Джордж Оруэлл - 1984. Скотный двор

Тут можно читать онлайн Джордж Оруэлл - 1984. Скотный двор - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Классический детектив. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте LibKing.Ru (ЛибКинг) или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.

Название:

1984. Скотный двор
Автор:

Джордж Оруэлл
Жанр:

Классический детектив
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

4.87/5. Голосов: 81
Избранное:

Добавить в избранное
Ваша оценка:
100

1

2

3

4

5

Джордж Оруэлл - 1984. Скотный двор краткое содержание

1984. Скотный двор - описание и краткое содержание, автор Джордж Оруэлл, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

1984: Своеобразный антипод второй великой антиутопии XX века - "О дивный новый мир" Олдоса Хаксли. Что, в сущности, страшнее: доведенное до абсурда "общество потребления" - или доведенное до абсолюта "общество идеи"? По Оруэллу, нет и не может быть ничего ужаснее тотальной несвободы.

Скотный двор: Антиутопия английского писателя Дж. Оруэлла. Животные, возмущенные отношением к ним хозяев, устраивают бунт и прогоняют фермеров, а бывшую ферму объявляют свободной республикой под управлением свиней. Сначала все идет гладко, но затем рядовые животные понимают, что они также находятся в рабстве, только теперь у своих же собратьев.

1984. Скотный двор - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

1984. Скотный двор - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Джордж Оруэлл

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

There was no evidence, only fleeting glimpses that might mean anything or nothing: snatches of overheard conversation, faint scribbles on lavatory walls--once, even, when two strangers met, a small movement of the hand which had looked as though it might be a signal of recognition.	Доказательств не было -- только взгляды мельком, которые могли означать все, что угодно и ничего не означать, обрывки чужих разговоров, полустертые надписи в уборных, а однажды, когда при нем встретились двое незнакомых, он заметил легкое движение рук, в котором можно было усмотреть приветствие.
It was all guesswork: very likely he had imagined everything.	Только догадки; весьма возможно, что все это -- плод воображения.
He had gone back to his cubicle without looking at O'Brien again.	Он ушел в свою кабину, не взглянув на О'Брайена.
The idea of following up their momentary contact hardly crossed his mind.	О том, чтобы развить мимолетную связь, он и не думал.
It would have been inconceivably dangerous even if he had known how to set about doing it.	Даже если бы он знал, как к этому подступиться, такая попытка была бы невообразимо опасной.
For a second, two seconds, they had exchanged an equivocal glance, and that was the end of the story.	За секунду они успели обменяться двусмысленным взглядом -- вот и все.
But even that was a memorable event, in the locked loneliness in which one had to live.	Но даже это было памятным событием для человека, чья жизнь проходит под замком одиночества.
Winston roused himself and sat up straighter.	Уинстон встряхнулся, сел прямо.
He let out a belch.	Он рыгнул.
The gin was rising from his stomach.	Джин бунтовал в желудке.
His eyes re-focused on the page.	Глаза его снова сфокусировались на странице.
He discovered that while he sat helplessly musing he had also been writing, as though by automatic action.	Оказалось, что, пока он был занят беспомощными размышлениями, рука продолжала писать автоматически.
And it was no longer the same cramped, awkward handwriting as before.	Но не судорожные каракули, как вначале.
His pen had slid voluptuously over the smooth paper, printing in large neat capitals--	Перо сладострастно скользило по глянцевой бумаге, крупными печатными буквами выводя:
DOWN WITH BIG BROTHER DOWN WITH BIG BROTHER DOWN WITH BIG BROTHER DOWN WITH BIG BROTHER DOWN WITH BIG BROTHER	ДОЛОЙ СТАРШЕГО БРАТА ДОЛОЙ СТАРШЕГО БРАТА ДОЛОЙ СТАРШЕГО БРАТА ДОЛОЙ СТАРШЕГО БРАТА ДОЛОЙ СТАРШЕГО БРАТА
over and over again, filling half a page.	раз за разом, и уже исписана была половина страницы.
He could not help feeling a twinge of panic.	На него напал панический страх.
It was absurd, since the writing of those particular words was not more dangerous than the initial act of opening the diary, but for a moment he was tempted to tear out the spoiled pages and abandon the enterprise altogether.	Бессмысленный, конечно: написать эти слова ничуть не опаснее, чем просто завести дневник; тем не менее у него возникло искушение разорвать испорченные страницы и отказаться от своей затеи совсем.
He did not do so, however, because he knew that it was useless.	Но он не сделал этого, он знал, что это бесполезно.

