Артур Дойл - Его прощальный поклон. Круг красной лампы (сборник)

– К слову сказать, когда вот на такой оторванной от остальных лодке заболевает врач, это очень серьезно, – помолчав, продолжает хирург. – Казалось бы, он может сам себе назначить лечение и легко вылечиться, но эта лихорадка валит с ног буквально за считанные минуты, а потом у тебя уже не хватает сил, чтобы комара с лица согнать. Я сам болел ею в Лагосе, так что знаю, о чем говорю. Но я знавал одного парня, с которым произошла действительно невероятная история. Никто из его команды уже не надеялся, что он выздоровеет, и, поскольку до сих пор на том корабле еще никто никогда не умирал, они задумали провести репетицию похорон. Они подумали, что он без сознания, но на самом деле он клянется, что все слышал и прекрасно понимал. «Поднести тело к люку! – скомандовал сержант. – На караул!» Это настолько удивило и возмутило парня, что он дал себе слово, что его тело не будет выброшено в море через люк. Так и вышло – он поправился.

– Тем, кто пишет о медицине, нет смысла выдумывать небылицы, – замечает Фостер. – Все равно то, что происходит на самом деле, намного удивительнее всего, что может придумать человек. Но иногда мне кажется, что для наших собраний, подобных сегодняшнему, вполне можно было бы готовить интереснейшие доклады о том, как медицина используется в популярной литературе.

– Что вы имеете в виду?

– Ну, скажем, от чего умирают персонажи, какие болезни чаще всего используются в романах. Ведь, согласитесь, одни уже оскомину набили, а другие, которые в действительной жизни встречаются каждый день, не упоминаются ни разу. Вот, к примеру, брюшной тиф в литературе не редкость, а про скарлатину не пишет никто. Очень часто в литературе присутствует порок сердца, но, как мы знаем, порок сердца обычно является следствием какого-нибудь другого заболевания, о котором авторы почему-то не упоминают. Есть еще загадочное заболевание «нервная горячка», которое всегда поражает героинь после тяжелого потрясения, хотя ни в одном учебнике по медицине вы не найдете болезни с таким названием. Часто в романах люди, охваченные крайним волнением, начинают биться в припадке. У меня довольно большой опыт в медицине, но я ни разу не видел, чтобы с кем-нибудь такое случалось в действительности. Повседневные жалобы просто не существуют. Никто в романах не болеет тонзиллитом или свинкой, ни у кого не бывает лишая. К тому же все недуги, которые встречаются у персонажей, всегда относятся к верхней части тела. Писатели никогда не бьют ниже пояса.

– Знаете, что я вам скажу, Фостер, – говорит психиатр, – есть такая сторона жизни, которая слишком тесно соприкасается с медициной, чтобы быть интересной публике, и слишком романтична, чтобы о ней писали в специальных медицинских изданиях. И тем не менее она содержит богатейший материал для исследований. Боюсь, что это не самая приятная сторона жизни, но раз Провидению было угодно ее создать, мы имеем право попытаться понять ее. Я говорю о странных припадках первобытной ярости и жестокости, которые случаются у самых достойных мужчин, и о любопытных кратковременных расстройствах психики у красивейших женщин, о которых знают только самые близкие и которые никогда не выносятся на суд окружающих. Я говорю о неожиданном усилении и угасании мужской силы. Этот феномен погубил множество блестящих карьер и мог бы объяснить многие поступки, за которые людей отправляли в тюрьму, вместо того чтобы вести к врачу. Из всех бед, которые могут свалиться на головы сынов человеческих, эта самая страшная. Не дай Бог кому-нибудь из нас пройти через это!

– Я не так давно столкнулся с необычным случаем, – говорит хирург. – В лондонском высшем обществе есть одна известная красавица (имен называть я не буду), которая несколько сезонов назад прославилась тем, что надевала платья с исключительно низким декольте. У нее была изумительная белая кожа и очаровательные плечи, поэтому ничего удивительного в этом не было. Но потом оборки на лифе стали постепенно подниматься все выше и выше, и дошло до того, что в прошлом году она удивила всех, выйдя в свет в платье с высоким воротником, хотя это уже давно вышло из моды. И вот однажды эта самая женщина появилась у меня в кабинете. Когда лакей ушел, она неожиданно сорвала с себя верхнюю часть платья. «Ради Бога, помогите мне!» – вскричала она. И тогда я увидел, в чем заключалась ее беда. У нее был карциноид кожи, он шел по груди и доходил до самой шеи. Завивающийся след в виде красных прожилок уходил вниз под линию груди. Год за годом он поднимался вверх, заставляя ее уменьшать декольте, пока наконец не возникла угроза, что он перейдет на лицо. Она была слишком горда, чтобы признаться кому-нибудь в своем горе, даже врачу.

– И вам удалось его остановить?

– С хлоридом цинка я сделал все, что мог. Но болезнь может проявиться снова. Эта женщина была одним из тех несчастных существ со светлой белой или розовой кожей, которые так часто становятся жертвами скрофулеза. Его следы можно только скрыть, но избавиться от них невозможно.

– Боже, Боже! – качает головой общепрактикующий врач с тем сочувствующим выражением в глазах, которое расположило к нему не одну тысячу пациентов. – Мне кажется, мы не можем считать себя мудрее самого Провидения, но иногда бывают такие минуты, когда невольно задумываешься: что-то не в порядке с устройством нашего мира. Я сам был свидетелем слишком многих печальных историй. А я не рассказывал вам о том случае, когда природа разлучила влюбленную пару? Он был красивым молодым человеком, настоящим джентльменом, занимался атлетикой, вот только уделял ей слишком много внимания. Вы же знаете, как это бывает, когда та высшая сила, которая следит за нами, одергивает нас, если мы сбиваемся с пути. Это может быть боль в большом пальце ноги, если мы слишком много пьем и мало работаем, или нервное расстройство, если мы тратим слишком много энергии. Для спортсменов самые уязвимые места – это, конечно же, сердце и легкие. Он заболел туберкулезом, и врачи отправили его в Давос. Но там, как назло, у его возлюбленной стал проявляться ревматизм, который сказался на ее сердце. Только представьте себе эту ужасную дилемму, перед которой оказались эти двое! Когда он спускался на несколько тысяч футов вниз, его болезнь начинала проявляться со страшной силой. Стоило ей подняться в горы на две с половиной тысячи, и ее сердце готово было разорваться. Они встречались несколько раз где-то на середине пути, что чуть не стоило им обоим жизни, но потом врачи категорически запретили им это делать. Так они прожили четыре года в трех милях друг от друга, не имея возможности встретиться. Каждое утро он выходил на место, с которого открывался вид на ее шале, и махал большим белым платком, а она отвечала снизу. Они могли рассмотреть друг друга в бинокли, но шансов хотя бы поговорить у них было столько же, как если бы они жили на разных планетах.