Агата Кристи - Карибская тайна. Отель Бертрам. Третья девушка. Ночная тьма

— Да, я обратила на это внимание, — сказала мисс Марпл.

— А таблетки, наверно, забыл принять. Очень, очень жаль старика — но люди ведь не живут вечно, правда? Для нас с Тимом это страшная неприятность. Люди могут подумать, что в еде что-то было.

— Но ведь симптомы пищевого отравления и гипертонии наверняка различные.

— Да. Но мало ли кто что начнет говорить. Кто-то может решить, что дело в еде, — начнут уезжать — и расскажут друзьям..

— Право же, я думаю, вам не о чем беспокоиться, — промолвила мисс Марпл мягко. — Вы же сами сказали, что в смерти такого пожилого человека — ему, вероятно, было за семьдесят — нет ничего удивительного. Большинство постояльцев воспримут это именно так: печальное событие, но вовсе не из рада вон выходящее.

— Если бы только, — огорченно сказала Молли, — это не произошло так внезапно.

Да, этого и в самом деле никто не ожидал, думала мисс Марпл, медленно продолжая свой путь. Еще вчера вечером он был жив, веселился и хохотал от души с Хиллингтонами и Дайсонами.

С Хиллингтонами и Дайсонами… Мисс Марпл пошла еще медленнее… И вдруг резко остановилась. А потом, вместо того чтобы идти на пляж, устроилась в затененном углу террасы. Вынула вязанье, и спицы замелькали так быстро, словно хотели угнаться за ее мыслями. Нет, мне это не нравится — совсем не нравится. Уж слишком все гладко.

Она стала перебирать в памяти события вчерашнего дня.

Майор Пэлгрейв и его бесконечные истории…

В них не было ничего примечательного, и слушать их вовсе не хотелось… Хотя лучше бы, наверно, она слушала его внимательней.

Кения… он рассказывал сначала про Кению, потом про Индию… потом про Афганистан… а потом… почему-то разговор зашел об убийствах… и даже тогда она слушала вполуха…

Какое-то громкое уголовное дело, случившееся здесь на островах… было в газетах…

А потом… когда он поднял упавший клубок шерсти… начал рассказывать про фотографию… Хотите увидеть снимок убийцы? — вот что он спросил.

Мисс Марпл закрыла глаза и попыталась припомнить подробности его рассказа.

Довольно запутанная история… майор слышал ее в своем клубе… или в каком-то другом клубе… врач рассказал… слышал от другого врача… и один из врачей сфотографировал в дверях дома какого-то мужчину… он и был убийца…

Да, да, именно… подробности начали всплывать у нее в памяти…

Да, верно, он хотел показать ей снимок… Вынул бумажник и начал в нем копаться… и говорил, говорил не умолкая…

А потом, продолжая говорить, поднял голову, посмотрел… не на нее… на что-то позади нее… за ее правым плечом. И вдруг осекся и весь побагровел… Стал торопливо, дрожащими руками засовывать все обратно в бумажник и неестественно громким голосом начал говорить о слоновьих бивнях!

Несколько секунд спустя к ним подошли Хиллингтоны и Дайсоны…

В этот момент она обернулась и посмотрела… Но там ничего и никого не было. Слева, ближе к отелю, на некотором расстоянии она увидела Тима Кендала и его жену, а за ними — семью венесуэльцев. Но майор Пэлгрейв смотрел не туда…

Мисс Марпл размышляла до самого ленча.

После ленча она никуда не поехала.

Вместо этого она написала записку доктору Грэму с просьбой зайти, потому что она не совсем хорошо себя чувствует.

Доктор Грэм был добродушным джентльменом лет шестидесяти пяти. Он многие годы проработал в Вест-Индии, но теперь отошел от дел и уступил почти всю свою практику компаньонам из местных. Он тепло поздоровался с мисс Марпл и участливо спросил, на что она жалуется. В том возрасте, какого достигла мисс Марпл, всегда отыщется какое-нибудь недомогание, о котором можно поговорить, несколько его преувеличив. Мисс Марпл немного поколебалась, выбирая между болями в плече и колене, и остановилась на колене. Ее колено, как она не раз сама себе говорила, редко когда о себе не напоминает.

Доктор Грэм был чрезвычайно учтив и не стал говорить, что в ее возрасте подобные недомогания вполне естественны. Он назначил ей одно из самых легких лекарств, какие обычно дают в подобных случаях. Зная по опыту, что пожилому человеку, в первый раз приехавшему на Сент-Оноре, может поначалу быть довольно одиноко, он задержался, чтобы немного поболтать о том о сем.

«Очень милый человек, — думала про себя мисс Марпл, — ей-богу, неловко его обманывать. Но придется, ничего не поделаешь».

Мисс Марпл была воспитана на уважении к истине и вообще-то была по натуре очень правдивым человеком. Но в тех случаях, когда долг вынуждал ее солгать, она делала это с поразительной естественностью.

Она с извиняющимся видом легонько откашлялась и заговорила, изображая чуть суетливую старческую взволнованность:

— Я бы хотела, доктор Грэм, попросить вас об одном одолжении. Мне, право, неловко… но я не знаю, как мне быть… хотя, конечно, это совершенно несущественно. Но, понимаете, это существенно для меня лично. Я очень надеюсь на ваше понимание и на то, что вы не сочтете мою просьбу чересчур обременительной или дерзкой…

Доктор Грэм мягко ее перебил:

— Вас что-то тревожит? Я к вашим услугам.

— Это связано с майором Пэлгрейвом. Очень печальное событие. Когда я утром узнала, я была просто потрясена.

— Да, — сказал доктор Грэм. — Совершенно неожиданная смерть. Вчера он был так бодр и весел.

Тон его был участливым — и только. Было совершенно ясно, что для него в смерти майора Пэлгрейва нет ничего необычного. Не высосаны ли из пальца ее сомнения, мелькнуло в голове у мисс Марпл, не становится ли она чересчур мнительной? Может быть, ей уже не следует доверять собственным суждениям? Впрочем, это не то чтобы суждение — скорей просто интуиция. Но так или иначе, отступать поздно! Надо идти вперед.

— Вчера днем мы с ним довольно долго беседовали, — сказала она. — Он рассказывал мне о своей бурной и интересной жизни. На земле столько, оказывается, удивительных уголков.

— Да, да, конечно, — поторопился согласиться доктор Грэм, которого воспоминания майора не раз доводили до зевоты.

— Потом он завел речь о своей семье, о детстве, а я рассказала немного о моих племянниках и племянницах, он слушал как будто с интересом. Я показала ему фотографию одного из моих племянников. Очень милый был мальчик — это время, увы, давно прошло, но для меня он навеки останется мальчиком, ну, вы понимаете.

— Понимаю, — сказал доктор Грэм, с нетерпением ожидая, когда старая дама доберется наконец до сути дела.

— Я дала ему снимок, он стал его рассматривать, и тут вдруг эти люди — они очень милые — которые коллекционируют всякие дикие растения и бабочек, полковник и миссис Хиллингтон, кажется…