Буало-Нарсежак - Из царства мертвых. Полное собрание сочинений. Том 1 [Призрачная охота, Та, которой не стало, Лица во тьме, Из царства мертвых]

Маргарита понемногу успокаивалась. О прошлом! Если они будут говорить только о прошлом!.. Господин комиссар такой простой! И общается с каждым, как с ровней… Словно с проезжим продавцом болтаешь или со слугой из соседнего поместья.

— Мы поступили на службу, когда хозяйка первый раз вышла замуж. Скоро исполнится тому двадцать один год.

— Двадцать один год! Да вы настоящие члены семьи. Присядьте, госпожа Кириу.

Она подчинилась, но руки из фартука так и не вынула. Впервые в жизни Маргарита сидела в кресле в гостиной. Комиссар пристроился рядом с ней, склонился к подлокотнику и, подмигнув с заговорщицким видом, спросил:

— Между нами… Ваша хозяйка случайно не того?

Он постучал пальцем по лбу. Маргарита сама произнесла вслух:

— Сумасшедшая, думаете? Нет, не то чтобы… Но с тех пор, как пропал хозяин, она изменилась, сильно изменилась, это точно!.. Совсем другой стала!

— Она ведь любила первого мужа?

— Обожала… Видели бы вы их вдвоем! Какая жизнь была тогда в «Мениле»! Не жизнь, а рай! И дела шли хорошо. А дочка…

— Обожала, говорите… И все же года не прошло после несчастного случая…

Флесуа остановился, предоставляя Маргарите самой довести его мысль до конца. Но старуха вдруг поджала губы, и комиссар почувствовал, как она ощетинилась. Он продолжал:

— Кстати… Те вещи, что висят в холле… Мне показалось, я их…

— Это куртка и шляпа хозяина.

— Хозяина?

— Для нас хозяин — господин Денизо.

Комиссар несколько раз кивнул с понимающим видом.

— И господин Фомбье это терпит?..

— О, он терпит не только это… Возьмите хоть кабинет хозяина: он остался в том самом виде… Запрещено даже прикасаться. Дата на календаре и та не изменилась… Будто покойный хозяин вот-вот вернется в свой кабинет.

Маргарита следила, какое впечатление производили на комиссара ее слова, но лицо Флесуа оставалось бесстрастным. И она окончательно успокоилась. Даже приятно побеседовать в таком духе. Но тут ей снова пришлось поволноваться.

— Давайте-ка теперь перейдем ко вчерашним событиям, — произнес Флесуа ласково, чуть просительно, будто ждал согласия собеседницы. — Вы ведь присутствовали при скандале, разгоревшемся после того, как мадемуазель Денизо объявила о своей помолвке с Сильвеном Мезьером?

На какое-то время возмущение затмило все прочие чувства старой служанки. Она даже вытащила руки из карманов и всплеснула ими.

— И не говорите, господин комиссар, настоящий скандал. Конечно, девочке многое можно простить, но это уж слишком…

— И никто не подозревал о намерениях молодых людей?

— Это как сказать… Мы с Франсуа, конечно, делились между собой догадками. Не слепые же. Но кто знал, что все пойдет так быстро!.. А уж хозяйка и в мыслях не держала ничего подобного.

— Хорошо, теперь о другом. Мадемуазель Денизо заявила, что покушалась на свою жизнь и перевернула ялик намеренно… Что вы думаете об этом неудавшемся самоубийстве?

— О! Эта может…

— Тогда, наверное, придумать подобную историю ей тоже по силам?

— Придумать… Хотите сказать, она соврала. Зачем?

— Допустим, чтобы напугать мать.

Страх Маргариты перешел в физическую боль. Она осознала, какую страшную ответственность взяла на себя. И чуть не выкрикнула все, как есть. Она снова сунула руки в карманы, да так глубоко, что чуть не порвала фартук. Нет. Она не имеет права. Тайна связывала ее, невольно делала сообщницей… Флесуа выровнял уголки своего платочка. И спокойно продолжал:

— Господин Фомбье сказал мне, что на ночь все ставни на первом этаже закрываются.

