Артур Конан Дойл - Этюд в багровых тонах (др.перевод+иллюстрации Гриса Гримли)

— Но не хотите же вы сказать, — запротестовал я, — что эта дряхлая хромая старуха выскочила на ходу из кэба, да так, что ни вы, ни кучер ничего не заметили?

— Какая, к чертям, старуха! — не сдержался Шерлок Холмс. — Это мы с вами две старые клуши. Это был, конечно же, молодой человек, очень ловкий и, как мы видели, неподражаемый актер. Старуху он сыграл бесподобно. Он заметил, что я за ним слежу, и очень ловко от меня ускользнул. Из этого ясно, что тот, за кем мы охотимся, не так одинок, как мне представлялось поначалу, у него есть друзья, готовые ради него идти на риск. Знаете, доктор, вид у вас совершенно заморенный. Послушайте моего совета и ложитесь спать.

Я и правда очень устал, поэтому охотно подчинился. Я оставил Холмса возле догорающего камина, и сквозь глухую ночь до меня еще долго доносился тихий, горестный плач его скрипки; я знал, что он размышляет над удивительной загадкой, которую решил разгадать во что бы то ни стало.

На следующее утро газеты были полны сообщений о «Брикстонской тайне» — так окрестили это событие. Каждая поместила длинный отчет о происшествии, некоторые посвятили ему передовицы. В газетах оказались факты, доселе мне неизвестные. Я до сих пор храню в записной книжке вырезки и цитаты из этих изданий. Вот их сжатое изложение:

«Дейли телеграф» писала, что мировая история еще не видывала преступления столь странного и загадочного. Немецкая фамилия жертвы, отсутствие каких бы то ни было мотивов, зловещая надпись на стене — все это указывало на иноземные политические и революционные организации. У социалистов много тайных обществ в Америке, и покойный, несомненно, преступил их неписаные законы, за что и поплатился. Помянув мимоходом Фемгерихт, [9] Фемгерихт — тайный суд в средневековой Германии, фактически взявший на себя функции официального правосудия в период политической нестабильности на рубеже XIV–XV вв. акву тофану, [10] Аква тофана (вода Тофаны) — сильнодействующий яд, названный по имени сицилианки Тофаны, которая, по собственному признанию, отравила им около шестисот человек. карбонариев, маркизу де Бранвилье, [11] Маркиза де Бранвилье , она же Мари д’Обри (ок. 1630–1676) — знаменитая французская отравительница, истребившая практически всю свою семью с помощью аквы тофаны. теорию Дарвина, Мальтуса и убийства на Рэтклиффской дороге, [12] Убийства на Рэтклиффской дороге — серия из семи особо жестоких убийств; убийца, Джон Уильямс, был пойман и повешен. статья заканчивалась призывом к правительству строже следить за иностранцами в Англии.

«Стандарт» напирала на то, что подобные беззакония чаще всего случаются при либеральном правительстве. «Они суть следствия массового брожения умов и неизбежного при этом падения авторитета власти. Покойный был американским гражданином, который провел в английской столице несколько недель. Квартировал он в пансионе мадам Шарпантье на Торки-Террас в Кэмберуэлле. Сопровождал его в путешествии личный секретарь мистер Джозеф Стэнджерсон. Во вторник четвертого они расплатились с хозяйкой и отправились на Юстонский вокзал, чтобы сесть в ливерпульский экспресс. Позднее их обоих видели на платформе. Потом следы их теряются до того момента, когда тело мистера Дреббера было обнаружено в пустом доме на Брикстон-роуд, на очень приличном расстоянии от Юстонского вокзала. Как он туда попал, как встретил смерть, по-прежнему остается загадкой. Местонахождение Стэнджерсона неизвестно. Мы рады вам сообщить, что делом занимаются мистер Лестрейд и мистер Грегсон из Скотленд-Ярда, и нет никаких сомнений, что эти прославленные сыщики в ближайшем будущем прольют свет на все загадки».

«Дейли ньюз» настаивала, что «преступление носит политический характер. Деспотизм континентальных правительств, их ненависть ко всяческому либерализму заставляет многих людей, которые могли бы составить гордость своей страны, не омрачай их умы горькая память о несправедливом отношении, искать убежища на наших берегах. В среде этих людей существует очень жесткий кодекс чести, любое нарушение которого карается смертью. Надо любой ценой разыскать секретаря Стэнджерсона и выяснить определенные подробности биографии убитого. К этому уже сделан важный шаг: установлен адрес, по которому проживал покойный, — результат профессиональных и энергичных действий мистера Грегсона из Скотленд-Ярда».

Мы с Шерлоком Холмсом читали эти заметки за завтраком, и Холмс веселился от души.

— Говорил я вам, как бы ни повернулось дело, Грегсон и Лестрейд в убытке не останутся.

— Ну, это зависит от дальнейших событий.

— Уж поверьте мне, не зависит. Если преступника поймают, то только благодаря их стараниям; если нет — то несмотря на их старания. Нам — всё, а вам — ничего. Как бы эти господа ни опростоволосились, у них всегда найдутся поклонники. Un sot trouve toujours un plus sot qui l’admire. [13] «Глупец глупцу всегда внушает восхищенье» (фр.) — Н. Буало. «Поэтическое искусство».

— Господи, что там такое? — прервал я Холмса, потому что в прихожей и на лестнице послышался топот многих ног, сопровождаемый возмущенными воплями нашей хозяйки.

— Это отделение сыскной полиции с Бейкер-стрит, — веско сказал Холмс.

В комнату ворвалось полдюжины невероятно грязных и оборванных уличных мальчишек.

— Смир-р-но! — скомандовал Холмс, и шестеро оборванцев застыли, словно шесть чумазых статуэток. — На будущее: пусть Уиггинс поднимается сюда с докладом, а остальные ждут на улице. Нашли, Уиггинс?

— Нет, не нашли, сэр, — ответил один из мальчишек.

— Так я и думал. Продолжайте искать. Вот ваше жалованье. — Он вручил каждому по шиллингу. — А теперь ступайте и возвращайтесь с результатом.

Он махнул рукой, и мальчишки, как стайка крыс, брызнули вниз по лестнице; на улице зазвенели их пронзительные голоса.

— От любого из этих бродяжек толку больше, чем от дюжины констеблей, — заметил Холмс. — Стоит людям увидеть полицейского в форме — и они лишаются дара речи. А эти юнцы куда угодно пролезут и ничего не упустят. И в наблюдательности им не откажешь. Надо только правильно их организовать.