Джон Макдональд - Мы убили их в понедельник

— Мы не понимаем друг друга, — сказал он. — Слова для нас с тобой имеют разный смысл. Это заставляет меня бояться за моих мальчиков. Я не хотел бы, что бы они выросли похожими на тебя, Дебби Энн.

— Я — реалистка. А ты живешь в выдуманном мире.

— Ты уверена в этом?

— Совершенно уверена.

Он поднялся и посмотрел на нее сверху вниз. Яркое солнце блестело на столе и в ее волосах. Она взглянула на него холодно, с уверенной полуулыбкой.

— Дорогуша, — сказал он. — Остается надеяться, что не случится ничего, что разбудит тебя. Потому что, если ты когда-нибудь проснешься, тебе придется посмотреть на себя в зеркало. И тебе не понравится то, что ты увидишь. Вот все, что я могу тебе сказать.

Он чувствовал, что если бы она могла дотянуться, то вцепилась бы ногтями ему в лицо.

— Должно быть, очень удобно жить таким святошей? Знаешь, никто никогда ничего для меня не сделал. Я буду вести себя так, как мне хочется, черт побери. У меня нет ни перед кем никаких обязательств.

— Тебе приходится добывать кусок хлеба в поте лица? Да, жизнь твоя нелегка.

— Я вообще не понимаю, к чему весь этот…

Он не слышал остального, потому что ушел, почувствовав, что его от всего этого просто тошнит. Он пошел в гостевое крыло и вымыл руки. Он злился на себя за то, что начал этот разговор с ней. Что-то происходит с людьми. С молодежью. «Может быть, — думал он, — мы что-то отняли у них и не дали ничего взамен? Может быть, человеческая природа действительно меняется каждую тысячу лет и теперь наступило время радикальных перемен. Мне это не нравится. Понятно теперь, отчего вымерли динозавры. Появилась стая шустрых мелких млекопитающих, которые поедали яйца динозавров. Им было наплевать на динозавров. Им просто нравилось есть яйца. Интересно, что с ними случилось, когда все яйца кончились?»

~~~

Он попросил Дюрельду сообщить, когда встанет Трой, но было уже два часа, когда она пришла на пляж и сказала, что хозяин проснулся. Разъяренная Дебби Энн уехала куда-то на своей машине. Как-то так получилось, что все узнали о том, что воскресным развлечениям у Джеймисонов пришел конец. По пляжу туда-сюда гуляли соседи, но никто не заходил в дом выпить.

Он дал Трою несколько минут, а потом пошел в дом. Трой сидел на веранде и пил черный кофе. Он был чисто выбрит, одет в свежие брюки и накрахмаленную спортивную рубашку. Его глаза были налиты кровью, и его так трясло, что он с трудом мог прикурить сигарету.

Майк сел за столик и сказал:

— Еще одно приятное пробуждение?

— Вроде того…

— На пляже полно народу.

— Неужели?

Майк испытывал неловкость в его присутствии. В Трое чувствовалась необычная отстраненность. Паузы между его автоматическими репликами были слишком долгими. В глазах было странно напряженное выражение, почти как у слепого. Майк неожиданно осознал, где он видел подобный взгляд. Такой бывает у людей в состоянии шока. Однажды он приехал на место происшествия сразу после того, как оно случилось. Мужчина врезался в осветительную мачту. Она искорежила пассажирское сиденье, насмерть убив его жену. В машине находилась стопка буклетов, рекламных объявлений для маленького бизнеса, которым они занимались. Буклеты были разбросаны по всей улице. Человек выбрался из машины. Его правое запястье было, очевидно, сломано. Левой рукой он медленно, аккуратно подбирал буклеты, один за одним. Когда Майк подошел, чтобы его остановить, он посмотрел на него примерно с тем же выражением, которое сейчас было у Троя.

— Мне кажется, мы никогда не доберемся до той терапии, о которой ты говорил вчера вечером, Трой. — Майк услышал собственный голос, странно бодрый, нарочито непринужденный.

— …Терапии?

— Ты собирался напиться, чтобы вспомнить «момент истины» или как ты там это называешь?

— …Неужели?

— Да. Мне кажется, это не помогло.

— …Да. Кажется, не помогло.

— Ты в порядке?

— …Я? В порядке. А что?

— Не знаю. Ты какой-то безжизненный.

— …С похмелья, я думаю.

— Какие у нас на сегодня планы?

— …Планы?

— Что мы собираемся делать?

— …Я не знаю.

— Пойдешь со мной на пляж?

— …На пляж? Нет. Нет. Не думаю. Я… я уезжаю.

Трой встал, довольно медленно повернулся и пошел через гостиную, в направлении хозяйской спальни. Он подергивался на ходу, по его походке чувствовалось, что координация у него нарушена.

— Куда ты уезжаешь? — требовательно спросил Майк. Трой не ответил. Майк пошел за ним в спальню. Трой достал из стенного шкафа чемодан и открыл его, положив на кровать Мэри. Потом подошел к бюро и стал выбирать вещи из верхнего ящика.

— Куда ты собираешься?

— Подальше отсюда.

— Почему?

— Пора мне убираться отсюда.

— Трой. Трой! Подожди минуту.

Трой положил стопку рубашек в чемодан и выпрямился.

— Ты не сможешь меня остановить.

— Что ты исправишь своим бегством?

— Ты не поймешь, Майк.

— Полагаю, что знаю больше, чем ты думаешь. Ты был пьян. И это была ее идея, не твоя. Он поймала тебя в ловушку.

Трой уставился на него. Отстраненность исчезла с его лица. Оно исказилось в мучительном мышечном спазме.

— Не помню, чтобы мы рассылали приглашения…

— Это была случайность. Ширли и я пошли посмотреть на яхту.

— А она… знает, что ты там был?

— Да. Ее это не сильно огорчило. Я пытался поговорить с ней. Но не смог до нее достучаться.

Трой посмотрел на свой кулак.

— Я думал, Джеранна пала так низко, что ниже невозможно. Я пользовался Джеранной как палкой, чтобы наказать Мэри. Не знаю за что. Может быть, за то, что она такая чертовски хорошая. Но это с Дебби Энн — это слишком! Мне нужно убраться отсюда.

— Ты боишься, что это может случиться опять?

— Она сказала, что плавание отрезвит меня. Она отвернулась. Я разделся догола и вошел в воду. Я медленно проплыл пару сотен футов. Когда я остановился, она была уже рядом со мной и смеялась этим своим чертовым тоненьким детским голоском. Она потянула меня под воду. Я стал гоняться за ней и поймал. Мы много смеялись. Конечно, я был пьян. Но я понимал, что делаю. Я не полностью отключился. Когда мы вышли из воды, то даже не попытались одеться. Мы подхватили одежду и отправились прямо на яхту. Я не могу тебе передать, как она выглядела, Майк, — обнаженная, совершенно мокрая, смеющаяся в свете луны. Я знал, что этого делать нельзя — хуже ничего не придумаешь. Но мне было на все наплевать. Я сказал себе, что это ничего не значит для нее — судя по тому, как она все время смеялась.

— Ты уезжаешь, чтобы это снова не повторилось?

— Нет.

— Тогда почему?

— Чтобы не убить ее. Я проснулся первым рано. Я чуть было этого не сделал. Я положил руку ей на горло. Я разбудил ее. Но я не смог этого сделать. Может быть, я и во второй раз не смогу — чертовски хочется. И наконец, наступит момент, когда, вероятно, я это сделаю. Мне нужно убраться отсюда.