Джо Алекс - Убийца читал Киплинга (Где и заповедей нет)

— Хорошо, — уступил Джо. — Ты поступишь так, как считаешь необходимым. И я тоже.

— Что ты хочешь этим сказать? — Паркер был явно озадачен. — Ты должен меня понять…

— Пытаюсь и потому сказал: ты поступишь так, как посчитаешь правильным. Хватит об этом. — Он махнул рукой. — Умершему от этого не будет большого вреда…

— Вот именно, — сказал Паркер со вздохом облегчения.

Джо подлез под тележку и осмотрел статую снизу:

— Здесь тоже нет. Давай-ка осмотрим это подземелье, Бен.

Он наклонился над люком в углу помещения. Вниз уходило несколько каменных ступенек. Согнувшись, они спустились. Перед ними были огромная топка и дно котла. В углу стояли ровно уложенные штабели древесного угля. Большие кожаные меха, направленные на топку, занимали правую сторону подпола. Алекс разгреб прутом пепел, старательно обстукал каменный пол и стенки топки.

— Коули сам все конструировал, — сказал он через плечо. Паркер обстукивал стены. Ничего.

— Во всяком случае, совесть у нас чиста, — Джо усмехнулся и вытер потный лоб. — Двумястами тысячами фунтов здесь не пахнет, что вполне понятно, правда? — он посмотрел на друга.

— Конечно, — согласился Паркер. — Он был бы идиотом, если бы, убегая, оставил деньги здесь… хотя, как я сказал, никогда неизвестно.

Они поднялись наверх. Паркер вопросительно показал на маленькую дверцу в стене.

— Это каморка Джоветта, — Джо открыл дверцу и заглянул в комнатку. — Ожидая, пока Коули готовит печь и варит сплавы, он посиживал здесь и размышлял над проектом памятника летчикам Манчестера… Посмотри…

Они вошли. На столике стоял маленький, вырезанный из картона проект: простой постамент, а на нем наискось белое, врезавшееся в плоскую поверхность крыло…

— Знаешь, в этом что-то есть, — Паркер обошел столик и посмотрел на проект с противоположной стороны. — Да, памятник обещает быть очень впечатляющим.

— Я сказал ему то же самое. Но он хочет чего-то большего, ищет выражение идеи той последней минуты, горечи падения… Сам знаешь, чего…

— Знаю.

Паркер еще с минуту рассматривал модель, потом оглянулся по сторонам.

— К счастью, здесь почти нечего осматривать.

Он машинально выдвинул ящик столика. Ножницы, клей, кусочки белого картона. Задвинул ящик.

Они вышли. К дому они возвращались не короткой дорогой, а вдоль края парка, прилегающего к берегу моря.

— Осторожнее, — заметил Джо. — Здесь сразу же за балюстрадой обрыв.

Внезапно в лица им ударил сильный луч света.

— Погасите сейчас же! — воскликнул Паркер. — Это я! — И добавил, обернувшись к Джо: — Думаю, моих людей уже можно снять с постов. Допрошу завтра Мерил Перри и конец. Она будет вынуждена сказать правду. А у других железное алиби, да ты сам знаешь… Все это: снотворное в кофе, убийство старого генерала, переписка с ним, все это дело рук Коули, его одного! И нам известно, что после смерти генерала девушка была в павильоне и уничтожила следы убийства… Других вариантов нет! — Убежденно закончил он, но мгновенно остановился и положил руку на плечо Алекса.

— Ты согласен со мной, Джо?

— Я по природе своей соглашатель, — зубы Алекса заблестели в лунном свете. — Я думаю, что ты можешь взять Мерил Перри под стражу, а остальным дай свободу. Ручаюсь тебе, что все сразу разъедутся, исключая Каролину, которая будет на похоронах… И я тоже останусь.

Они пошли в аллею, перед ними был дом. В окнах третьего этажа горел свет: в одном, другом, третьем, четвертом, пятом…

Обитателям Мандалай-хауз, как видно, в эту ночь не спалось.

Оказавшись снова в библиотеке, Алекс сел за стол и устремил взгляд на большую карту Индии. Паркер опустился в кресло напротив него.

— Жаль, эта маленькая дурочка именно сегодня проглотила столько снотворного, — вздохнул комиссар. — А то у нас уже было бы ее признание, подписанное и подтвержденное.

— Несомненно, — буркнул Алекс, — подписанное и подтвержденное.

В его голосе было нечто такое, что заставило Паркера быстро поднять голову.

— Ты хочешь сказать, что малышка Перри невиновна? Если она не признается, возьму тебя и Хиггса как двух главных свидетелей обвинения, которые присягнут, что после ухода Дороти Снайдер никто не мог проникнуть в павильон. Суд также спросит у тебя, не заявила ли Перри мне в твоем присутствии, что она разговаривала с генералом Сомервиллем в одиннадцать часов, то есть через час после установленной врачами границы его смерти?

— Можешь не сомневаться, что я дам правдивые показания. Она так сказала.

— А теперь я тебя спрошу, Джо… Ты абсолютно уверен, что это она инсценировала самоубийство Сомервилля, вынула из его руки клочок рубашки своего возлюбленного, уничтожила отпечатки пальцев на револьвере, словом, проделала все, чтобы отвести наше внимание от Коули?

— Я абсолютно уверен, что Мерил изменила положение тела, поскольку рука умершего лежала на снимках, которые она принесла в павильон в одиннадцать часов.

— Вот-вот. Я не утверждаю, что она собственноручно прикончила старика, но она сообщница, и, возможно, мозг этого преступления. Когда мы схватим Коули, станут известны все подробности. Перед лицом опасности связи такого рода рассыпаются в пух и прах, и каждый из обвиняемых перекладывает ответственность на другого. Тогда-то и выявляются мельчайшие детали, — он приостановился на секунду и посмотрел на Алекса. — Ты все думаешь о выстреле? Ты просто ошибся… Там, где в игру входит только слух в качестве свидетеля, ошибка всегда возможна. Ты знаешь лишь одно — ты не слышал выстрел. Только в этом ты можешь присягнуть. Ты кружил по парку неподалеку от павильона. Акустика не всегда бывает одинаковой. В Сомервилля стреляли, значит, где-то должна быть ошибка. А ошибиться могли либо ты, либо Хиггс, я говорю о несовершенстве человеческого восприятия.

— Безусловно, — кивнул головой Джо. — Восприятие человека несовершенно, — усмехнулся он.

Паркер понимающе поддакнул.

— Я рад, что ты больше не упрямишься. Впрочем, завтра малышка сможет дать показания, и мы наконец-то узнаем все. Она знает, как все было. А Коули… — он передернул плечами. — Мерзкий тип! Как бы то ни было, втянул девушку в преступление и бросил на произвол судьбы…

— Это правда! — убежденно подтвердил Джо. — Господин инженер сплоховал! Но раньше или позже он пожалеет о своем поведении. Я имею в виду не его отношение к Перри, естественно. Хладнокровно убить старого человека ради двухсот тысяч фунтов…

Джо ударил ладонью по лежавшим на столе бумагам.

— Если Коули отказывается помогать родной матери и прослыл скрягой, деньги могли иметь для него почти магическое значение. Я знаю многих таких. Они, о диво, в подавляющем своем большинстве педанты… почитают предметы. Внешне все в порядке. Но их почитание предметов вытекает из скаредности, из хищнического отношения к бренным благам.