Джордж Оруэлл - 1984. Скотный двор - английский и русский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Джордж Оруэлл - 1984. Скотный двор - английский и русский параллельные тексты - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Классический детектив. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

1984. Скотный двор - английский и русский параллельные тексты
Автор:

Джордж Оруэлл
Жанр:

Классический детектив
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

5/5. Голосов: 11
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
100

1

2

3

4

5

Джордж Оруэлл - 1984. Скотный двор - английский и русский параллельные тексты краткое содержание

1984. Скотный двор - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Джордж Оруэлл, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

1984: Своеобразный антипод второй великой антиутопии XX века - "О дивный новый мир" Олдоса Хаксли. Что, в сущности, страшнее: доведенное до абсурда "общество потребления" - или доведенное до абсолюта "общество идеи"? По Оруэллу, нет и не может быть ничего ужаснее тотальной несвободы.
Скотный двор: Антиутопия английского писателя Дж. Оруэлла. Животные, возмущенные отношением к ним хозяев, устраивают бунт и прогоняют фермеров, а бывшую ферму объявляют свободной республикой под управлением свиней. Сначала все идет гладко, но затем рядовые животные понимают, что они также находятся в рабстве, только теперь у своих же собратьев.

1984. Скотный двор - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

1984. Скотный двор - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Джордж Оруэлл

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

In philosophy, or religion, or ethics, or politics, two and two might make five, but when one was designing a gun or an aeroplane they had to make four.	В философии, в религии, в этике, в политике дважды два может равняться пяти, но если вы конструируете пушку или самолет, дважды два должно быть четыре.
Inefficient nations were always conquered sooner or later, and the struggle for efficiency was inimical to illusions.	Недееспособное государство раньше или позже будет побеждено, а дееспособность не может опираться на иллюзии.
Moreover, to be efficient it was necessary to be able to learn from the past, which meant having a fairly accurate idea of what had happened in the past.	Кроме того, чтобы быть дееспособным, необходимо умение учиться на уроках прошлого, а для этого надо более или менее точно знать, что происходило в прошлом.
Newspapers and history books were, of course, always coloured and biased, but falsification of the kind that is practised today would have been impossible.	Газеты и книги по истории, конечно, всегда страдали пристрастностью и предвзятостью, но фальсификация в сегодняшних масштабах прежде была бы невозможна.
War was a sure safeguard of sanity, and so far as the ruling classes were concerned it was probably the most important of all safeguards.	Война всегда была стражем здравого рассудка, и, если говорить о правящих классах, вероятно, главным стражем.
While wars could be won or lost, no ruling class could be completely irresponsible.	Пока войну можно было выиграть или проиграть, никакой правящий класс не имел права вести себя совсем безответственно.
But when war becomes literally continuous, it also ceases to be dangerous.	Но когда война становится буквально бесконечной, она перестает быть опасной.
When war is continuous there is no such thing as military necessity.	Когда война бесконечна, такого понятия, как военная необходимость, нет.
Technical progress can cease and the most palpable facts can be denied or disregarded.	Технический прогресс может прекратиться, можно игнорировать и отрицать самые очевидные факты.
As we have seen, researches that could be called scientific are still carried out for the purposes of war, but they are essentially a kind of daydreaming, and their failure to show results is not important.	Как мы уже видели, исследования, называемые научными, еще ведутся в военных целях, но, по существу, это своего рода мечтания, и никого не смущает, что они безрезультатны.
Efficiency, even military efficiency, is no longer needed.	Дееспособность и даже боеспособность больше не нужны.
Nothing is efficient in Oceania except the Thought Police.	В Океании все плохо действует, кроме полиции мыслей.
Since each of the three super-states is unconquerable, each is in effect a separate universe within which almost any perversion of thought can be safely practised.	Поскольку сверхдержавы непобедимы, каждая представляет собой отдельную вселенную, где можно предаваться почти любому умственному извращению.
Reality only exerts its pressure through the needs of everyday life--the need to eat and drink, to get shelter and clothing, to avoid swallowing poison or stepping out of top-storey windows, and the like.	Действительность оказывает давление только через обиходную жизнь: надо есть и пить, надо иметь кров и одеваться, нельзя глотать ядовитые вещества, выходить через окно на верхнем этаже и так далее.
Between life and death, and between physical pleasure and physical pain, there is still a distinction, but that is all.	Между жизнью и смертью, между физическим удовольствием и физической болью разница все-таки есть -- но и только.

