Агата Кристи - Почему же не Эванс? Убийство в восточном экспрессе. Трагедия в трех актах. Разбитое зеркало

— Завтра? Жаль… а я хотел пригласить тебя на пикник.

— Я бы с удовольствием. Но, увы, не могу. Понимаешь, у отца опять разыгралась подагра [20] Подагра — хроническое заболевание, обусловленное нарушением обмена веществ; проявляется острыми приступами артрита, деформацией суставов с нарушением их функций. Основной причиной является злоупотребление животной пищей и алкоголем. .

— Тебе надо бы остаться дома и ухаживать за ним, — сказал Бобби.

— Он не любит, чтобы за ним ухаживали. Его это ужасно раздражает. Предпочитает, чтобы с ним оставался лакей. Тот ему сочувствует и безропотно терпит, когда в него кидают чем попало и обзывают болваном.

Бобби зацепил мяч поверху, и тот тихонько скатился в канавку.

— Не повезло! — сказала Франки и тут же послала мяч отличным прямым ударом. — Кстати, — заметила она, — в Лондоне мы могли бы видеться. Ты скоро приедешь?

— В понедельник. Но… понимаешь… ни к чему это.

— Что значит ни к чему?

— Ну, видишь ли, большую часть времени я буду работать механиком. Понимаешь…

— Я думаю, это не помешает тебе, как всем прочим моим друзьям, прийти ко мне на коктейль и расслабиться, — сказала Франки.

Бобби только покачал головой.

— Если тебе не нравится коктейль, можем устроить вечеринку с пивом и сосисками, — сказала Франки, желая его ободрить.

— Послушай, Франки, к чему это? Мы люди разного круга. Боюсь, мне будет не совсем комфортно в компании твоих друзей.

— Поверь, у меня бывает очень разношерстная публика.

— Не делай вида, будто не понимаешь, о чем я толкую.

— Ну хочешь, прихвати с собой Бэджера. Раз ты так дорожишь его дружбой.

— У тебя предубежденье против Бэджера.

— Наверно, оттого, что он заика. Когда при мне кто-нибудь заикается, я тоже начинаю заикаться.

— Послушай, Франки, ни к чему это, ты сама знаешь.

Когда мы тут, все понятно. Тут особо не развлечешься, и я, вероятно, лучше, чем ничего. Ты всегда была ко мне внимательна, и я страшно тебе благодарен. Но, понимаешь, я отлично знаю, что я — никто… и понимаешь…

— Когда ты выговоришься относительно своей неполноценности, — холодно произнесла Франки, — будь любезен, выведи мяч из лунки и лучше нибликом, а не короткой клюшкой.

— Неужели я… о, черт! — Бобби поспешил запихнуть короткую клюшку в мешок и достал ниблик.

Франки не без злорадства наблюдала, как он пять раз подряд ударил по мячу. Вокруг носились клубы песка.

— V тебя очко, — сказал Бобби, подбирая мяч.

— Да уж надо думать, — сказала Франки. — И значит, я выиграла.

— Сыграем еще одну напоследок?

— Пожалуй, нет. У меня куча дел.

— Понял. Иначе и быть не может.

Они молча направились к зданию клуба.

— Что ж, до свиданья, Бобби, — сказала Франки, протягивая ему руку. — Было распрекрасно иметь тебя на подхвате и пользоваться твоими услугами, пока я была здесь. Быть может, мы вновь с тобой свидимся, если не подвернется ничего более интересного.

— Послушай, Франки…

— Быть может, ты удостоишь своим присутствием мой прием в саду. Надеюсь, в «Вулвортсе» [21] «Вулвортс» — универмаги американской компании «Ф.-У. Вулворт», имеющей филиалы в Англии, которая многие годы славилась дешевыми товарами. ты сумеешь по дешевке обзавестись перламутровыми пуговицами.

— Франки…

Слова Бобби потонули в шуме мотора, Франки уже завела свой «бентли» [22] «Бентли» — марка дорогого легкового автомобиля, производимого компанией «Роллс-ройс». . Небрежно махнув ему рукой, она отъехала.

— Черт! — вырвалось у Бобби.

Это уж она чересчур. Возможно, он высказался не слишком тактично, но, черт побери, ведь, по существу-то, он прав.

Хотя, возможно, и не следовало так откровенничать.

Оставшиеся до отъезда три дня тянулись бесконечно.

У викария разболелось горло, и разговаривал он исключительно шепотом и совсем мало. Присутствие своего четвертого сына он переносил с христианским смирением. Только раз или два не удержался — процитировал строфу из Шекспира о том, что «укуса змей страшнее детей неблагодарность…» [23] Цитата из трагедии Шекспира «Король Лир» (акт I, сц. 4). .

В субботу Бобби понял, что накаленную атмосферу родных пенатов ему больше не вынести. Он попросил миссис Робертс, заправлявшую вместе с мужем хозяйством викария, сделать ему несколько сандвичей и, прихватив еще заранее купленную бутылку пива, в одиночестве отправился на пикник.

В последние дни ему отчаянно не хватало Франки. Эти старики просто невыносимы… Знай долдонят одно и то же.

Бобби растянулся на заросшем папоротниками берегу реки, обдумывая важный вопрос: то ли ему сперва закусить, а потом поспать, то ли сперва поспать, а потом закусить.

Вскоре его сморил сон, и все решилось само собой.

Проснулся он уже в половине третьего. При мысли о том, как осудил бы подобное времяпрепровождение отец, Бобби усмехнулся. Прошагать пешком миль двенадцать по свежему воздуху — вот как должно проводить досуг здоровому молодому человеку. И только тогда сей молодой человек с полным правом мог бы произнести сакраментальное: «А теперь, полагаю, я заработал право на обед».

«Чушь какая-то, — подумал Бобби. — Почему право на обед надо зарабатывать, шляясь по округе, когда тебе совсем этого не хочется? И какая в этом заслуга? Если тебе нравится ходить, тогда ты просто потакаешь своим желаниям, а если нет, надо быть полным идиотом, чтобы тащиться в такую даль».

Придя к такому заключению, он принялся за сандвичи, смакуя каждый кусочек. Потом, удовлетворенно вздохнув, откупорил бутылку пива. Пиво оказалось непривычно горькое, но освежало…

Бобби забросил пустую бутылку в заросли вереска и опять откинулся на землю.

Он ощутил себя чуть ли не Господом Богом. Мир лежал у его ног. Слова не новые, но чем они плохи? Все ему подвластно… все, стоит только захотеть! Великолепнейшие планы, смелые замыслы мелькали в голове. Потом опять стало клонить в сон. Все смешалось.

Он уснул… Тяжелым, цепенящим сном…

В своем большом зеленом «бентли» Франки подъехала к краю тротуара и остановилась перед большим старомодным особняком, над дверью которого было начертано: «Святая Асафа» [24] Больницы в Англии часто называются в честь христианских святых. .

Выскочив из автомобиля, она взяла с сиденья большой букет лилий. Потом позвонила в дверной колокольчик. На пороге появилась женщина в форме медицинской сестры.

— Могу я повидать мистера Джоунза? — спросила Франки.

Сестра с острым интересом окинула взглядом «бентли», лилии и саму Франки.

— Как ему передать, кто его спрашивает?

— Леди Франсез Деруэнт.

Это имя произвело на сестру впечатление — их пациент сразу возвысился в ее глазах.