Луи Байяр - Всевидящее око

Записку я намеревался положить под валун в саду Костюшко. Даже не знаю, читатель, почему это место назвали садом. Так, небольшая терраса, нависающая над каменистым берегом Гудзона. Груды камней, крохотные пятачки зелени, пара запоздалых хризантем и, как и рассказывал мне По, прозрачный источник, выливающийся в каменную чашу. На ней начертано имя великого поляка [103], принимавшего живейшее участие в строительстве оборонительных сооружений Вест-Пойнта. Очевидцы утверждают, что полковник Костюшко любил приходить сюда, чтобы передохнуть. Возможно, в те времена здесь можно было найти уединение, но в наши дни – особенно в летние месяцы – сад Костюшко кишит визитерами.

Я думал, что ноябрьским днем вряд ли кого-нибудь сюда потянет. Но я ошибся. На каменной скамейке я увидел двоих: мужчину и женщину, вначале показавшуюся мне юной девушкой. У нее была тонкая девичья талия и почти девичье лицо. Только складки вокруг рта выдавали ее истинный возраст. Она широко и в то же время как-то боязливо улыбалась, ухитряясь одновременно говорить с мужчиной. Если женщина была мне не знакома, то в ее спутнике я узнал… доктора Маркиса.

Впрочем, и его я узнал не сразу, поскольку меня удивила его поза. Он сидел, плотно прижав к ушам большие пальцы рук. Однако внешне все выглядело так, будто он не заслонялся от нескончаемого потока слов, а лишь придерживал свою шляпу, чтобы ее не сдуло ветром. Пальцы скользили, и доктор постоянно двигал ими, будто никак не мог найти удобное положение. Его глаза глядели прямо на меня – большие, широко раскрытые глаза с тонкими прожилками кровеносных сосудов. Взгляд у них был смущенный и виноватый.

– Вот уж не думал, мистер Лэндор, что вы сюда забредете, – сказал он, поднимаясь со скамейки. – Разрешите вам представить мою очаровательную жену.

Бывает, что мимолетный взгляд на незнакомого человека вдруг пробуждает целую лавину связанных с ним мыслей и догадок. Миссис Маркис улыбалась с исключительной приветливостью. Все ее внимание было направлено на меня. И вдруг я почувствовал, что внутри этой хрупкой женщины сокрыто немало тайн, связанных с мужем и сыном.

– Рада познакомиться с вами, мистер Лэндор, – слегка в нос произнесла она. – Я столько о вас слышала. Какая приятная неожиданность!

– Вы совершенно правы. И впрямь, приятная неожиданность.

– Со слов мужа я поняла, что вы вдовец. Эта фраза застала меня врасплох.

– Да, – только и смог ответить я.

Я взглянул на доктора. Не знаю, что я рассчитывал увидеть. Мне думалось, Маркис покраснеет или отведет глаза в сторону. Но нет, в его глазах светился неподдельный интерес, а пухлые потрескавшиеся губы уже начали произносить слова:

– Примите мои искренние соболезнования… Понимаю, это вряд ли… Позвольте узнать, мистер Лэндор, давно ли это случилось?

– Что именно?

– Я хотел спросить, давно ли ваша жена перешла в вечную жизнь?

– Три года назад. Она умерла через несколько месяцев после нашего приезда сюда.

– Стало быть, внезапная болезнь?

– Не такая уж внезапная.

Маркис изумленно заморгал.

– Простите. Я… я не должен был…

– До самой кончины она страдала от мучительных болей, доктор. Смерть была для нее единственным избавлением.

Маркису не хотелось углубляться в эту тему. Он отвернулся к реке и забубнил слова соболезнования, обращаясь к воде, а не ко мне.

– Должно быть… один лишь Бог… если когда-нибудь вам…

Я уже собирался успокоить его, сказав, что свыкся с кончиной жены, но меня опередила миссис Маркис. Лучезарно улыбнувшись, она прощебетала:

– Мой муж пытается вам сказать, что мы почтем за честь принять вас у себя дома. Вы будете нашим именитым гостем.

– С благодарностью принимаю ваше приглашение, – ответил я. – Вы меня опередили, я собирался пригласить вас к себе.

Не знаю, какого ответа я ждал от миссис Маркис, но только не такого. Ее лицо вдруг разделилось на несколько частей, будто порвалась скрепляющая их проволока. Потом она взвизгнула… я не оговорился, читатель, – именно взвизгнула и, сама удивившись этому звуку, попыталась запихнуть его обратно в глотку.

– Собирались? Ну и хитрец же вы, мистер Лэндор. Какой же вы хитрец!

Понизив голос, она добавила:

– Простите, кажется, вам лично поручено расследование смерти кадета Фрая?

– Да, миссис Маркис, мне.

Какое совпадение! Мы с мужем только что говорили об этом бедняге. Муж сказал мне, что вопреки его, – тут она сжала руку доктора, – героическим усилиям тело Несчастного Фрая настолько изменилось, что на него невозможно смотреть без содрогания. Муж принял решение накрепко запечатать гроб.

Она не сообщила мне ничего нового. Я знал, что родители Фрая наконец получили известие о смерти сына. Доктор Маркис решил переложить тело в шестистенный сосновый гроб и запечатать крышку. Капитан Хичкок спросил меня, не желаю ли я в последний раз взглянуть на покойника.

Сам не знаю, почему я выразил такое желание.

Тело Фрая уже не было опухшим. Наоборот, оно даже сжалось. Мертвый кадет плавал в жидкости, выделившейся из его тела. Руки и ноги приобрели коричневый оттенок. Черви вполне насытились им и успели отложить личинки, которые теперь копошились под кожей, создавая жутковатое впечатление заново появившихся мышц.

Прежде чем запечатали крышку, я отметил еще одну деталь: у кадета Фрая наконец-то опустились веки. Через восемнадцать дней после гибели его желтые глаза окончательно закрылись.

А сейчас, стоя в саду Костюшко, я смотрел в другие глаза – в широко раскрытые карие глаза миссис Маркис.

– Знаете, мистер Лэндор, мой муж до сих пор не может оправиться от этого ужасного зрелища. Он очень давно не видел разложившихся трупов. Наверное, со времен войны. Я права, Дэниел?

Он мрачно кивнул и медленно обвил рукой тонкую талию жены, будто подтверждал свое право на этот трофей – не то женщину, не то птицу с восторженно-испуганными глазами.

Я пробормотал что-то о необходимости возвращаться в гостиницу. Чета Маркис тут же выразила желание проводить меня до гостиничных дверей. Так и не положив приготовленную записку в тайник, я был вынужден пойти с ними. Доктор шел сзади, а его жена – рядом со мной, держа меня под руку.

– Вы не возражаете, мистер Лэндор, если я обопрусь о вашу руку? Боже, до чего жмут эти туфли! Только представьте, на какие муки обрекает женщин мода!

Она жеманничала, точно девица из почтовой конторы, впервые попавшая на бал и познакомившаяся там с кадетом. Впрочем, и мой ответ на ее глупую фразу тоже был в духе кадетской галантности:

– Можете быть уверены: ваша жертва не напрасна.

Миссис Маркис посмотрела на меня так, будто я изрек перл мудрости. Потом моя спутница рассмеялась. Что удивительно – ее смех распался по кусочкам, как сталактит, оторвавшийся с потолка пещеры.