Cut off from contact with the outer world, and with the past, the citizen of Oceania is like a man in interstellar space, who has no way of knowing which direction is up and which is down.	Отрезанный от внешнего мира и от прошлого, гражданин Океании, подобно человеку в межзвездном пространстве, не знает, где верх, где низ.
The rulers of such a state are absolute, as the Pharaohs or the Caesars could not be.	Правители такого государства обладают абсолютной властью, какой не было ни у цезарей, ни у фараонов.
They are obliged to prevent their followers from starving to death in numbers large enough to be inconvenient, and they are obliged to remain at the same low level of military technique as their rivals; but once that minimum is achieved, they can twist reality into whatever shape they choose.	Они не должны допустить, чтобы их подопечные мерли от голода в чрезмерных количествах, когда это уже представляет известные неудобства, они должны поддерживать военную технику на одном невысоком уровне; но, коль скоро этот минимум выполнен, они могут извращать действительность так, как им заблагорассудится.
The war, therefore, if we judge it by the standards of previous wars, is merely an imposture.	Таким образом, война, если подходить к ней с мерками прошлых войн, -- мошенничество.
It is like the battles between certain ruminant animals whose horns are set at such an angle that they are incapable of hurting one another.	Она напоминает схватки некоторых жвачных животных, чьи рога растут под таким углом, что они не способны ранить друг друга.
But though it is unreal it is not meaningless.	Но хотя война нереальна, она не бессмысленна.
It eats up the surplus of consumable goods, and it helps to preserve the special mental atmosphere that a hierarchical society needs.	Она пожирает излишки благ и позволяет поддерживать особую душевную атмосферу, в которой нуждается иерархическое общество.
War, it will be seen, is now a purely internal affair.	Ныне, как нетрудно видеть, война -- дело чисто внутреннее.
In the past, the ruling groups of all countries, although they might recognize their common interest and therefore limit the destructiveness of war, did fight against one another, and the victor always plundered the vanquished.	В прошлом правители всех стран, хотя и понимали порой общность своих интересов, а потому ограничивали разрушительность войн, воевали все-таки друг с другом, и победитель грабил побежденного.
In our own day they are not fighting against one another at all.	В наши дни они друг с другом не воюют.
The war is waged by each ruling group against its own subjects, and the object of the war is not to make or prevent conquests of territory, but to keep the structure of society intact.	Войну ведет правящая группа против своих подданных, и цель войны -- не избежать захвата своей территории, а сохранить общественный строй.
The very word 'war', therefore, has become misleading.	Поэтому само слово "война" вводит в заблуждение.
It would probably be accurate to say that by becoming continuous war has ceased to exist.	Мы, вероятно, не погрешим против истины, если скажем, что, сделавшись постоянной, война перестала быть войной.
The peculiar pressure that it exerted on human beings between the Neolithic Age and the early twentieth century has disappeared and been replaced by something quite different.	То особое давление, которое она оказывала на человечество со времен неолита и до начала XX века, исчезло и сменилось чем-то совсем другим.

The effect would be much the same if the three super-states, instead of fighting one another, should agree to live in perpetual peace, each inviolate within its own boundaries.	Если бы три державы не воевали, а согласились вечно жить в мире и каждая оставалась бы неприкосновенной в своих границах, результат был бы тот же самый.
For in that case each would still be a self-contained universe, freed for ever from the sobering influence of external danger.	Каждая была бы замкнутой вселенной, навсегда избавленной от отрезвляющего влияния внешней опасности.
A peace that was truly permanent would be the same as a permanent war.	Постоянный мир был бы то же самое, что постоянная война.
This--al though the vast majority of Party members understand it only in a shallower sense--is the inner meaning of the Party slogan: WAR IS PEACE.	Вот в чем глубинный смысл -- хотя большинство членов партии понимают его поверхностно -партийного лозунга ВОИНА -- ЭТО МИР.
Winston stopped reading for a moment.	Уинстон перестал читать.
Somewhere in remote distance a rocket bomb thundered.	Послышался гром -- где-то вдалеке разорвалась ракета.
The blissful feeling of being alone with the forbidden book, in a room with no telescreen, had not worn off.	Блаженное чувство -- один с запретной книгой, в комнате без телекрана -- не проходило.
Solitude and safety were physical sensations, mixed up somehow with the tiredness of his body, the softness of the chair, the touch of the faint breeze from the window that played upon his cheek.	Одиночество и покой он ощущал физически, так же как усталость в теле, мягкость кресла, ветерок из окна, дышавший в щеку.
The book fascinated him, or more exactly it reassured him.	Книга завораживала его, а вернее, укрепляла.
In a sense it told him nothing that was new, but that was part of the attraction.	В каком-то смысле книга не сообщила ему ничего нового -- но в этом-то и заключалась ее прелесть.
It said what he would have said, if it had been possible for him to set his scattered thoughts in order.	Она говорила то, что он сам бы мог сказать, если бы сумел привести в порядок отрывочные мысли.
It was the product of a mind similar to his own, but enormously more powerful, more systematic, less fear-ridden.	Она была произведением ума, похожего на его ум, только гораздо более сильного, более систематического и не изъязвленного страхом.
The best books, he perceived, are those that tell you what you know already.	Лучшие книги, понял он, говорят тебе то, что ты уже сам знаешь.
He had just turned back to Chapter I when he heard Julia's footstep on the stair and started out of his chair to meet her.	Он хотел вернуться к первой главе, но тут услышал на лестнице шаги Джулии и встал, чтобы ее встретить.
She dumped her brown tool-bag on the floor and flung herself into his arms.	Она уронила на пол коричневую сумку с инструментами и бросилась ему на шею.
It was more than a week since they had seen one another.	Они не виделись больше недели.
'I've got THE BOOK,' he said as they disentangled themselves.	-- Книга у меня, -- объявил Уинстон, когда они отпустили друг друга.
' Oh, you've got it?	-- Да, уже?