Агата Кристи - Эхнатон. Паутина. Вернуться, чтобы быть повешенным. Вердикт. Нежданный гость. Возвращение к убийству. Тройное правило

МЕРЕДИТ (за сценой). Мало что на свете производит такое гнетущее впечатление, как нежилой дом… Я приношу свои извинения.

Мередит входит из холла; комната освещается. Он в пальто и надвинутой на лоб старой рыбацкой шапочке. За ним следует Карла в пальто и Джастин в шляпе-котелке.

Это так называемая садовая комната. Холодно, как в морге! И выглядит примерно так же, не правда ли? (Смеется и потирает руки, чтобы согреться.) Хотя скажу, что когда-либо приходилось… гм!.. Сейчас я это сниму. (Подходит к дивану и снимает простыни.)

ДЖАСТИН. Позвольте я вам помогу. (Берет простыню из рук Мередита.)

Карла подходит к креслу, сдергивает простыню и подает ее Джастину.

МЕРЕДИТ (извиняющимся тоном). Видите ли, эта часть дома была закрыта с тех пор, как… (Замолкает. Видит стоящую на диване перевернутую козетку.) О-о! Старый друг! (Снимает ее с дивана и держит в руках.) Погодите-ка, она, кажется, стояла где-то здесь… (Ставит козетку посередине комнаты.) Грустно как-то! Раньше здесь кипела жизнь, а теперь все мертво.

Карла садится на козетку и смотрит на портрет.

КАРЛА. Это та самая картина?

МЕРЕДИТ. Что? Да. «Девушка в желтой блузке».

КАРЛА. Вы оставили ее здесь?

МЕРЕДИТ. Да. Я… как-то не мог смотреть на нее. Она слишком много напоминала… (Отворачивается, идет к застекленной двери и отдергивает портьеры.)

КАРЛА. Как она изменилась!

МЕРЕДИТ (оборачиваясь). Вы ее видели?

КАРЛА. Да.

МЕРЕДИТ, Я не видел ее много лет.

КАРЛА. Она все еще красива. Но не так, как на портрете.

Здесь она полна жизни… Такая торжествующая… и юная. (Глубоко вздыхает и смотрит прямо пред собой.) Чудесный портрет!

МЕРЕДИТ. Да… А там (показывает рукой) он ее рисовал… вон там, на террасе. Гм!.. Я унесу это (забирает у Джастина простыни)… хоть в соседнюю комнату.

Мередит выходит Карла встает, открывает застекленную дверь и выходит на террасу Джастин смотрит ей вслед, затем идет за ней.

КАРЛА. Джастин, вы тоже находите мой план безумным? Джеф считает меня сумасшедшей.

ДЖАСТИН. Я бы не стал из-за этого огорчаться.

В комнату входит Мередит и выглядывает на террасу.

КАРЛА (садясь на каменную скамью). Я и не беспокоюсь.

МЕРЕДИТ. Пожалуй, пойду встречу остальных (Выходит.)

КАРЛА. Скажите, а вы понимаете, что я хочу?

ДЖАСТИН. Вы хотите мысленно воссоздать то, что произошло здесь шестнадцать лет назад. Хотите, чтобы все свидетели, каждый в свою очередь, описал сцену, в которой принимал участие. Многое из того, что они припомнят, может оказаться несущественным и не стоящим внимания, но вам нужно получить как можно более полное представление. Но воспоминания всегда неточны, и в описаниях одной и той же сцены разными свидетелями происходившего, несомненно, будут расхождения.

КАРЛА. Это как раз может помочь!

ДЖАСТИН. Возможно… но не очень-то на это рассчитывайте. Один и тот же факт разные люди воспринимают по-разному.

КАРЛА. Я хочу увидеть все, как бы своими глазами. Вообразить живыми и мать, и отца… (Внезапно замолкает.) Знаете, по-моему, отец был интересным и очень забавным человеком…

ДЖАСТИН. Что?

КАРЛА. Мне кажется, он бы мне понравился.

ДЖАСТИН (сухо). Женщинам он обычно нравился.

