Глэдис Митчелл - Быстрая смерть. Тайна Камня друидов (сборник)

– Так они все-таки поссорились? – воскликнул инспектор. – По какой причине, сэр? Она вам известна?

– Деньги. Мистер Редси хотел от мистера Сетлея аванса – взаимообразно, конечно, а не безвозмездно – для покупки доли в мексиканском ранчо, чтобы не оказаться платным работником владельца ранчо, своего друга.

– Сетлей отказал ему?

– В грубейших выражениях, инспектор. Это достойно сожаления, ведь он вполне мог позволить себе дать кузену в долг.

– Редси, конечно, возмутился?

– Еще как! По словам самого Сетлея, одно из желчных препирательств он закончил так: «Гляди, скупой черт, все равно когда-нибудь все это станет моим! Вероятно, этот день наступит раньше, чем ты воображаешь!»

– И Сетлей решил изменить завещание, отказав Редси в наследстве?

– Да. Но ему не пришлось довести дело до конца. В понедельник я приехал и побеседовал с мистером Редси за отсутствием самого Сетлея. Разговор получился неудовлетворительным. И вот еще что любопытно: Редси был полон решимости не пустить нас с миссис Брайс Харрингей к викарию через лес. Чтобы добиться своего, он предпринимал самые невероятные ходы…

– Лес? – задумчиво произнес инспектор. – Странно. В Боссбери и в этом доме мы исчерпали все возможности, все улики. Я вообще не знаю, есть ли в Боссбери что-то, кроме отпечатков пальцев. Вот их-то там полно! Но кто их оставил, понятия не имею, будь я проклят! Лес – иное дело. Говорите, он вас туда не пускал? И у него получилось?

– Я ему уступил, – признался адвокат. – Теперь жалею, что проявил слабость.

– Ну, меня-то он задержать не сможет! Хотя прошло столько времени – целая неделя. Сомневаюсь, что там еще можно что-либо найти. Но все равно я вам чрезвычайно признателен, сэр.

– Для меня удовольствие быть вам полезным, – отозвался адвокат. – Что ж, тогда я возвращаюсь в Лондон. Я приезжал для встречи с вами, а вот сталкиваться с миссис Брайс Харрингей мне бы не хотелось, – добавил он, видя, как к ним приближается по лужайке величественная матрона. – Очень тороплюсь обратно на станцию!

– Позвольте еще одну просьбу! – спохватился инспектор. – Не могли бы вы подсказать, какие приметы были у мистера Сетлея – родинки, другие отметины на теле, – которые помогли бы опознать его?

– Вот уже не знаю! Не знаю, сэр! – крикнул адвокат, заметив, что миссис Брайс Харрингей ускоряет шаг. – Понятия не имею! Мне очень жаль, боюсь опоздать на поезд!

Он вцепился в свой аккуратный портфель, для удобства сдернул с головы шелковую шляпу и помчался прочь со всех ног.

– Мистер Грейлинг! – позвала миссис Брайс Харрингей.

Адвокат стиснул зубы и ускорил бег. Миссис Брайс Харрингей настигла инспектора.

– Вот не повезло! – вздохнула она, поднося к глазам лорнет и с неудовольствием, портившим ее румяное лицо, глядя вслед беглецу. Она была решительной противницей громких криков с целью привлечь внимание людей, остающихся глухими к ее крикам.

– Он торопится на поезд, мадам, – объяснил инспектор. – Полагаю, у вас нет сведений, что стало с тем черепом?

– Какие именно сведения вы пытаетесь из меня вытянуть, инспектор? – высокомерно осведомилась миссис Брайс Харрингей. – Прошу задавать мне вопросы в надлежащей манере. Я возражаю против подобного настроения и тона!

– Есть ли у вас основания подозревать, что епископ способен в приступе рассеянности похитить череп из дома мистера Райта? – задал инспектор прямой вопрос.

– Епископ не рассеянный человек, и он не безумец, – ответила миссис Брайс Харрингей. – Не знаю, хватит ли вам такого ответа на слова, отнюдь не являющиеся достойным образчиком…

– Бросьте, мадам! – перебил инспектор. – Если хотите, я сниму свой вопрос. Давайте так: если череп забрал из дома Райта не епископ, которому он в определенном смысле принадлежал, то кто?

– Не пойму, почему вас вообще так беспокоит этот череп, – недовольно поморщилась она. – Вы сами говорите, что он никак не может принадлежать бедняжке Руперту. Если бы полиция тщательно расследовала загадочное исчезновение моего племянника, не отвлекаясь на глухие тупики, было бы гораздо больше толку. Арестуйте Джеймса Редси! Он знает больше, чем все остальные! Он находился с Рупертом перед тем, как тот пропал! Почему вы не заставляете его выложить все, что он знает?

– Всему свое время, мадам. Не хочу никому причинять неприятностей. Пока в этом нет необходимости. Я знаю, где находится мистер Редси, и в любой момент могу к нему обратиться.

– Чудесно, – усмехнулась миссис Брайс Харрингей. – А пока бедняжку Руперта никто не ищет, даже не предпринимает попыток искать. Подождите, Джеймс просочится у вас между пальцами и улизнет в Южную Америку или еще куда-нибудь, вы и глазом моргнуть не успеете!

– Своевременное предостережение, мадам, – заметил инспектор, доставая блокнот. – Кстати, про Америку: почему никто в доме не беспокоился из-за исчезновения мистера Сетлея, пока мистер Редси не сказал, что тот подался в Америку? Понимаете, о чем я, мадам? Никто из вас не видел Сетлея после того, как он отправился со своим кузеном вон в тот лес примерно в восемь часов вечера в воскресенье, однако, насколько мне известно, никто не задавал о нем никаких вопросов до пяти вечера в понедельник. Странно.

– Ничего подобного, инспектор, – возразила миссис Брайс Харрингей, до отказа распахивая свои выпуклые глаза. – Конечно, когда Джеймса доставили в воскресенье вечером домой в таком ужасном, беспомощном, отталкивающем состоянии опьянения, что мне пришлось приказать отнести его в постель и запереть, я сделала вывод, что Руперт вернулся раньше кузена. У меня очень чувствительные нервы, в тот вечер я рано легла. Из окна спальни видела, как двое уходили в лес. Но почему бы Руперту не вернуться домой без моего ведома? Что касается отсутствия у нас интереса к нему на следующий день, то объяснить это просто. У Руперта были нелады с сердцем – подробнее можете осведомиться у врача, – поэтому он часто не выходил из своей комнаты до полудня. Порой появлялся только к ленчу. В общем, никто не усмотрел в его отсутствии ничего необычного, если не считать скандальных попыток Джеймса выгнать нас из лесу. Что до путешествия Руперта в Америку, то даже мысль об этом абсурдна. Руперт слишком ненавидел море, чтобы пуститься в плавание.

– А слуги, мадам? Разве они не уведомили вас, что хозяина нет в комнате и вообще нигде? Они даже не могли накормить его! Они не задавали вопросов об этом?

– Слуги, – величественно ответствовала миссис Брайс Харрингей, – знают, что меня не надо беспокоить по мелочам!

– Все сводится к следующему, – объяснял инспектор Гринди суперинтенданту Бидуэллу. – Если череп был старый и пролежал в земле много лет, то кто потрудился бы воровать его у Райта и обмазывать глиной кокос для сокрытия похищения?