Артур Дойль - Знак четырех. Записки о Шерлоке Холмсе

– И теперь вы возьметесь за него.

– Наоборот. Мы с вами возвращаемся в Лондон вечерним поездом.

Слова моего друга поразили меня как гром среди ясного неба. Мы пробыли в Девоншире всего несколько часов, и вдруг он решает прекратить столь успешно начатое дело! Я был так удивлен, что не проронил больше ни слова до самого дома Стрейкера. Полковник и инспектор дожидались нас в гостиной.

– Мы с доктором Ватсоном возвращаемся в столицу сегодня вечерним экспрессом, – с порога заявил Холмс. – У вас здесь в Дартмуре удивительно чистый воздух.

От удивления глаза инспектора округлились, но полковник лишь презрительно скривил губы.

– Выходит, вы поняли, что найти убийцу несчастного Стрейкера вам не удастся.

Холмс неопределенно пожал плечами.

– В этом деле есть кое-какие сложности, – сказал он. – Но я все же склонен думать, что во вторник ваша лошадь выйдет на ипподром. Пусть ваш жокей будет готов. У вас есть фотография мистера Джона Стрейкера?

Инспектор вытащил из конверта карточку и передал ее Холмс у.

– Дорогой Грегори, вы прямо-таки предугадываете мои желания. Если позволите, я оставлю вас на минуту, мне нужно задать один вопрос служанке.

– Должен сказать, я очень разочарован в нашем лондонском помощнике, – резко сказал полковник Росс, проводив взглядом Холмса. – По-моему, с его приездом мы не продвинулись ни на йоту.

– По крайней мере, он считает, что ваша лошадь будет участвовать в забеге, – заметил я.

– Да, он так считает, – пожал плечами полковник. – Только мне было бы спокойнее, если бы моя лошадь стояла у меня в конюшне.

Я уже хотел вступиться за своего друга, когда Холмс снова вошел в комнату.

– Итак, джентльмены, – бодро воскликнул он, – теперь я готов ехать в Тависток!

Мы вышли на улицу и направились к коляске, один из работников конюшни открыл для нас дверцу. Когда Холмс уселся на мягкое сиденье, ему в голову, очевидно, пришла какая-то мысль, потому что он наклонился вперед и коснулся рукава конюха.

– У вас в загоне несколько овец, – сказал он. – Кто за ними ухаживает?

– Я, сэр.

– В последнее время с ними не происходило ничего странного?

– Ничего особенного, сэр. Разве что трое начали хромать.

Я прекрасно знаю Холмса, поэтому от меня не укрылось, что этот ответ привел его в настоящий восторг. Мой друг счастливо улыбнулся и потер руки.

– Удивительно, Ватсон, удача сама идет к нам в руки! – подтолкнув меня локтем, шепнул он. – Грегори, советую вам обратить внимание на эту необычную эпидемию. Поехали!

Выражение лица полковника Росса сделалось еще более скептическим, но по глазам инспектора я понял, что совет моего друга его очень заинтересовал.

– Вы считаете, это важно? – спросил Грегори.

– Чрезвычайно важно.

– Может быть, вы хотели бы обратить мое внимание еще на что-нибудь?

– На странное поведение собаки в ночь преступления.

– Но собака вела себя как обычно.

– В этом и заключается странность, – заметил Шерлок Холмс.

Через четыре дня мы с Холмсом снова отправились в Винчестер, чтобы посмотреть скачки на Кубок Уэссекса. Как и было договорено заранее, полковник Росс встретил нас у вокзала. Он усадил нас в свой экипаж и повез на загородный ипподром. Всю дорогу полковник сидел с каменным лицом и держался очень холодно.

– О моей лошади до сих пор нет никаких известий, – через какое-то время заговорил он.

– Скажите, а вы бы узнали Серебряного, если бы увидели?

– Я уже двадцать лет занимаюсь лошадьми, но первый раз слышу подобный вопрос, – процедил полковник, едва сдерживая ярость. – Даже ребенок узнает его по белому лбу и темному пятну на передней правой ноге.

– Хорошо, а какие ставки?

– Творится что-то неладное. Вчера еще было пятнадцать к одному, но потом ставки стали падать, теперь, может быть, уже и трех к одному не будет.

– Хм, – Холмс почесал подбородок. – Кому-то что-то известно, это очевидно.

Когда экипаж подъехал к ограждению большой трибуны, я посмотрел на доску, на которой был вывешен список участников скачки. Вот что я увидел:

«Кубок Уэссекса.

Главный приз 1000 соверенов плюс 50 соверенов за каждые доп. 100 футов. Второй приз 300 фунтов. Третий приз 200 фунтов. Дистанция одна миля пять фарлонгов. Участвуют жеребцы четырех и пяти лет. Участники:

Негр. Владелец – мистер Хит Ньютон. Жокей – красный шлем, коричневый камзол.

Боксер. Владелец – полковник Уордлоу. Жокей – розовый шлем, сине-черный камзол.

Десборо. Владелец – лорд Бэкуотер. Жокей – желтый шлем, желтые рукава.

Серебряный. Владелец – полковник Росс. Жокей – черный шлем, красный камзол.

Ирис. Владелец – герцог Балморал. Жокей – желтые и черные полосы.

Упрямец. Владелец – лорд Синглфорд. Жокей – фиолетовый шлем, черные рукава».

– Мы понадеялись на ваше слово и не стали выставлять другую лошадь, – сказал полковник и вдруг насторожился. – Подождите, что это? Серебряный – фаворит?

– Пять к четырем на Серебряного! – неслось с трибун. – Пять к четырем на Серебряного! Пять к пятнадцати на Десборо! Пять к четырем на поле!

– Подняли номера! – воскликнул я. – Все шесть лошадей на старте.

– Все шесть? Так что же, моя лошадь участвует? – заволновался полковник. – Но я не вижу Серебряного. Мои цвета еще не проходили.

– Пока прошли только пятеро. Наверное, это он.

Как только я произнес эти слова, за ограждением мимо нас проскакал мощный гнедой жеребец, неся на себе жокея, одетого в красное и черное, знаменитые цвета полковника.

– Это не моя лошадь! – вскричал хозяин скакуна. – На этом животном нет ни одной белой шерстинки. Что это вы затеяли, мистер Холмс?

– Не волнуйтесь, давайте лучше понаблюдаем за скачкой, – не моргнув глазом сказал мой друг. Несколько минут он смотрел в мой бинокль. – Превосходно! Отличный старт! – неожиданно выкрикнул он. – Сейчас они покажутся!

С нашего места в экипаже прекрасно было видно приближающихся лошадей. Все шесть скакунов шли буквально ноздря в ноздрю, но примерно с середины дистанции вперед вырвался желтый цвет Мейплтона. Однако почти сразу Десборо стремительным броском обошел жеребец полковника. Он первым достиг финиша, обогнав главного противника на добрых шесть корпусов. Ирис герцога Балморала с большим отрывом пришел третьим.

– Главный приз мой, – задохнулся полковник и ошалело провел рукой по лицу. – Признаться, я ничего не понимаю. Мистер Холмс, не пора ли вам объяснить, что происходит?

– Разумеется, полковник, скоро вы все узнаете. Давайте все вместе сходим посмотрим на победителя.

– Вот и он, – сказал Холмс, когда мы зашли в падок [62], где имеют право находиться только владельцы лошадей и их друзья. – Протрите ему морду и правую переднюю ногу винным спиртом и убедитесь, что перед вами Серебряный.