Джордж Оруэлл - 1984. Скотный двор

Тут можно читать онлайн Джордж Оруэлл - 1984. Скотный двор - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Классический детектив. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

1984. Скотный двор
Автор:

Джордж Оруэлл
Жанр:

Классический детектив
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

4.88/5. Голосов: 81
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
100

1

2

3

4

5

Джордж Оруэлл - 1984. Скотный двор краткое содержание

1984. Скотный двор - описание и краткое содержание, автор Джордж Оруэлл, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

1984: Своеобразный антипод второй великой антиутопии XX века - "О дивный новый мир" Олдоса Хаксли. Что, в сущности, страшнее: доведенное до абсурда "общество потребления" - или доведенное до абсолюта "общество идеи"? По Оруэллу, нет и не может быть ничего ужаснее тотальной несвободы.

Скотный двор: Антиутопия английского писателя Дж. Оруэлла. Животные, возмущенные отношением к ним хозяев, устраивают бунт и прогоняют фермеров, а бывшую ферму объявляют свободной республикой под управлением свиней. Сначала все идет гладко, но затем рядовые животные понимают, что они также находятся в рабстве, только теперь у своих же собратьев.

1984. Скотный двор - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

1984. Скотный двор - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Джордж Оруэлл

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

Джордж Оруэлл. 1984. Скотный Двор

George Orwell. Nineteen eighty-four PART ONE Chapter 1	Джордж Оруэлл. 1984 РОМАН * ПЕРВАЯ * I
It was a bright cold day in April, and the clocks were striking thirteen. Winston Smith, his chin nuzzled into his breast in an effort to escape the vile wind, slipped quickly through the glass doors of Victory Mansions, though not quickly enough to prevent a swirl of gritty dust from entering along with him.	Был холодный ясный апрельский день, и часы пробили тринадцать. Уткнув подбородок в грудь, чтобы спастись от злого ветра, Уинстон Смит торопливо шмыгнул за стеклянную дверь жилого дома "Победа", но все-таки впустил за собой вихрь зернистой пыли.
The hallway smelt of boiled cabbage and old rag mats.	В вестибюле пахло вареной капустой и старыми половиками.
At one end of it a coloured poster, too large for indoor display, had been tacked to the wall.	Против входа на стене висел цветной плакат, слишком большой для помещения.
It depicted simply an enormous face, more than a metre wide: the face of a man of about forty-five, with a heavy black moustache and ruggedly handsome features.	На плакате было изображено громадное, больше метра в ширину, лицо, -- лицо человека лет сорока пяти, с густыми черными усами, грубое, но по-мужски привлекательное.
Winston made for the stairs. It was no use trying the lift. Even at the best of times it was seldom working, and at present the electric current was cut off during daylight hours.	Уинстон направился к лестнице. К лифту не стоило и подходить. Он даже в лучшие времена редко работал, а теперь, в дневное время, электричество вообще отключали.
It was part of the economy drive in preparation for Hate Week.	Действовал режим экономии -- готовились к Неделе ненависти.
The flat was seven flights up, and Winston, who was thirty-nine and had a varicose ulcer above his right ankle, went slowly, resting several times on the way.	Уинстону предстояло одолеть семь маршей; ему шел сороковой год, над щиколоткой у него была варикозная язва: он поднимался медленно и несколько раз останавливался передохнуть.
On each landing, opposite the lift-shaft, the poster with the enormous face gazed from the wall.	На каждой площадке со стены глядело все то же лицо.
It was one of those pictures which are so contrived that the eyes follow you about when you move. BIG BROTHER IS WATCHING YOU, the caption beneath it ran.	Портрет был выполнен так, что, куда бы ты ни стал, глаза тебя не отпускали. СТАРШИН БРАТ СМОТРИТ НА ТЕБЯ, -- гласила подпись.
Inside the flat a fruity voice was reading out a list of figures which had something to do with the production of pig-iron.	В квартире сочный голос что-то говорил о производстве чугуна, зачитывал цифры.
The voice came from an oblong metal plaque like a dulled mirror which formed part of the surface of the right-hand wall.	Голос шел из заделанной в правую стену продолговатой металлической пластины, похожей на мутное зеркало.
Winston turned a switch and the voice sank somewhat, though the words were still distinguishable.	Уинстон повернул ручку, голос ослаб, но речь по-прежнему звучала внятно.
The instrument (the telescreen, it was called) could be dimmed, but there was no way of shutting it off completely.	Аппарат этот (он назывался телекран) притушить было можно, полностью же выключить -- нельзя.
He moved over to the window: a smallish, frail figure, the meagreness of his body merely emphasized by the blue overalls which were the uniform of the party.	Уинстон отошел к окну; невысокий тщедушный человек, он казался еще более щуплым в синем форменном комбинезоне партийца.

