Агата Кристи - Карибская тайна. Отель Бертрам. Третья девушка. Ночная тьма

— Вы уже тогда чувствовали, что вас здесь ждет беда?

— Нет. Да… По правде говоря, не знаю. Я никогда в этом даже себе не признавался. Не хотел признаться. А вот Элли, по-моему, с самого начала боялась жить здесь. — И не очень уверенно добавил: — По-моему, кто-то умышленно старался ее напугать.

— Что вы хотите этим сказать? — довольно резко спросил он. — Кто хотел ее напугать?

— Может быть, эта цыганка. Она искала встреч с Элли, чтобы внушить ей, что это место принесет ей несчастье. Убеждала ее уехать.

— Почему же вы сразу не сказали мне об этом? — сердито спросил он. — Я бы поговорил с Эстер. Велел бы ей попридержать язык.

— Но зачем она это делала? — допытывался я. — Что ею двигало?

— Подобно многим людям, — ответил Филпот, — она любит напускать на себя важность. Вот и пристает ко всем: одним пророчит беду, другим — прямо-таки рай земной. Короче, любит изобразить из себя настоящую гадалку.

— А что, если ей за это заплатили? — предположил я. — Мне сказали, что к деньгам у нее слабость.

— Да, к деньгам она очень неравнодушна. А кто вас навел на эту мысль?

— Сержант Кин, — ответил я. — Сам я до такого никогда бы не додумался.

— Понятно… И все-таки я не могу поверить, — он в сомнении покачал головой, — что она умышленно старалась напугать вашу жену до такой степени — довести ее до того, что случилось…

— Может, она и не предполагала, что все… так вот кончится. Возможно, она чем-то напугала лошадь, — сказал я. — Ну не знаю… выпустила шутиху [325] Шутиха — фейерверочная ракета, оставляющая зигзагообразный огненный след. или взмахнула чем-то ярким… Порой мне кажется, что она затаила обиду на Элли, но почему? Понятия не имею.

— Ну какая у нее может быть обида на вашу жену?

— А это место никогда ей не принадлежало? — спросил я. — Земля то есть.

— Нет. Цыган, правда, несколько раз прогоняли оттуда. Их всегда гонят, но не думаю, что они всю жизнь пребывают в обиде на новых владельцев земли.

— Да, едва ли… И тем не менее меня все время гложет мысль, что мы здорово кому-то помешали.

— Но чем? Чем конкретно?

Я стал рассуждать вслух:

— Возможно, это может показаться слишком надуманным… Но предположим, сержант Кин прав: ей действительно кто-то заплатил, чтобы она донимала нас своими гнусными предсказаниями. Чего же этот некто добивался? Чтобы мы оба убрались отсюда? Изводила она главным образом Элли. Это понятно: женщину запугать куда легче. Рассчитывали, что я в свою очередь начну за нее волноваться, и в конце концов мы отсюда сбежим. Если мои рассуждения верны, то этот некто хочет, чтобы земля снова поступила в продажу. Потому что сам жаждет заполучить нашу землю.

— Что ж, ваше предположение вполне логично, — отозвался Филпот, — только я не могу понять, кому и зачем так понадобилась эта земля?

— Может, кто-то обнаружил там полезные ископаемые, о которых никто и не подозревает?

— Едва ли. — Он энергично покачал головой.

— Или тут где-то клад? Я понимаю, это звучит глупо, но кто знает: вдруг здесь спрятали деньги после ограбления большого банка.

Филпот снова покачал головой, но уже менее энергично.

— Мы ничего не поймем, — продолжал я, — пока не выясним, кто прячется за спиной миссис Ли. Может, у Элли есть какой-то неведомый нам враг?

— И что же, вы кого-то подозреваете?

— Да нет. Она же здесь никого раньше не знала. В этом я твердо уверен. — Я встал. — Спасибо, что выслушали меня.

— Жаль, что ничем не сумел вам помочь.

Выйдя за дверь, я сунул руку в карман и нащупал твердый округлый бочок. Затем, все-таки решившись, повернулся и снова вошел в гостиную.

— Мне хотелось бы вам кое-что показать. Вообще-то я нес это сержанту Кину, чтобы услышать его мнение, — добавил я и вынул из кармана камень, завернутый в измятый кусок бумаги, на котором печатными буквами было кое-что написано.

— Это бросили в окно за завтраком сегодня утром, — сказал я. — Я спускался по лестнице, когда услышал звон разбитого стекла. Когда мы с Элли только приехали сюда, нам тоже бросили в окно камень. Может, и второй раз швырял тот же самый человек. А может, и нет.

Я развернул бумагу и протянул ее Филпоту. Обрывок грязной оберточной бумаги. На ней были какие-то печатные буквы, выведенные выцветшими чернилами. Филпот надел очки и стал вчитываться в написанное. Там было всего несколько слов: «Вашу жену убила женщина ».

Филпот поднял глаза.

— Поразительно! — пробормотал он. — А первая записка, которую вы получили, тоже была написана печатными буквами?

— Не помню. Я даже не помню, что там было написано. Мы тогда не сомневались, что это дело рук местной шпаны. Но это уже не похоже на хулиганскую выходку.

— Вы считаете, что камень бросил человек, который что-то знает?

— Скорее, кто-то решил надо мной поглумиться. Знаете ведь, как любят в деревнях писать анонимные письма, — одно из лучших развлечений.

— По-моему, вы правы, — сказал он, протягивая мне обрывок, — эту записку надо отнести сержанту Кину. В анонимках он разбирается куда лучше меня.

Сержант Кин был явно заинтригован.

— Странные тут творятся дела, — заметил он.

— Что, по-вашему, все это значит? — спросил я.

— Трудно сказать. Может, просто со злобы хотят кого-то подставить?

— А может, намекают на миссис Ли?

— Нет, не думаю. Скорее… Скорее дело было так… Возможно, кто-то что-то видел или слышал — шум, крик или лошадь промчалась мимо, — и сейчас же после этого наткнулся на какую-то женщину. Но тогда выходит, что та женщина не была цыганкой, про цыганку не стали бы писать — все и так уверены, что именно она все это устроила. Нет, здесь же, похоже, говорится о совершенно другой женщине.

— А что насчет цыганки? — спросил я. — Есть какие-нибудь новости, нашли ее?

Он медленно покачал головой:

— Нам известно несколько мест, куда она обычно ездит. В восточную Англию. У нее там друзья — среди цыган. По их словам, нынче она туда не приезжала, но особенно верить им нельзя. Они всегда предпочитают помалкивать. Мы опросили местных жителей — они ее там довольно хорошо знают. Они тоже говорят, что в последнее время миссис Ли не появлялась. Да, по правде говоря, я и не думаю, что она отправилась… в восточную Англию.

Последние слова он произнес с особенным нажимом.

— Я не совсем вас понимаю, — признался я.

— Логично было бы допустить, что она боится. Оснований для этого вполне достаточно. Она угрожала вашей жене, пугала ее, а сейчас, скажем, не без ее участия, произошел несчастный случай, и ваша жена умерла. Конечно, она смекнула, что полиция бросится ее разыскивать. Поэтому она уж постаралась скрыться. Она попытается убежать от нас как можно дальше. Не будет показываться в общественных местах и пользоваться общественным транспортом.