Агата Кристи - Большая Четверка. Загадочный мистер Кин. Тринадцать загадочных случаев

«Сердце не задето. Удар пришелся в плечо. Этот парень — везунок, — облегченно вздохнул доктор, осмотрев Эллиота. — Черт знает что такое. Но, по крайней мере, он жив и сможет нам все рассказать».

Но как раз этого Эллиот Хейден сделать и не смог. Его рассказ был крайне туманен. По его словам, он долго и безуспешно искал кинжал и, в конце концов оставив поиски, остановился у святилища. К тому моменту он уже был почти уверен, что кто-то за ним внимательно наблюдает из-за деревьев. Поначалу он думал, что это ему только кажется, но избавиться от этого ощущения ему не удавалось. А потом он вдруг ощутил какое-то дуновение. Точно порыв холодного ветра. Казалось, это шло из святилища, и он заглянул туда. Увидел маленькую фигуру богини, и тут произошло что-то странное. Возможно, ему это только показалось, но фигура как будто стала расти, а потом его что-то толкнуло — словно удар в лоб — и сбило с ног. Падая, он почувствовал острую жгучую боль в левом плече. Больше он ничего не помнил.

Кинжал идентифицировали. Оказалось, он был найден при раскопках кургана, и Ричард Хейден купил его. Где он хранился — в доме или в святилище, никто не знал.

Полиция считала — разубедить ее так и не удалось, — что Ричарда заколола мисс Эшли. Но, поскольку все в один голос утверждали, что она не приближалась к нему ближе чем на три ярда, предъявить ей обвинение не было никакой возможности. Таким образом, эта трагедия так и осталась неразгаданной.

Воцарилось молчание.

— Даже и сказать нечего, — подала голос Джойс Ламприер. — Жуть какая-то. Уму непостижимо У вас-то самого есть объяснение, доктор Пендер?

— Есть, — кивнул старик. — Только оно не совсем обычное, да и объясняет далеко не все.

— Знаете, я несколько раз бывала на спиритических сеансах, — сказала Джойс. — Можете говорить что угодно, но там происходят очень странные вещи. Думаю, и в вашем случае все объясняется особым гипнозом. Может, девушка и в самом деле на какое-то время стала жрицей Астарты и заколола вашего друга кинжалом. Может, метнула его…

— Или это был дротик, — добавил Рэймонд Уэст. — В конце концов, лунный свет обманчив. У нее могло быть в руках копье, которым она заколола его на расстоянии. Кроме того, я бы не исключал возможности массового гипноза. Я хочу сказать, вы были настроены на что-то сверхъестественное, и ничего другого увидеть уже не могли.

— В мюзик-холле я видел немало удивительных трюков с оружием и с ножами, — заговорил сэр Генри. — По-моему, кто-то просто спрятался в чаще и метнул оттуда нож или кинжал. Довольно ловко метнул, конечно. Для этого нужно обладать немалой сноровкой. Признаю, выглядит не слишком реалистично, но это, пожалуй, единственная возможность. Помните, второму молодому человеку казалось, что кто-то следит за ним? Что касается утверждения леди Маннеринг, будто мисс Эшли держала в руках кинжал, что никто больше не подтверждает, тут тоже нет ничего удивительного. По опыту знаю: расспроси пятерых людей об одном и том же — и получишь пять совершенно различных историй.

Мистер Петерик кашлянул.

— Все эти предположения упускают из виду одну существенную деталь, — заметил он. — А именно: куда исчезло оружие. Едва ли мисс Эшли могла незаметно вынуть из тела дротик или копье, когда все на нее смотрели. Если же кинжал метнул скрывавшийся в чаще убийца, он бы так и остался на месте. Думаю, лучше отбросить все эти надуманные версии и строго придерживаться фактов.

— И о чем же говорят факты?

— Ну… одно представляется очевидным. Если с человеком, которому был нанесен удар, никого не было, единственный, кто мог нанести этот удар, — он сам. Таким образом, налицо самоубийство.