His hair was very fair, his face naturally sanguine, his skin roughened by coarse soap and blunt razor blades and the cold of the winter that had just ended.	Волосы у него были совсем светлые, а румяное лицо шелушилось от скверного мыла, тупых лезвий и холода только что кончившейся зимы.
Outside, even through the shut window-pane, the world looked cold.	Мир снаружи, за закрытыми окнами, дышал холодом.
Down in the street little eddies of wind were whirling dust and torn paper into spirals, and though the sun was shining and the sky a harsh blue, there seemed to be no colour in anything, except the posters that were plastered everywhere.	Ветер закручивал спиралями пыль и обрывки бумаги; и, хотя светило солнце, а небо было резко голубым, все в городе выглядело бесцветным -кроме расклеенных повсюду плакатов.
The black-moustachio'd face gazed down from every commanding corner.	С каждого заметного угла смотрело лицо черноусого.
There was one on the house-front immediately opposite. BIG BROTHER IS WATCHING YOU, the caption said, while the dark eyes looked deep into Winston's own.	С дома напротив тоже. СТАРШИН БРАТ СМОТРИТ НА ТЕБЯ, -- говорила подпись, и темные глаза глядели в глаза Уинстону.
Down at street level another poster, torn at one corner, flapped fitfully in the wind, alternately covering and uncovering the single word INGSOC.	Внизу, над тротуаром трепался на ветру плакат с оторванным углом, то пряча, то открывая единственное слово: АНГСОЦ.
In the far distance a helicopter skimmed down between the roofs, hovered for an instant like a bluebottle, and darted away again with a curving flight.	Вдалеке между крышами скользнул вертолет, завис на мгновение, как трупная муха, и по кривой унесся прочь.
It was the police patrol, snooping into people's windows.	Это полицейский патруль заглядывал людям в окна.
The patrols did not matter, however.	Но патрули в счет не шли.
Only the Thought Police mattered.	В счет шла только полиция мыслей.
Behind Winston's back the voice from the telescreen was still babbling away about pig-iron and the overfulfilment of the Ninth Three-Year Plan.	За спиной Уинстона голос из телекрана все еще болтал о выплавке чугуна и перевыполнении девятого трехлетнего плана.
The telescreen received and transmitted simultaneously.	Телекран работал на прием и на передачу.
Any sound that Winston made, above the level of a very low whisper, would be picked up by it, moreover, so long as he remained within the field of vision which the metal plaque commanded, he could be seen as well as heard.	Он ловил каждое слово, если его произносили не слишком тихим шепотом; мало того, покуда Уинстон оставался в поле зрения мутной пластины, он был не только слышен, но и виден.
There was of course no way of knowing whether you were being watched at any given moment.	Конечно, никто не знал, наблюдают за ним в данную минуту или нет.
How often, or on what system, the Thought Police plugged in on any individual wire was guesswork.	Часто ли и по какому расписанию подключается к твоему кабелю полиция мыслей -- об этом можно было только гадать.
It was even conceivable that they watched everybody all the time.	Не исключено, что следили за каждым -- и круглые сутки.
But at any rate they could plug in your wire whenever they wanted to.	Во всяком случае, подключиться могли когда угодно.

You had to live--did live, from habit that became instinct--in the assumption that every sound you made was overheard, and, except in darkness, every movement scrutinized.	Приходилось жить -- и ты жил, по привычке, которая превратилась в инстинкт, -- с сознанием того, что каждое твое слово подслушивают и каждое твое движение, пока не погас свет, наблюдают.
Winston kept his back turned to the telescreen.	Уинстон держался к телекрану спиной.
It was safer; though, as he well knew, even a back can be revealing.	Так безопаснее; хотя -- он знал это -- спина тоже выдает.
A kilometre away the Ministry of Truth, his place of work, towered vast and white above the grimy landscape.	В километре от его окна громоздилось над чумазым городом белое здание министерства правды -- место его службы.
This, he thought with a sort of vague distaste--this was London, chief city of Airstrip One, itself the third most populous of the provinces of Oceania.	Вот он, со смутным отвращением подумал Уинстон, вот он, Лондон, главный город Взлетной полосы I, третьей по населению провинции государства Океания.
He tried to squeeze out some childhood memory that should tell him whether London had always been quite like this.