Агата Кристи - Пес смерти. Мисс Марпл рассказывает. Расследует Паркер
 Пайн. Второй гонг

— Не двигайтесь, — сказала она, — и не пытайтесь подняться. Я иду за помощью.

Человек снова открыл глаза, но, казалось, окрашенные цветным стеклом солнечные лучи, бродившие по полу, поглотили все его внимание. Наконец он с трудом оторвал от них взгляд и попытался что-то сказать. Банч показалось, что он зовет ее мужа.

— Джулиан? — переспросила она. — Вы пришли сюда, чтобы встретиться с Джулианом?

Мужчина не ответил. Его глаза снова были закрыты; дыхание медленно и тяжело вырывалось из груди.

Банч повернулась и быстро вышла из церкви Бросив взгляд на часы, она удовлетворенно кивнула: в это время доктор Гриффитс должен был быть у себя. Его дом находился в двух шагах от церкви, и вскоре Банч, даже и не подумав постучаться, вошла в его кабинет.

— Пойдемте, мистер Гриффитс, — коротко сказала она. — В церкви умирает человек.

Быстро осмотрев умирающего, доктор поднялся с колен.

— Можно перенести его в ваш дом? — спросил он. — Там мне было бы удобнее, хотя, по правде сказать, надежды все равно нет.

— Конечно, — ответила Банч. — Я пойду вперед и все приготовлю. И пришлю Харпера и Джонса, чтобы они помогли вам его перенести.

— Спасибо. Тогда я от вас и позвоню. Только, боюсь, пока санитарная машина приедет…

— Внутреннее кровоизлияние? — спросила Банч.

Доктор кивнул.

— А как он сюда попал?

— Мне кажется, он пробрался в церковь еще прошлым вечером, — подумав, ответила Банч. — А утром Харпер открыл, но внутрь, как всегда, заходить не стал.

Минут через пять, переговорив по телефону, доктор Гриффитс вернулся в комнату, где на спешно приготовленной раскладушке поместили раненого. Банч уже успела принести таз с горячей водой и прибиралась после осмотра.

— Все в порядке, — сказал Гриффитс. — Я вызвал санитарную машину и сообщил в полицию.

Он грустно посмотрел на умирающего. Тот лежал с закрытыми глазами, его левая рука конвульсивно сжималась и разжималась.

— В него стреляли, — сказал Гриффитс. — Причем с очень близкого расстояния. Видите? Он пытался платком остановить кровотечение.

— Вы думаете, это случилось здесь? — спросила Банч.

— Необязательно. Известны случаи, когда смертельно раненные люди поднимались и шли как ни в чем не бывало, а пять или десять минут спустя силы внезапно их оставляли Я бы не решился утверждать, что в него стреляли именно в церкви. Это могло произойти и на значительном от нее расстоянии. Не исключено, конечно, что он выстрелил в себя сам, потом бросил револьвер и кое-как добрел до церкви. Но тогда я не понимаю, почему он пошел в церковь, а не к вашему дому.

— А я понимаю, — сказала Банч. — Он сказал: «Святое убежище».

— Святое убежище? — недоуменно переспросил доктор.

— А вот и Джулиан, — сказала Банч, услышав шаги в холле. — Джулиан! Мы здесь.

Его преподобие Джулиан Хармон вошел в комнату. Из-за вечно отсутствующего вида, свойственного настоящим книжным червям, он выглядел гораздо старше своих лет.

— Господи Боже! — воскликнул он, удивленно разглядывая хирургические инструменты и распростертого на кровати мужчину.

— Нашла его в церкви, — как всегда лаконично объяснила Банч. — Он умирал. Похоже, в него стреляли. Мне показалось, он назвал твое имя. Ты его знаешь?

Священник подошел к кушетке и внимательно посмотрел на умирающего.

— Бедняга… — Он покачал головой. — Нет, не знаю. Почти уверен, что никогда не видел его прежде.

В это мгновение умирающий снова открыл глаза. Их взгляд скользнул по врачу, потом по священнику и, наконец, остановился на Банч.

— Скажите нам… — поспешно шагнул к нему доктор, но тот его явно не слышал.

Не отводя глаз от Банч, он с трудом прошептал:

— Прошу вас… пожалуйста…

По его телу пробежала дрожь, и он снова закрыл глаза. На этот раз — навсегда.

Сержант Хейз лизнул карандаш и перевернул страницу блокнота.

— Это все, что вы можете нам рассказать, миссис Хармон?

— Да, — ответила Банч. — И вот еще вещи, которые были у него в карманах.

Она выложила на стол бумажник, старые часы с полустертыми инициалами «У. С.» и обратный билет до Лондона.

— А вы уже выяснили, кто этот человек? — поинтересовалась она.

— Несколько часов назад в участок обратились некие мистер и миссис Экклс. Похоже, погибший приходился миссис Экклс братом. Его — ну и, соответственно, ее девичья — фамилия Сенберн. Со слов сестры, его здоровье и особенно нервы давно уже оставляли желать лучшего. В последние дни наступило резкое ухудшение. Позавчера, взяв револьвер, он ушел из дому.

— Он что же, нарочно приехал сюда, чтобы застрелиться? — недоверчиво спросила Банч. — Почему?

— То есть как? Депрессия..

— Я не об этом, — перебила его Банч. — Я спрашиваю, почему именно сюда?

Меньше всего сержанту Хэйсу хотелось признаваться, что об этом он еще как-то не задумывался. Поэтому он ответил весьма уклончиво:

— Он приехал сюда пятичасовым автобусом.

— Понятно, — кивнула Банч. — Но почему сюда?

— Да не знаю я, миссис Хармон! — не выдержал сержант. — Когда у человека расшатана психика…

— То, если ему приспичит покончить с собой, он сделает это в первом попавшемся месте, — закончила за него Банч. — И уж точно не поедет для этого в такую даль Как я понимаю, у него тут и знакомых-то не было?

— Во всяком случае, пока нам не удалось их отыскать, — сказал сержант.

Он виновато кашлянул и, уже вставая, произнес:

— Может так случиться, что мистер и миссис Экклс захотят поговорить с вами. Если вы, конечно, не против.

— Разумеется, я не против, — ответила Банч. — Прекрасно понимаю их чувства. Хотелось бы только знать побольше, чтобы их не разочаровывать.

— Ну, я пойду? — заторопился сержант.

— Одно меня радует, — вздохнула Банч. — Что это хоть, слава Богу, не убийство.

Услышав шум подъезжающей машины, сержант выглянул в окно и нервно заметил:

— Похоже на то, что они все-таки приехали. Мне, наверное, лучше уйти.

Проводив сержанта, Банч приготовилась к тяжелой сцене.

«Но ведь я всегда могу позвать на помощь Джулиана, — успокаивала она себя. — В конце концов, это его прямая обязанность — утешать родственников в такую минуту».

При виде четы Экклсов она даже удивилась, до чего не похожими они оказались на тот образ, который она уже успела мысленно себе нарисовать. Мистер Экклс, розовощекий толстяк, был явно не в своей тарелке от того, что обстоятельства не позволяют ему отпустить какую-нибудь шутку и сочно над ней расхохотаться. Его жена была низкорослой вульгарной особой с недобро поджатыми губками и противным писклявым голосом.

— Думаю, вы понимаете, миссис Хармон, — поинтересовалась она, — какой страшный удар мы пережили?

— О да, понимаю, — поспешила заверить ее Банч. — Садитесь, пожалуйста. Позвольте вам предложить… Хотя для чая сейчас, пожалуй, рановато…