Агата Кристи - Большая Четверка. Загадочный мистер Кин. Тринадцать загадочных случаев

— Конечно нет, — заверила его миссис Бантри.

— Скорее всего, действительно нет, — поддержала ее мисс Марпл. — Миссис Траут, например, и не подумала.

— Как интересно! — вздохнула мисс Хелльер, завороженно качая своей чудесной головкой. — Только я не совсем поняла: кто же все-таки кого утопил? И эта миссис Траут… Она-то где была в это время?

— Да все здесь же, дорогая, — ласково ответила мисс Марпл. — Жила себе в нашей деревне и занималась разными гадостями.

— A-а, в деревне! — протянула мисс Хелльер. — А разве в деревне случается что-нибудь стоящее? Если бы я жила в деревне, — добавила она, немного подумав, — то, наверное, вообще бы ничего не понимала.

Разговор в гостиной коснулся нераскрытых и, как следствие, оставшихся безнаказанными преступлениях. У каждого: и воинственного полковника Бантри, и его полноватой супруги, и восхитительной Джейн Хелльер, и застенчивого доктора Ллойда было на этот счет собственное мнение. Даже почтенная мисс Марпл не осталась в стороне. И только тот, кто, несомненно, мог рассказать об этом куда больше других, а именно, отставной комиссар Скотленд-Ярда сэр Генри Клитеринг лишь молча подкручивал — или, вернее, поглаживал — свои усы и загадочно улыбался собственным мыслям.

— Сэр Генри! — не выдержала наконец миссис Бантри. — Поскольку вы упорно молчите, придется спросить самой. Много ли преступлений остается безнаказанными?

— Вы про газетные заголовки типа «Скотленд-Ярд снова сел в лужу», которые так любят наши газетчики?

— Ну, это, я полагаю, капля в море числа дел раскрытых, — заметил доктор Ллойд.

— Да, вы правы. О раскрытых преступлениях — а их сотни — и о понесших наказание преступниках сообщают гораздо реже. Но ведь речь, как я понял, не об этом? Не о преступлениях нераскрытых, а о преступлениях попросту неизвестных. Это совершенно разные вещи. Как можно обвинять Скотленд-Ярд в том, что он не сумел раскрыть преступление, о котором не знал? О котором, собственно, и никто не знает?

— Но таких преступлений, вероятно, не так уж много, — заметила миссис Бантри.

— Вы думаете?

— Сэр Генри, но не будете же вы уверять, что их пруд пруди?

— А по-моему, — заметила мисс Марпл с истинно английской невозмутимостью, — именно так оно и есть.

— Э, послушайте, уважаемая… — начал полковник Бантри.

— Конечно, — не обращая внимания на реплику полковника, продолжала мисс Марпл, — на свете полно не слишком умных людей, и, стоит им совершить первую серьезную ошибку, как это немедленно обнаруживается. Встречаются, однако, и по-настоящему умные люди, и страшно даже представить, что они могли бы натворить, не имей прочных нравственных устоев.

— Да, — согласился сэр Генри, — но на самом-то деле их тоже немало. Знали бы вы, как часто преступление всплывает наружу лишь благодаря совершенно нелепой случайности. Невольно задаешься вопросом: а если бы не это, узнал бы кто-нибудь о нем вообще?

— Но это же чудовищно, Клитеринг! — воскликнул полковник Бантри. — Просто чудовищно.

— Вы думаете?

— А вы что же: нет? Несомненно, безнаказанность — серьезнейшая социальная проблема, с которой…

— Вы говорите о безнаказанности, — перебил его сэр Генри, — однако же это не совсем так. Да: такие преступления не караются законом, но в природе все взаимосвязано, и официальный приговор — лишь частный случай возмездия. Я знаю: фраза, что не бывает преступления без наказания, звучит слишком банально, однако же я глубоко убежден, что это именно так.

— Так-то оно так, — протянул полковник Бантри, — но это нисколько не снижает важности раскрытия… или обнаружения… необнаруженных…

Он растерянно умолк.

Сэр Генри улыбнулся.

— Уверен, девяносто девять человек из ста согласятся с вами, — сказал он. — Только, знаете, оказывается, на практике куда важнее обнаруживать не вину, а именно невиновность. Вот этого общество пока никак не может осознать.

— Не понимаю, о чем это вы, — сказала Джейн Хелльер.

— А я так вас понимаю, — вступила в разговор мисс Марпл. — Когда миссис Трент обнаружила, что из ее сумочки пропали полкроны, она отчего-то даже и не сомневалась, что монетку украла приходящая служанка, миссис Артур. Конечно, супруги Трент, будучи людьми мягкими и зная, что у той куча детей и муж-пьяница, не стали ее увольнять. Тем не менее относиться к ней по-прежнему они уже не могли. С тех пор несчастную миссис Артур уже никогда не оставляли в доме одну. Естественно, она это чувствовала. Потом ее начали сторониться в деревне… И вдруг выяснилось, что на самом деле монетку украла гувернантка. Миссис Трент случайно увидела ее в зеркале, когда она снова рылась в ее сумочке. Зеркало и приоткрытая дверь… Чистейшая случайность, хотя лично я предпочитаю называть это Провидением. Думаю, сэр Генри имел в виду именно это. Люди всегда ищут самое простое решение, не задумываясь о том, что преступником, как правило, оказывается человек, меньше всего на эту роль подходящий, — прямо как в детективах! Я правильно уловила вашу мысль, сэр Генри?

— Да, мисс Марпл, совершенно. В вашем случае служанке еще повезло. Ее невиновность была доказана. А ведь некоторые обречены так и прожить всю жизнь под тяжестью ничем не заслуженного подозрения.

— Вы имеете в виду какой-то конкретный случай, сэр Генри? — поинтересовалась миссис Бантри.

— Собственно говоря, да, и весьма необычный случай, миссис Бантри. Мы точно знали, что совершено убийство, и не имели ни малейшей возможности доказать это.

— Яд! — выдохнула Джейн Хелльер. — Неизвестный науке яд!

Доктор Ллойд тревожно заерзал в своем кресле, и сэр Генри поспешил его успокоить.

— Нет. Никакого яда, никаких южноамериканских индейцев с отравленными стрелами. Все гораздо хуже. Мы столкнулись с делом настолько обыденным, что сама его заурядность исключала всякую возможность установления истинного преступника. Человек упал с лестницы и сломал себе шею. С виду — самый обычный несчастный случай, какие происходят каждый день.

— А на самом деле?

Сэр Генри раздраженно пожал плечами.

— Кто знает? Может, толкнули сзади или натянули поперек лестницы бечевку, которую убрали после Боюсь, этого мы уже никогда не узнаем.

— Но откуда тогда такая уверенность, что это не было несчастным случаем? — проницательно спросил доктор.

— Слишком долгая история. Но вы правы: мы точно знали, что все это было подстроено. И в то же время — повторяю — не было никаких шансов установить, кто это сделал. Ни одной четкой улики. Вы спросите, почему я вспомнил этот случай? Видите ли, возможность подстроить падение была у четырех человек. Виновен из них один, но, пока истина не установлена, тень ужасного подозрения падает на всех четверых.