Whether he wrote DOWN WITH BIG BROTHER, or whether he refrained from writing it, made no difference.	Напишет он ДОЛОЙ СТАРШЕГО БРАТА или не напишет -- разницы никакой.
Whether he went on with the diary, or whether he did not go on with it, made no difference.	Будет продолжать дневник или не будет -разницы никакой.
The Thought Police would get him just the same.	Полиция мыслей и так и так до него доберется.
He had committed--would still have committed, even if he had never set pen to paper--the essential crime that contained all others in itself.	Он совершил -- и если бы не коснулся бумаги пером, все равно совершил бы -- абсолютное преступление, содержащее в себе все остальные.
Thoughtcrime, they called it.	Мыслепреступление -- вот как оно называлось.
Thoughtcrime was not a thing that could be concealed for ever.	Мыслепреступление нельзя скрывать вечно.
You might dodge successfully for a while, even for years, but sooner or later they were bound to get you.	Изворачиваться какое-то время ты можешь, и даже не один год, но рано или поздно до тебя доберутся.
It was always at night--the arrests invariably happened at night.	Бывало это всегда по ночам -- арестовывали по ночам.
The sudden jerk out of sleep, the rough hand shaking your shoulder, the lights glaring in your eyes, the ring of hard faces round the bed.	Внезапно будят, грубая рука трясет тебя за плечи, светят в глаза, кровать окружили суровые лица.
In the vast majority of cases there was no trial, no report of the arrest.	Как правило, суда не бывало, об аресте нигде не сообщалось.
People simply disappeared, always during the night.	Люди просто исчезали, и всегда -- ночью.
Your name was removed from the registers, every record of everything you had ever done was wiped out, your one-time existence was denied and then forgotten.	Твое имя вынуто из списков, все упоминания о том, что ты делал, стерты, факт твоего существования отрицается и будет забыт.
You were abolished, annihilated: VAPORIZED was the usual word.	Ты отменен, уничтожен: как принято говорить, распылен.
For a moment he was seized by a kind of hysteria.	На минуту он поддался истерике.
He began writing in a hurried untidy scrawl:	Торопливыми кривыми буквами стал писать:
theyll shoot me i don't care theyll shoot me in the back of the neck i dont care down with big brother they always shoot you in the back of the neck i dont care down with big brother—	меня расстреляют мне все равно пускай выстрелят в затылок мне все равно долой старшего брата всегда стреляют в затылок мне все равно долой старшего брата.
He sat back in his chair, slightly ashamed of himself, and laid down the pen.	С легким стыдом он оторвался от стола и положил ручку.
The next moment he started violently.	И тут же вздрогнул всем телом.
There was a knocking at the door.	Постучали в дверь.
Already!	Уже!
He sat as still as a mouse, in the futile hope that whoever it was might go away after a single attempt.	Он затаился, как мышь, в надежде, что, не достучавшись с первого раза, они уйдут.
But no, the knocking was repeated.	Но нет, стук повторился.

The worst thing of all would be to delay.	Самое скверное тут -- мешкать.
His heart was thumping like a drum, but his face, from long habit, was probably expressionless.	Его сердце бухало, как барабан, но лицо от долгой привычки, наверное, осталось невозмутимым.
He got up and moved heavily towards the door.	Он встал и с трудом пошел к двери.
Chapter 2	II
As he put his hand to the door-knob Winston saw that he had left the diary open on the table. DOWN WITH BIG BROTHER was written all over it, in letters almost big enough to be legible across the room.	Уже взявшись за дверную ручку, Уинстон увидел, что дневник остался на столе раскрытым. Весь в надписях ДОЛОЙ СТАРШЕГО БРАТА, да таких крупных, что можно разглядеть с другого конца комнаты.
It was an inconceivably stupid thing to have done.	Непостижимая глупость.
But, he realized, even in his panic he had not wanted to smudge the creamy paper by shutting the book while the ink was wet.	Нет, сообразил он, жалко стало пачкать кремовую бумагу, даже в панике не захотел захлопнуть дневник на непросохшей странице.
He drew in his breath and opened the door.	Он вздохнул и отпер дверь.
Instantly a warm wave of relief flowed through him.	И сразу по телу прошла теплая волна облегчения.
A colourless, crushed-looking woman, with wispy hair and a lined face, was standing outside.	На пороге стояла бесцветная подавленная женщина с жидкими растрепанными волосами и морщинистым лицом.
'Oh, comrade,' she began in a dreary, whining sort of voice, 'I thought I heard you come in.	-- Ой, товарищ, -- скулящим голосом завела она, -значит, правильно мне послышалось, что вы пришли.
Do you think you could come across and have a look at our kitchen sink?	Вы не можете зайти посмотреть нашу раковину в кухне?
It's got blocked up and—'	Она засорилась, а...
It was Mrs Parsons, the wife of a neighbour on the same floor. ('Mrs' was a word somewhat discountenanced by the Party--you were supposed to call everyone 'comrade'--but with some women one used it instinctively.) She was a woman of about thirty, but looking much older.	Это была миссис Парсонс, жена соседа по этажу. (Партия не вполне одобряла слово "миссис", всех полагалось называть товарищами, но с некоторыми женщинами это почему-то не получалось.) Ей было лет тридцать, но выглядела она гораздо старше.
One had the impression that there was dust in the creases of her face.	Впечатление было такое, что в морщинах ее лица лежит пыль.
Winston followed her down the passage.	Уинстон пошел за ней по коридору.
These amateur repair jobs were an almost daily irritation.	Этой слесарной самодеятельностью он занимался чуть ли не ежедневно.
Victory Mansions were old flats, built in 1930 or thereabouts, and were falling to pieces.	Дом "Победа" был старой постройки, года 1930-го или около того, и пришел в полный упадок.