Эдгар Уоллес - Загадка железного алиби (сборник)

Я сообщил заместителю все, что узнал о деле, и попросил отправить молодую леди домой на их автомобиле, а также вызвать к ней врача. Один из смекалистых детективов предложил задержать ее в качестве подозреваемой, но я на подобные предложения даже не отвечаю.

Мы с заместителем отправились к Воссу, который прислал сообщение, что разузнал насчет Веддла. Тот позвонил ему по телефону из Гилфорда. Восс сломя голову примчался на поле и встретил нас на полдороге. Должен сказать, что это его кресло побило все рекорды скорости. Удивительно, как это он сумел не разбиться насмерть за столько лет.

Есть такие джентльмены, которых нельзя подпускать к полицейским расследованиям на пушечный выстрел. Полагаю, они черпают свои идеи о преступлениях из книг, написанных тем парнем, чью фамилию мы видим повсюду. Восс жадно расспрашивал, нашли ли мы какие-нибудь отпечатки пальцев, а когда я рассказал ему о молодой леди, запертой в задней комнате, его багровое лицо стало пурпурным.

— Какой скандал! Какая подлость! Видит Бог, этот парень заслуживает хорошей порки!

— Его убили, — напомнил я. — Это почти так же неприятно.

Потом я спросил насчет Веддла.

— Понятия не имею, как он сумел так быстро добраться до Гилфорда. Должно быть, его ждала машина. Из того, что случилось, это меня удивляет больше всего.

— Что он сказал? — спросил я.

— Да ничего особенного. Сказал, что ему позвонил больной брат и что он там останется на два или три дня. И тут же повесил трубку. Я даже не успел сообщить ему об убийстве.

Я решил обыскать домик, где жил Веддл. Он стоял на дальнем краю поля и состоял из двух комнат, одна из которых была кухней-столовой, а другая — спальней. Все там было просто, но уютно. Колымага Восса не проходила в дверь, и он прокричал через окно, что всю обстановку там делали под его руководством.

В доме стоял шкаф, где нашлись два костюма — один старый, а другой новый — и несколько пар обуви. Мое внимание привлекло то, что Веддл не взял с собой трубку. Она лежала на столе так, словно ее бросили туда в спешке. Еще один любопытный факт: за дверью висели длинный макинтош и черная фетровая шляпа. Такого длинного макинтоша я еще никогда не видел. Я снял его и, расстелив на постели, проверил карманы. Такие вещи я обычно делаю машинально. Первое, что нащупали мои пальцы, оказалось небольшим цилиндром. Я вынул его. Это был дымовой заряд. Я положил его на стол и продолжил обыск.

Один ящик письменного стола был на замке. Я позволил себе открыть его. Там оказался небольшой ящичек для денег. Он был не заперт, и меня ожидало открытие: триста фунтов стерлингов в однофунтовых купюрах, паспорт, выписанный на имя Сидни Уиллса, то есть на подлинное имя Веддла, и книжечка билетов до Константинополя. Там был билет в спальный вагон, также выписанный на имя Уиллса, а вся пачка находилась в обложке фирмы Кука. По штампу я определил, что все это приобретено в Вест-Эндском офисе Кука за день до убийства.

В ящике находилась и третья вещица, на которую я тогда не обратил особого внимания. Между тем впоследствии она оказалась одним из важнейших ключей в расследовании дела. Это был клочок бумаги с надписью: «Кусты второй каменный сток поворот к церкви Эмберли третий вниз».

Я послал эту записку заместителю начальника полиции.

Позднее он сказал мне:

— Очень загадочно. Я хорошо знаю церковь Эмберли. Это миль восемь отсюда. Она славится своей колокольней.

Как я уже сказал, тогда я не придал этой бумажке большого значения. Для меня она была слишком загадочной. Я сунул ее в карман, а через пару минут вообще забыл про нее, так как мне сообщили, что детектив Уиллс исчез.

Исчезновение Уиллса меня ошарашило. А я не из тех, кого легко ошарашить. Время от времени вы встречаетесь с предательством детективов, но чаще всего в книгах. А сейчас я даже знал, что скажут об этом в Скотланд-Ярде: там во всем обвинят меня. Так уж повелось: если загорается сажа в каминной трубе или взрывается газовая магистраль, начальник полиции говорит своему заместителю: «Опять Супер не уследил!»

Впрочем, ничего экстраординарного Уиллс не совершил. Он всего лишь отправился на станцию, купил билет до Лондона и уехал. Я связался с Ярдом по телефону, но там он, разумеется, пока что не показывался. Заодно я представил начальнику полиции все известные мне факты. «Как это могло случиться, Минтер?» — спросил он, и по его тону я понял, что вскоре меня ожидает нагоняй. Если бы я не был одним из самых эффективных офицеров нашей службы и не ловил всех тех, за кем меня посылали, меня бы обвинили в их преступлениях.

Но вот поступила новая информация. Только я закончил свои телефонные разговоры и вышел из дома, как ко мне обратился ожидавший меня помощник садовника. Он видел, как Веддл шел к своему домику примерно в момент убийства. Он запомнил это из-за надетых на нем макинтоша до пят и черной шляпы. При этом воротник макинтоша был поднят и застегнут на петлю, как будто для защиты от дождя. Садовнику это показалось странным, так как день стоял ясный и теплый. Он даже решил, что это кто-то из чужаков ищет дорогу к дому, и подошел к нему. Но это оказался Веддл.

— Откуда он шел?

— От рощи Тэдпоул, — ответил садовник. — Я рассказал об этом мистеру Воссу, и он послал меня к вам.

Я лишний раз убедился, что Восс — прекрасный человек. Но мне всегда хватает хлопот с детективами-любителями. Похоже, старый джентльмен не знал, как убить время, так что преступлению обрадовался, как фермер дождю после засухи. Он превратился в то, что я бы назвал кипящей лавой эмоций. Его электрическое кресло стремительно металось по округе. Он даже отправился в заповедник с полудюжиной егерей и садовников, находя там улики, которые поставили бы в тупик даже всем известного Шерлока Холмса. Конечно, намерения у него были самые благие, но ими, как известно, вымощена дорога в ад.

Однако, если честно, то он сумел подсказать мне идею, и даже не одну. Это произошло тогда, когда я переправился на лодке к Лоун-хаусу и наткнулся там в лесу на него и других его сыщиков.

— А зачем вы переправляетесь на веслах? — спросил он. — Почему не попросите у Гарри Терстона его субмарину?

Я решил, что он шутит. Но он продолжал:

— Это моторная лодка. А субмариной я ее называю потому, что у нее диковинная конструкция.

Он рассказал, что для Гарри построили лодку его собственной конструкции. Здешняя река, конечно, мала, но очень глубока и впадает, разумеется, в Темзу, где существует ограничение скорости судов. Скоростные лодки на Темзе запрещены, так как поднимаемая ими волна разрушает берега и может даже перевернуть баржу.

А поскольку Гарри помешан на скорости и к тому же получил научную степень в Кембридже, то он сконструировал такую лодку, которая при максимальной скорости поднимает минимальную волну.