Грант Аллен - Не только Холмс. Детектив времен Конан Дойла

— Только одно, доктор Лонсдейл, — открыть Уолтеру Фарреллу глаза. Мы должны ясно ему показать, что он попался на удочку Рэшли.

— Но как?

— О, вот это самое главное. Чем больше я думаю, тем неразрешимей эта загадка. Обычные способы, давно проверенные, не помогают. Смотрите. — Она указала на газетную вырезку в папке, лежавшей на столике. — Не скажу, как и откуда, но я узнала, что это объявление — зашифрованное послание одного из сообщников другому.

Я взял папку и прочел объявление: «Ошибка исключена. Прибой. Жокей-клуб».

— Чепуха какая-то! — воскликнул я, кладя папку обратно.

— На первый взгляд — да, — согласилась она. — Но Прибой — это кличка лошади, принадлежащей капитану Холлидею и выставленной на Кубок Сити и пригородов [28] Кубок Сити и пригородов (англ. City and Suburban Handicap) — крупное соревнование в гладких скачках с гандикапом; проводится ежегодно в конце апреля на ипподроме Эпсом-Даунз. в Эпсоме двадцать первого числа, в среду. Я уже пять часов пытаюсь разгадать эту шараду, вспоминаю все, что уже знаю о нашем деле. Но ничего не выходит.

— Право, это меня не удивляет. Чтобы понять смысл этих слов, нужно быть ясновидцем.

— Но все же надо действовать без промедления, — сказала мисс Кьюсак. — Мы должны покончить с этим в среду. Я знаю, что Уолтер в этом месяце потерял очень много денег, так что нам дорог каждый час — иначе Лауру не спасти. В среду мы должны раскрыть мошенничество и освободить ее мужа, а до тех пор нельзя дать ей впасть в отчаяние. Вы мне поможете?

— Безусловно.

— Тогда в среду мы вместе отправимся в контору Рэшли. Вы сделаете небольшую ставку, всего пару соверенов, чтобы не привлекать внимания. Сами взглянете на него и — кто знает? — может быть, сумеете разгадать эту тайну.

Я согласился и вскоре откланялся.

Во вторник вечером от мисс Кьюсак пришла записка с просьбой встретиться с ней завтра за ланчем. Я прибыл в назначенное время. Едва увидев мою знакомую, я поразился произошедшей в ней перемене: мисс Кьюсак была чрезвычайно взволнована. Зрачки ее расширились, глаза сверкали, будто подсвеченные изнутри; она слегка раскраснелась и говорила с необыкновенною живостью и чувством.

— Со времени нашей последней встречи у меня хватало дел, — начала она, когда мы шли по холлу, — и теперь у меня есть все основания надеяться на успех. Я уверена, что сегодня вытащу Уолтера Фаррелла из лап самого изобретательного мошенника в Лондоне и отправлю Рэшли в тюрьму.

Я не мог не удивиться деловитому хладнокровию, зазвучавшему в голосе мисс Кьюсак. Каким же образом она полагала всего этого достичь?

— Вы не боитесь, что они будут к вам враждебны или даже нападут на вас? — спросил я.

— Нисколько. Я все продумала заранее. Вы сами увидите.

За ланчем мы почти не разговаривали. Возвращаясь в библиотеку мисс Кьюсак, я увидел, что в холле сидит невысокий, крепко сбитый, но со вкусом одетый мужчина.

— Еще пару минут, мистер Марлинг, — сказала ему мисс Кьюсак. — Все готово?

— Да, мисс, — отозвался он. Вскоре, когда мы уже ехали в ее брогаме, мисс Кьюсак объяснила, что наш спутник — инспектор Марлинг из Скотленд-Ярда, что он поедет с нами и будет играть роль нового клиента в конторе Рэшли и Фаррелла. Все необходимые приготовления он уже сделал.

Мы быстро проехали Найтсбридж и свернули на Пиккадилли, а затем на Сент-Джеймс-стрит. Наконец экипаж остановился на Пэлл-Мэлл напротив одного из домов — по всей видимости, частного. По обе стороны дверей красовались латунные таблички с именами арендаторов и номерами этажей. На одной из них мы прочли: «Рэшли и Фаррелл. Четвертый этаж». Мисс Кьюсак нажала кнопку звонка под табличкой, и через несколько мгновений нам открыл неприметно одетый мужчина. Он поклонился мисс Кьюсак, будто бы узнав ее, смерил взглядом меня и Марлинга и пропустил нас внутрь. Мы поднялись на четвертый этаж, но еще на лестнице услышали мужские голоса, доносившиеся из букмекерской конторы. Здесь тоже был звонок, но дверь открывать не спешили. Наконец она отворилась, закрывавшая ее изнутри тяжелая бархатная драпировка приподнялась, и к нам вышел Уолтер Фаррелл.

— Я так и думал, что это вы, — проговорил он, и его бледное лицо порозовело. — Проходите, у нас людно, потому что сегодня крупные скачки.

Войдя, я с любопытством огляделся. Зал был полон изящно одетых дам и джентльменов; многие сидели на диванах и в креслах-качалках. Пол устилали мягкие турецкие ковры, а украшения в зале наверняка обошлись в немалые суммы. В одном конце зала стоял столик, на нем — газовая лампа, несколько листков бумаги, а также «Путеводитель Рэффа» [29] «Путеводитель Рэффа по скачкам» (англ. Ruff's Guide to the Turf) — ежегодный и самый подробный справочник по скачкам в Англии; издается с 1842 г. до сих пор. . Напротив в нише помещался телеграфный аппарат, который непрерывно щелкал и жужжал, пропуская через себя бумажную телеграфную ленту; лента покрывалась буквами и падала в корзину для бумаг большими петлями. Я сразу понял, что когда нишу закроют занавесом на полукруглом карнизе, никто не сможет увидеть, что аппарат пишет на ленте.

— Доктор, позвольте вас познакомить с капитаном Ванделером, — сказала мисс Кьюсак у меня за спиной.

Я обернулся и поприветствовал высокого, гладко выбритого мужчину, который ответил мне располагающей улыбкой.

— Полагаю, вы увлекаетесь скачками? — спросил он.

— Меня привлекает только сегодняшнее состязание — Кубок Сити и пригородов, — ответил я. — Мне хотелось бы сделать небольшую ставку, поэтому мисс Кьюсак и привела меня сюда, к мистеру Рэшли.

— На какую именно лошадь думаете поставить? — поинтересовался капитан.

— На Софита, — ответил я наугад.

— Ха-ха! Это точно не фаворит; хотя, если повезет… Все же двадцать к одному, — проговорил он и отошел. Фаррелл как раз стоял у аппарата и объявлял список участников первого забега. Некоторые из присутствующих подошли к столику, записали свои ставки на листочках бумаги и передали их Фарреллу. Капитан Ванделер, однако, еще не ставил.

Я пристально следил за всеми и удостоверился, что обман совершенно невозможен.

Мисс Кьюсак, очевидно, живо интересовалась происходящим; она и сама сделала довольно большую ставку, хотя, как выяснилось, и не выиграла. Затем последовал еще один забег, а после него, в половине четвертого пополудни, объявили участников главного состязания дня. Ставили много и на всех лошадей без исключения, а без двадцати четыре раздалось долгожданное «Старт» — забег начался.

Фаррелл тут же задернул занавес вокруг аппарата, а присутствовавшие продолжали делать ставки. Кое-кто ставил огромные суммы — по несколько сотен фунтов. Вскоре аппарат снова защелкал и зажужжал: видимо, стало известно, кто победил.