— Да с какой же это стати ему было совершать самоубийство? — скептически спросил Рэймонд Уэст.

Адвокат откашлялся.

— Ну, об этом опять же можно только догадываться, — сказал он, — а догадки в настоящий момент меня не интересуют. Мне кажется, что, если исключить всякие сверхъестественные силы — в которые я категорически отказываюсь верить, — это единственное возможное объяснение случившемуся. Он заколол себя сам и, падая, выдернул кинжал и отбросил его в кусты. Трудновато, конечно, но, полагаю, осуществимо.

— Не берусь ничего утверждать, — вступила в беседу мисс Марпл, — поскольку все это действительно очень странно, но порой случаются прямо-таки невероятные вещи В прошлом году, например, на приеме у леди Шарпли один мужчина, игравший в часовой гольф [249], зацепился за цифру, упал и потерял сознание чуть ли не на пять минут.

— Но, дорогая тетя, — мягко заметил Рэймонд, — его ведь не закололи, верно?

— Конечно нет, дорогой, — ответила мисс Марпл. — К этому я и веду. Несомненно, сэра Ричарда могли заколоть одним-единственным способом, и мне очень бы хотелось знать, обо что именно он споткнулся. Неужели о корни дерева? Он ведь мог засмотреться на девушку, а при лунном свете немудрено споткнуться обо что угодно.

— Так вы говорите, существует только один способ, которым могли убить сэра Ричарда? — переспросил священник, с любопытством взглянув на мисс Марпл.

— Все это так грустно, что не хочется даже об этом и говорить. Он ведь был правшой? Неужели я ошиблась? Но ведь чтобы нанести себе удар в левое плечо, он непременно должен был быть правшой. Знаете, этот бедняга Джек Бейнз во время войны тоже прострелил себе ногу. Сразу после этого ужасного сражения у Арраса [250]. Он мне все рассказал, когда я навешала его в госпитале. Как ему было стыдно! Всегда его жалела. Думаю, этот несчастный Эллиот Хейден тоже немного выиграл от своего злодеяния.

— Эллиот Хейден? — поразился Рэймонд. — Вы считаете, это он?

— А разве это мог сделать кто-то еще? — искренне удивилась мисс Марпл. — Нет, конечно, если забыть про факты и принимать всерьез всяких там языческих богинь, от которых добра уж точно не жди, как мудро выразился доктор Петерик… Эллиот подошел к нему и перевернул. Чтобы совершить преступление, ему достаточно было повернуться к вам спиной и достать кинжал из-за пояса. Помнится, в молодости я танцевала с одним юношей… Так вот он нарядился главарем банды, и просто не передать, как мне мешались все эти его ножи и кинжалы. У него их штуки четыре было, не меньше.

Все взгляды устремились на доктора Пендера.

— Правду я узнал, — сказал он, — только через пять лет после трагедии. Мне написал сам Эллиот Хейден. Оказалось, он догадывался, что я его подозреваю. Он написал мне, что поддался внезапному искушению. Будучи обычным адвокатом, он безнадежно любил Диану Эшли. Он знал, что после смерти Ричарда унаследует его титул и деньги. Тогда многое могло бы измениться. Склонившись над братом, он вынул из-за пояса кинжал… Он написал, что не успел даже ни о чем подумать. Просто нанес удар и снова сунул кинжал за пояс. А себя он ранил, чтобы отвести подозрения. Он писал мне накануне отъезда с экспедицией на Северный полюс — на случай, как он выразился, если он не вернется. Не думаю, чтобы он действительно собирался возвращаться. Знаю только, что преступление и в самом деле не принесло ему счастья. Мисс Марпл совершенно права. «Вот уже пять лет, — писал он, — я живу как в аду. Одна надежда, что когда-нибудь мне удастся искупить свою вину. Хотя бы достойной смертью».