Фредерик Браун - Где тебя настигнет смерть?

— Да. Я хотела помыть голову и перманент сделать, но это подождет.

— Вот и отлично. Вы к нам в офис приедете или я к вам?

Моника немного помедлила и сказала, чтобы я приезжал к ней домой. Я обещал быть не позднее, чем через час.

Напитки нам уже принесли. Фрэнк, заказавший чистый виски, быстро выпил его и ушел.

— Ну что, договорился? — спросил дядя.

Я кивнул:

— Хочешь со мной?

— Нам обоим там делать нечего. Почитаю твой отчет в напечатанном виде, а пока займусь еще чем-нибудь. Может, и в офис заеду.

— Зачем?

— Мне там лучше думается. И потом, нас весь день не было — вдруг в почте что-нибудь есть? Ты собираешься проверять крышу?

— Да. И на квартиру Салли еще раз взгляну, хотя ее вещи уже забрали. Не спрашивай, для чего: сам не знаю. — Я действительно не знал — ведь не ждал же я, что мне явится привидение Салли Доуэр. — Хочу провести там всю ночь.

Дядя посмотрел на меня:

— Ладно, парень. Понятно, что в твоем состоянии ничегонеделание хуже всего, но, может, мы встретимся позднее и клюкнем?

— Не хочется.

— Давай я тоже подъеду к Салли?

Я покачал головой.

— Хорошо, займусь бумажками. Предложишь что-нибудь получше?

Я немного помолчал.

— Узнай, когда состоятся похороны Дороти. Я не хочу там присутствовать, но можно, по крайней мере, послать цветы. Она была милой девушкой. Как подумаю, что позволил ее убить…

— Перестань, Эд! Цветы я пошлю, и нужно будет отблагодарить Ауслендеров за все, что они сделали для тебя. Вот только как? Есть идеи?

Я потряс головой: мозг все еще отказывался работать.

— Я заметил, что каноэ у них сильно обшарпанное — может, новое им купить?

— По мне, так они «Королевы Елизаветы» заслуживают, не менее.

— Вряд ли она пройдет через шлюзы на реке Святого Лаврентия — ограничимся каноэ. Выпьешь еще?

— Нет, спасибо.

— Ладно, парень. — Дядя Эм встал. — Выберу цветы, а потом заскочу в офис. Если к тому времени ничего не придумаю, лягу спать. Прошлой ночью не пришлось: только собрался на боковую, а тут звонит телефон. Вздремнул немного с пяти до семи, пока сидел у твоей кровати.

Я и забыл, что он провел бессонную ночь.

— Значит, утром увидимся. Мне в любом случае надо будет заехать домой побриться-почиститься.

В половине восьмого мы попрощались у «Блэкстона». Я не спеша дошел до Стейт-стрит и сел в трамвай: на такси даже с большим гонораром каждый день не накатаешься.

Жилище Моники, хотя и находилось на другом конце города, так походило на квартиру Салли, что мне показалось, будто я вернулся в вечер прошлого четверга. Те же две смежные комнаты, та же кухонька — только Моника не такая, как Салли. Психика у нее здоровая, и марсиане-убийцы ей не мерещатся.

— Присаживайтесь, мистер Хантер, я только блокнот возьму, — произнесла она. — Или рассказать вам сначала про страховую компанию?

— Удалось выяснить что-нибудь интересное?

— К сожалению, нет, да вряд ли и узнаю — то, что касалось бы вашего дела.

— Тогда подиктуем?

— Да, мистер Хантер. Вы устраивайтесь в кресле, а я сяду за стол.

— Мы ведь договорились, что вы будете называть меня Эдом — забыли?

Моника улыбнулась. Кресло, хоть и не такого цвета, как у Салли, стояло на том же месте.

Моника уже приготовила карандаш и блокнот, а я все молчал, размышляя, с чего начать. Не желал рассказывать о том, что случилось ночью. Не потому, что относился как-то особо к Монике Райт — я к ней ничего не испытывал, — просто не хотел переживать все это заново. Дяде Эму я уже сообщил, Бассету — в общих чертах тоже — неужели заново все повторять?

— А у вас, Моника, не возникает предчувствий? — спросил я.

— Предчувствий?

— Например, что сегодня ночью с вами что-нибудь случится?

Она рассердилась и покраснела, но сообразила, что я совсем не это имел в виду.

— О чем вы, Эд? Глядя на вас, можно подумать, будто с вами случилось нечто страшное.

И я стал рассказывать — сначала просто так, потом уже под запись. Теперь это давалось мне легче, ведь я как бы отвечал на ее вопрос — во всех подробностях, опуская только личные моменты.

— Вот и все, — произнес я.

Моника закрыла блокнот:

— Действительно ужасно, Эд.

— Теперь вы понимаете, о чем я вас спрашивал. — Я усмехнулся, но у меня получилось не совсем убедительно. — Если у вас появится дурное предчувствие, ко мне лучше не обращайтесь.

— Не надо себя винить. Вы здесь совершенно ни при чем.

Мне все это говорили — все, кроме меня самого.

— Ладно. Как вам новая работа?

— Нормально, только я мало что сумела выяснить.

— Неудивительно для первого дня. А чем вы там занимаетесь?

Обязанности Моники ничем не отличались от тех, о которых говорила мне мисс Уилкинс. С этой стороны, похоже, не следовало ожидать слишком многого.

— Салли никому там не рассказывала о марсианах?

— До марсиан у меня пока не дошло. Я выдаю себя за знакомую Салли, но слишком много вопросов сразу лучше не задавать. Ближе всех Салли общалась с Шарлоттой Эндрюс, однако и та ничего не знала о ее смерти, пока вы не сообщили. Вчера она плакала.

— Вы поговорили с ней?

— Вчера нет, а сегодня утром зашла с ней в дамскую комнату. Услышав, что я знала Салли, Шарлотта начала спрашивать, как та умерла.

— У нее что, подозрения были?

— Нет, просто она знает, что у Салли было больное сердце. Интересовалась подробностями и очень огорчалась, что не смогла прийти на похороны или хотя бы цветы послать.

— Что вы ей рассказали?

— Салли умерла в четверг ночью от сердечного приступа. Я тоже на похоронах не присутствовала — мы, мол, с Салли не дружили, просто были знакомы. В туалете разговаривать не очень удобно, поэтому мы вместе отправились на ленч.

— Молодец, хорошая работа, — похвалил я. — Знаете, я бы тоже хотел встретиться с Шарлоттой Эндрюс. Нет ли у вас номера ее телефона или адреса?

— Завтра узнаю. Вы хотите открыто представиться детективом? Если нет, я могла бы, например, устроить двойное свидание.

— Да, хорошо бы. Объясните, мол, я тоже друг Салли, иначе она удивится, почему я о ней расспрашиваю. Да, если у вас выгорит с двойным свиданием, будет отлично. Скажите, что я учусь на психолога, даже на психиатра. Шарлотта умная девушка? Образованная?

— Нет.

— Значит, прокатит. Ей известно, что у Салли были проблемы с психикой?

— Да. «Немного того», так она выразилась. Я не хотела проявлять излишнего любопытства, поэтому не спросила, в чем это проявлялось. Так я договорюсь на завтрашний вечер, если Шарлотта свободна?

— Конечно. А вдруг у нее уже какие-то планы?

— Сомневаюсь. Шарлотта простушка, внешность не очень — потому, наверное, Салли с ней и дружила. Не замечали, что красивые девушки всегда подбирают себе в подруги дурнушек? По-моему, это происходит на бессознательном уровне: дурнушка служит красотке фоном, а дурнушке достаются приятели кавалеров красотки.