не позволяйте процессу чтения руководить собой, а наоборот — сами руководите им.

Глядите, что и как читаете.

Если данное произведение доставляет эстетическое наслаждение — это, конечно, хорошо, ибо увеличение числа приятных минут и уменьшение числа неприятных только желательно.

Если же это произведение, сверх эстетического наслаждения, может дать и серьезный материал для мысли — это еще лучше.

Если же оно, в добавление ко всему сказанному, будит в вас и возвышенное настроение в той или другой форме, — это очень хорошо.

Наконец, если оно мощно возбуждает святые, благородные чувствования или вызывает отвращение к диким и низменным — это уже прекрасно.