Ричард Фримен - Поющие кости. Тайны д'Эрбле (сборник)

Туман стал редеть, и дрейфующая лодка была хорошо видна. Однако она погружалась в воду медленнее, чем можно было ожидать, и Рорк с растущей тревогой схватил подзорную трубу, чтобы ничего не упустить из виду. Не дай бог, лодку кто-нибудь увидит. Если ее обнаружат рядом с маяком, да еще без затычки, это будет полная катастрофа.

Рорк был близок к панике. В трубу он видел, что лодка заполнена водой и едва держится на плаву, но узкая кромка бортов все еще выступала над морской гладью, а туман быстро рассеивался.

Вдруг где-то рядом загудел пароход. Рорк посмотрел вокруг, но, ничего не увидев, снова навел трубу на тонущую лодку. Наконец у него вырвался вздох облегчения. Посудина закачалась, планшир исчез под водой, потом на секунду вынырнул, но вода уже хлынула через борта, и лодка стала медленно погружаться на дно.

Через несколько секунд лодка исчезла под водой. Рорк опустил трубу и глубоко вздохнул. Теперь ему ничего не грозит. Никто не видел, как утонула лодка. Мало того, теперь он свободен. Злой дух, проклятие всей его жизни, ушел навсегда, открыв ему дорогу в мир полноценного существования со всеми земными радостями.

Через несколько минут туман рассеялся. Солнце заиграло на красной трубе парохода, гудок которого так напугал его недавно, море и небо засверкали летней синевой, на горизонте появилась полоска земли. Рорк, весело насвистывая, остановил мотор, смотал веревку, которую он бросал Тодду, убрал сигнал о помощи и со спокойной душой приступил к одинокой трапезе.

(в изложении Кристофера Джервиса, доктора медицины)

Любая научная деятельность сопряжена с определенной долей ручного труда, который не может быть выполнен самим ученым, поскольку «жизнь коротка, а искусство бессмертно». Химический анализ требует мытья оборудования и уборки лаборатории, на которые у химика просто нет времени. Чтобы изготовить скелет — размочить, отбелить, собрать и скрепить кости, — нужны люди, для которых время не столь драгоценно. И так обстоит дело в любой научной сфере. За спиной ученого с его обширными познаниями всегда стоит незаменимый ассистент с его техническими навыками.

Полтон, ассистент Торндайка, мог служить живой иллюстрацией этого постулата — умелый, находчивый и неутомимый помощник. Он был своего рода гением в области изобретательства, и с помощью его прибора мы раскрыли преступление, о котором я хочу рассказать.

По роду занятий Полтон был часовщиком, однако сердце его принадлежало оптике. Он страстно занимался оптическими приборами и в один прекрасный день представил на наш суд усовершенствованную призму для газовых буев. Торндайк тотчас же показал ее своему другу из правления маячно-лоцманской корпорации.

В результате мы трое — Торндайк, Полтон и я — в одно прекрасное июльское утро очутились на Миддл-Темпл-лейн и зашагали к пирсу. У понтона швартовался небольшой катер, с которого нас приветствовал краснолицый джентльмен с седыми бакенбардами.

— Отличное утро, доктор, — пробасил он зычным голосом морского волка. — В такой денек одно удовольствие пройти по реке. Привет, Полтон! Пришел, чтобы лишить нас куска хлеба? Ха-ха!

Его раскатистый смех смешался с рокотом мотора, и катер отошел от пирса.

Капитан Грампас был ветераном маячно-лодочной корпорации. Когда-то он обращался к Торндайку и, подобно многим его клиентам, перешел в категорию друзей, не обделив своим расположением и нашего бесценного ассистента.

— Хорошенькое дело, — усмехнувшись, продолжал капитан. — Юристы и доктора теперь обучают нашего брата морскому делу, каково? Плохи, видно, у вас дела. Дьявол найдет, чем занять праздные руки, а, Полтон?

— Сейчас по гражданским делам не слишком много работы, зато по уголовным хоть отбавляй, — улыбнувшись, ответил Полтон.

— Ха! Все загадки разгадываете и тайны раскрываете? Кстати о загадках, доктор. У наших ребят возникла кое-какая проблемка, как раз по вашей части. И раз уж вы здесь, почему бы мне, черт возьми, не попользоваться вашими мозгами?

— Почему бы и нет? — отозвался Торндайк.

— Ладно, по рукам!

Капитан зажег сигару и, сделав несколько затяжек, начал излагать:

— Короче говоря, вот в чем загвоздка. Один из наших смотрителей исчез, просто как сквозь землю провалился. Может, дал деру, утонул или его убили. Но давайте все по порядку. В конце прошлой недели баржа привезла в Рэмсгейт письмо с маяка, что на отмели Гедлер. Там только два смотрителя, и один из них, Барнет, сломал ногу и попросил, чтобы за ним прислали катер. Но случилось так, что местный катер «Смотрящий» отправили на стапель в Рэмсгейтскую гавань — ему скоблили днище, — и он застрял там на пару дней. Поэтому из Рэмсгейта послали на маяк письмо с прогулочным пароходом, где сообщалось, что пострадавшего на следующее утро, то есть в субботу, заберет лодка. Еще одно письмо отправили новому смотрителю, Джеймсу Брауну, который квар- тировался неподалеку от Рекалвера. Ему велели отправляться на маяк в субботу утром на катере береговой охраны. Третье письмо было направлено офицеру береговой охраны в Рекалвере: его просили отвезти Брауна на маяк и забрать оттуда Барнета. Ну а они все сваляли дурака. Офицер береговой охраны не смог дать ни катера, ни сопровождающего; все, что у него было, это чужая рыбацкая лодка, на которой Браун и поплыл, как идиот, в одиночку, надеясь, что обратно ее пригонит Барнет, это со сломанной-то ногой!

А в это время Барнет, который родом из Уайт- стебла, подал сигнал углевозу, направлявшемуся именно туда, и капитан согласился его подбросить. Так что второй смотритель, Томас Джефрис, остался дожидаться Брауна один. Но тот на маяке так и не появился, хотя офицер береговой охраны помог ему отплыть и наблюдал, как он ушел в море. А смотритель Джефрис видел, как к маяку приближалась лодка с одним гребцом. Но потом опустился туман, и она пропала из виду. А когда туман рассеялся, ее уже не было. Лодка бесследно пропала вместе с гребцом.

— Возможно, на нее налетело какое-то судно, — предположил Торндайк.

— Вероятно, только о подобном происшествии никто не сообщал. Береговая охрана считает, что лодку мог опрокинуть шквалистый ветер — они видели, как Браун намертво закрепил парус. Но ветра в тот день не было, и море было спокойно.

— С ним было все в порядке, когда он отплывал? — спросил Торндайк.

— Да. Береговая охрана представила обстоятельный отчет, но там полно ненужных подробностей. Вот послушайте, что они пишут.

Капитан достал официальное письмо и прочитал:

— «При отплытии пропавший сидел в кормовой части лодки, у руля, с наветренной стороны. Парусный шкот был заведен на кнехт. В руках он держал трубку и кисет, а руль придерживал локтем. Потом набил трубку, насыпав туда табак из кисета». Ну, каково? Он, видите ли, трубку держал рукой, а не ногой! И насыпал табак из кисета, а не из угольного ведерка или детского рожка, как можно было ожидать. Тьфу!