— Так приказала госпожа.

— Давно?

— Да… Как раз два года назад, и с тех пор…

— А дверь вы запираете?

Зачем он спросил об этом? Фомбье ведь наверняка все рассказал.

— Когда как… Если все уже легли, я, уходя, закрываю ее на ключ, чтобы хозяйке или хозяину не приходилось спускаться… А если они еще не спят, то сами защелкивают замок.

— А вчера вечером?

— Вчера вечером я запирала.

— А придя утром, вы обнаружили дверь открытой? — Она кивнула. — Вас это не встревожило?.. Что вы подумали?

— Ну, что кто-то уже выходил в сад.

Вид у комиссара стал еще добродушней.

— Покинуть поместье можно только через ворота… Ограда высокая, я не представляю себе, как госпожа Фомбье могла на нее вскарабкаться…

— Да, только через ворота.

— Тем более что их даже открывать необязательно… Створки низкие, а прутья на них довольно редкие… Парадные ворота… Как вы объясняете отсутствие хозяйки?

— Я… никак не объясняю, господин комиссар.

— Считаете, она просто сбежала?.. Мадемуазель Денизо ведь не раз убегала из «Мениля», значит, и мать могла.

— Да, девочка конечно. Как раз накануне… того несчастного случая господин Фомбье ездил за ней.

Комиссар постукивал ладонью по подлокотнику. Щеки его залил легкий румянец.

— Знаю… Знаю… Но сейчас нас интересует госпожа Фомбье… Скажите, вам никогда не казалось, что у хозяйки кто-то есть?

Маргарита отшатнулась, как будто ей нанесли личное оскорбление.

— Кто-то есть?.. Уверяю вас, господин комиссар.

— Давайте договоримся… Речь может идти просто о друге, хорошем друге… Даже, если хотите, о доверенном лице, советчике… у которого в тяжелую минуту госпожа Фомбье могла бы искать поддержки, убежища…

Снова у Маргариты закружилась голова. Зазвонил телефон, избавив ее от необходимости давать мучительный ответ. Флесуа снял трубку.

— Алло!.. Да… А, это вы, Тьерселен… Слушаю.

— …

— А в бюро по прокату автомобилей были?

— …

— Продолжайте, дружище, продолжайте. — Он повесил трубку и сказал секретарю через голову старой служанки: — Это Тьерселен… Везде пусто.

Маргарита вздрогнула. Она не заметила Маньяра, когда входила. И думала, что они с комиссаром вдвоем в гостиной. Обнаружив тут еще одно лицо, она почувствовала себя обманутой.

— Это господин Маньяр, мой секретарь. Очень молчаливый… — объяснил, улыбаясь, Флесуа. — Так на чем мы остановились?

Маргарита сделала вид, что вспоминает. Но он не стал настаивать на продолжении разговора.

— Ну хорошо, Маргарита Кириу, окажите любезность, скажите своему мужу, что я хочу с ним несколько минуточек поболтать.

Он уже возвращался к креслу, когда телефон снова зазвонил.

— Алло! Да… Кто?.. Полиция…

Реплики комиссара ограничились четырежды повторенным «А!» — спокойным голосом через равные интервалы.

Повесив трубку и не снимая с нее руки, он сообщил:

— Ее только что нашли на скалах. Мертвой.

Фомбье и Сильвен сели в «симку». Фомбье пригнулся к рулю и двигал рычагом с такой силой, как будто это прибавляло скорости машине. Сильвен чувствовал себя как после тяжелой болезни: вялость, мокрый лоб, круги перед глазами. Потянулись первые дома Беноде, нарядные, в цветущих клумбах, возле них стояли машины, груды чемоданов, суетились только что приехавшие отдыхающие. Распахивались закрытые на зиму окна, разбухшие от влажности двери.