Энтони Беркли - Тайна семьи Вейн. Второй выстрел

– Если ты так уверен в своих выводах, – с надеждой заметил Энтони, – то, быть может, тебе следует пойти к инспектору Морсби и все ему рассказать?

– Энтони, ты меня разочаровываешь. Ты ведь хочешь, чтобы я помог тебе избавить молодую леди от виселицы, не так ли? Можешь не отвечать, это – риторический вопрос. Ну а если так, то и ты помоги мне – продолжай изображать из себя приятеля-идиота. Раньше, кстати, это получалось у тебя очень неплохо.

– Не понимаю, чего ты от меня хочешь? – осторожно спросил Энтони, которого слова кузена несколько покоробили.

– С превеликим вниманием выслушивать высказываемые мною идеи, часто смутные и противоречивые. Между прочим, рассуждая о перипетиях этого дела с тобой, я еще больше утвердился в мысли, что газету «Лондон опиньон» оставил в пещере не Колин Вудторп, а совсем другой человек. У тебя лично есть возражения против такой постановки проблемы?

– Вроде нет. Ты достаточно убедительно аргументировал все тезисы этой проблемы, – вынужден был признать Энтони.

– Что верно, то верно. Опираясь на одну только логику, я сумел очистить Колина от подозрений. Теперь остается лишь подтвердить гипотезу о его невиновности фактами. У меня уже есть своего рода тест для него, с помощью которого я хочу побыстрее поставить точку в этой проблеме. В этой связи я собираюсь приступить к реализации своего замысла сразу же после разговора с тобой. Далее… Если предположить, что Колин перестает быть фигурантом этого дела, уместен вопрос: кого можно поставить на место неизвестного парня с газетой? Подумай об этом!

– Подожди минутку, – с запинкой произнес Энтони. – Ты что, забыл про следы? Но не ты ли говорил, что в вечер убийства рядом с миссис Вейн находилась женщина, а не мужчина? Как, спрашивается, это соотносится с твоей идеей?

– Я помню об этом, Энтони. И они очень неплохо вписываются в мою теорию, хотя тебе и кажется обратное. Для этого нужно лишь представить, что мы имеем дело с предумышленным убийством. А из этого я с легкостью делаю вывод, что убийца решил принять кое-какие элементарные меры предосторожности, чтобы запутать следствие – в том, разумеется, случае, если оно посчитает вердикт об инциденте несостоятельным. Предположим, миссис Вейн явилась к пещере одна – собственно, мы уже пришли к этому выводу без всяких «предположим». Но если все так и было, что мешало убийце взять с собой дамские туфли и, надев их на горной тропинке, оставить отпечатки женской обуви на глинистых участках рядом со следами миссис Вейн, а потом опять сменить обувь? Полагаю, это не так трудно сделать. И если уж на то пошло, подделка отпечатков ног, возможно, первое, что придет в голову непрофессиональному убийце, думающему о том, как обезопасить себя.

– Хитро, – прокомментировал заявление кузена Энтони.

– Но не слишком. Так что додуматься можно. Ну а теперь, обсудив этот пункт, давай вернемся к вопросу, на котором мы остановились. Итак, кого бы ты поставил на место молодого Вудторпа, окажись оно вакантным?

Энтони обдумал слова кузена:

– Мне представляется, что в этом деле, помимо Колина, так или иначе замешаны только двое мужчин – доктор Вейн и мистер Рассел.

– Верно. И оба этих субъекта меня как-то не вдохновляют. Доктора Вейна, на мой взгляд, хоть сейчас можно вывести из разряда подозреваемых – хотя бы из-за того, что я не вижу ни одной весомой причины, которая могла бы заставить миссис Вейн назначить свидание собственному мужу в столь неудобном месте, как пещера с узким лазом в прибрежных скалах. Что бы ей ни хотелось сказать ему, она могла сделать это, возлежа на диване в своей гостиной. Теперь Рассел… При каких условиях, хотелось бы мне знать, этот господин мог отважиться на убийство?

– А что, если миссис Вейн поддерживала близкие отношения и с ним, и с Вудторпом одновременно? – пробормотал Энтони.

При этих словах Роджер резко переменил позу, в результате чего обе его ноги оказались в воде чуть ли не по колено.

– Что ж, эта твоя попытка дедукции лучше прочих, Энтони. Хотя ты обычно многое упускаешь из виду, что свойственно людям с повышенным самомнением, занятым исключительно собственными проблемами. Но тут я с тобой соглашусь. При подобном раскладе у Рассела практически тот же самый мотив избавиться от миссис Вейн, что и у молодого Колина, не так ли? Ревнивая супруга вместо ревнивой, но неизвестной нам пока невесты (интересно, кто она такая, если, конечно, инспектор Морсби прав. Впрочем, полагаю, это не так уж сложно выяснить), плюс страх перед праведным гневом обманутого ревнивого мужа, если она собиралась прокрутить с Расселом ту же самую махинацию с элементами блефа, которую прежде опробовала на Колине. Из чего я заключаю, что эта дама обладала… как бы лучше выразиться? – некоторой склонностью к промискуитету, не так ли?

– Ну, я не стал бы на этом зацикливаться, – глубокомысленно произнес Энтони.

– О! Ни в коем случае! – воскликнул Роджер. – Особенно если миссис Вейн сознательно вела игру с обоими мужчинами в расчете получить некую немалую личную выгоду. Вот суть ее натуры! Но если все обстояло именно таким образом, то я не в силах поверить, что эта женщина была готова рисковать, встречаясь со своими кавалерами в одном и том же компрометирующем месте. Ибо, на мой взгляд, склонность к риску совершенно не в ее характере.

– Тем не менее она встречалась с неким вторым мужчиной в этой самой пещере – что бы ты там ни говорил! – выпалил Энтони. – И не важно, был ли это Рассел или кто-то другой.

– Совершенно справедливо. Но это, возможно, был единственный такой случай, а исключение, как известно, только подтверждает правило. Вероятно, она точно знала, что Колин в это время находился в другом месте. Но у Колина, что интересно, отсутствует алиби на время смерти миссис Вейн. Мы с инспектором вроде бы это установили. Как равным образом и тот факт, что у Рассела имеется алиби. Причем железное.

Это только моя догадка, Энтони, но я не могу отделаться от ощущения, что этот загадочный человек – совершенно новый для всех нас субъект, даже, я бы сказал, неожиданный, который до сих пор ни разу не попадал в поле зрения следствия.

– Ого! Но как-то все это странно. Неужели у тебя нет ни единой идеи относительно того, кто бы это мог быть?

– Ну почему… – задумчиво протянул Роджер. – Кое-какие идеи на этот счет у меня имеются. Правда, не до конца оформившиеся. Тем не менее меня не покидает уверенность, что это кто-то из туманного прошлого миссис Вейн. Возможно даже, ее настоящий муж.

– А что? Неплохая идея, – с энтузиазмом согласился Энтони. – Все-таки, Роджер, ты молодчина!

– Спасибо на добром слове, кузен, – с благодарностью произнес Роджер.

Они еще некоторое время обсуждали столь многообещающего кандидата в подозреваемые, после чего Роджер начал натягивать носки и надевать ботинки.