КАРЛА. Странно… Мне почему-то стало жалко Эльзу. На этой картине она такая юная и живая., а теперь… по-моему, в ней не осталось жизни. Я думаю, в ней что-то умерло со смертью моего отца.

ДЖАСТИН (садится рядом на каменную скамью) Вам она видится Джульеттой?

КАРЛА. А вам нет?

ДЖАСТИН. Нет. (Улыбаясь.) Я на стороне вашей матери.

КАРЛА. Вы так преданны, — пожалуй, даже слишком!

Джастин внимательно смотрит на нее.

ДЖАСТИН. Я не очень понимаю, о чем мы с вами говорим.

КАРЛА. Перейдем к делу. Ваша роль заключается в том, чтобы внимательно следить за противоречиями и ошибками… Понадобится весь ваш профессионализм и проницательность.

ДЖАСТИН. Слушаюсь, мэм!

Слышны голоса прибывших и приветствия Мередита.

Вот и они! (Встает.)

КАРЛА. Пойду встречу.

Карла возвращается в комнату и выходит Свет постепенно гаснет Джастин проходит влево Прожектор освещает только его лицо.

ДЖАСТИН. Итак, все готовы? Я еще раз повторю, зачем мы здесь собрались. Мы хотим по возможности воскресить события шестнадцатилетней давности. Для этого мы попросим каждого из вас вспомнить и воссоздать те эпизоды, в которых вам привелось участвовать. Таким образом перед нами возникнет живая, непрерывная цепь событий. Начнем со второй половины дня шестнадцатого августа — за сутки до трагедии — с беседы, имевшей место между мистером Мередитом Блэйком и Кэролайн Крейл здесь, в садовой комнате. В это время Эльза Грир позировала на террасе Эмиасу Крейлу, который писал ее портрет. Затем перейдем к свидетельству самой Эльзы Грир, появлению Филипа Блэйка и так далее. Готовы начать, мистер Мередит Блэйк?

Прожектор гаснет. В темноте слышен голос Мередита.

МЕРЕДИТ. Вы сказали — шестнадцатое августа. Да-да, именно так. Я приехал в Олдербери. Заехал по дороге во Фрэмли-Эбботт — узнать, не нужно ли позднее подвезти кого-нибудь из них… Они собирались ко мне на чашку чаю. Когда я открыл дверь в садовую комнату, Кэролайн в саду срезала розы…

Вспыхивает свет Великолепный яркий летний день. Кэролайн Крейл в перчатках для работы в саду стоит у стеклянных дверей, глядя на террасу; в руке у нее корзинка с розами Эльза Грир позирует, сидя на каменной скамье. На ней желтая блузка и черные шорты. Эмиас Крейл пишет Эльзу, сидя на скамеечке перед мольбертом. На земле перед ним — ящик с красками. Эмиас — высокий статный мужчина, на нем старая рубашка и испачканные краской брюки. Рядом с ним на столике-тележке стоят стаканы и бутылки с разными напитками, в том числе бутылка пива в ведерке со льдом. В комнате на том месте, где был портрет Эльзы, висит пейзаж. Входит Мередит.

МЕРЕДИТ. Привет, Кэролайн!

КЭРОЛАЙН (обернувшись). Мерри! (Ставит на козетку корзинку с розами, снимает перчатки и кладет их в корзинку.)

МЕРЕДИТ. Как продвигается картина? (Выглядывает на террасу) Поза очень удачна. (Берет из корзинки розу.) Что тут у нас? «Эна Харкнесс»? (Нюхает розу.) Какая красота! Подумать только!

КЭРОЛАЙН. Как тебе кажется, Мерри, Эмиас в самом деле неравнодушен к этой девушке?

МЕРЕДИТ. Нет-нет! Его интересует только живопись. Ты же знаешь Эмиаса.

КЭРОЛАЙН. На этот раз мне страшно, Мерри. Знаешь, мне почти тридцать… Мы уже шесть лет как женаты. А она такая хорошенькая — куда мне до нее!

МЕРЕДИТ. Что за чепуха, Кэролайн! Ты ведь знаешь, что Эмиас тебе предан… и всегда будет…

КЭРОЛАЙН. Разве в мужчине можно быть уверенной!