Джозеф Флетчер - Убийство в Миддл-темпл. Тайны Райчестера (сборник)

– Он самый, – кивнул хозяин. – А вы кто?

– Моя фамилия Глассдейл. Я только что побывал у вашего адвоката. Заглянул к нему, и он сообщил, что дело, по которому я обратился, следует обсуждать непосредственно с вами. И вот – я здесь!

Фоллиот, срезавший лишние побеги с розового куста, сложил нож и убрал его в карман пиджака. Затем снова повернулся к незнакомцу:

– Значит, вы пришли за вознаграждением в тысячу фунтов, надо полагать?

– Я не возражал бы получить его, мистер Фоллиот.

– Кто бы возражал. Едва ли такой найдется! Но вот только нужно выяснить, из какой вы категории претендентов. Из тех, кто только думает, будто владеет информацией, или же вы ею владеете на самом деле? Что скажете?

– Вы сами разберетесь в этом после беседы со мной, мистер Фоллиот, – с достоинством ответил Глассдейл.

– Разумеется, мы непременно поговорим. Садитесь на эту лавочку посреди роз. Здесь тихое местечко. Ни души вокруг. А теперь, – продолжил он, когда оба пристроились на грубо сколоченной скамье, стоявшей в беседке, увитой побегами многоцветковых роз, – представьтесь-ка еще раз. Кто вы такой? Я читал в газете о том, что вчера произошло рядом с собором, и в статье вроде бы упоминалась ваша фамилия. Вы тот самый Глассдейл?

– Тот самый, – подтвердил гость.

– Тогда вы знали Брэйдена, верно? Того, кто погиб здесь у нас?

– Да.

– Давно и долго ли?

– Давно. Сначала несколько лет мы были просто знакомы, – объяснил Глассдейл, – а в последние годы стали очень близкими друзьями.

– Он поделился с вами какими-то своими секретами?

– Разумеется, – кивнул Глассдейл.

– Чем-то, что могло быть связано с его недавней смертью и с тайной, которая ее окружает?

– Вполне вероятно. А если вдуматься, то наверняка!

– Чем же, например? В ваших интересах предоставить мне чуть больше информации. Убедительности ради, сами понимаете.

– Был один человек, которого Брэйден пытался разыскать, – произнес Глассдейл. – Он занимался его поисками много лет.

– Человек? Только один?

– Нет, на самом деле их было двое, но одного он хотел найти особенно. Второй, как объяснял мне Брэйден, не был для него так уж важен, потому что оказался всего лишь пешкой в руках того, главного.

– Понятно, – сказал Фоллиот, достав коробку и предложив сигару посетителю, после чего закурил сам. – Почему же Брэйден так рвался разыскать того человека?

Глассдейл раскурил сигару и заявил:

– Месть!

Фоллиот заложил большие пальцы за отвороты темно-желтого жилета и отклонился назад, словно любуясь розами:

– Вот оно что! Значит, хотел свести счеты. Мстительный был по натуре. Точил нож на кого-то.

– Просто желал получить должок, расквитаться за причиненное ему зло, – усмехнулся Глассдейл. – Смысл был примерно в этом.

Минуту или две мужчины молча курили. Затем Фоллиот, не сводя взгляда со своих цветов, проговорил:

– Он поделился с вами какими-то еще деталями?

– Да. Эти люди обманули Брэйдена в одном деле, связанном с деньгами. Опять-таки в основном один из них, и это обошлось Брэйдену дороже, чем можно было предположить. Естественно, он намеревался, если выпадет случай, отомстить обидчику.

– И он сумел их выследить?

– На какие-то вопросы я могу ответить, а на другие – нет, – произнес Глассдейл. – На данный момент у меня ответа нет. Известно мне только одно: он еще не выследил их за день до того, как приехал в Райчестер.

– Вы уверены? – спросил Фоллиот. – Он не по тому делу прибыл сюда?

– Нет, в противном случае я бы все знал. Я пробыл с ним до полудня того дня, когда он отправился в Райчестер. И когда брал билет на вокзале в Лондоне, он никакого понятия не имел, где находятся те люди. И даже не упоминал о них, когда мы вместе пообедали перед отходом его поезда. Нет, в Райчестер он приехал с другой целью.

Он осекся, бросив многозначительный взгляд на Фоллиота.

– И что дальше? – спросил Фоллиот.

– Он встретил здесь по крайней мере одного из них. Или даже обоих сразу.

– Что и закончилось для него плачевно?

– Да.

Фоллиот некоторое время курил, молча размышляя.

– Что ж, – сказал он, – надеюсь, вы не делились своими мыслями ни с кем больше?

– Ни с одной живой душой!

– Вижу, вы человек слова, и с вами можно договориться. Если выдвинуть разумные и выгодные для вас условия. Так ведь?

– Несомненно, – отозвался Глассдейл. – Если это будет в моих интересах.

Фоллиот немного помолчал, а потом похлопал его по плечу:

– У меня были личные причины назначить награду. Допустим, мой близкий друг имел несчастье навлечь на себя ненависть Брэйдена. И мне захотелось спасти его от последствий случившегося, а для этого необходимо первым узнать, если кто-то располагает информацией и захочет ею поделиться.

– Как сделал я, – кивнул Глассдейл.

– Да. А потому теперь в интересах моего друга, чтобы вы получили хорошее вознаграждение, но больше никому ни о чем не рассказывали.

– Будет разумным шагом с его стороны, мистер Фоллиот.

– Но вот только мой друг захочет знать абсолютно все, что вам известно об этом деле. Например, о тех двух мужчинах, которых Брэйден разыскивал. Он назвал вам их фамилии?

Глассдейл склонился чуть ближе к собеседнику, сидевшему рядом на скамье среди цветов.

– Да, он назвал мне фамилии, – прошептал он. – Одного звали Фалкинер Райе, а фамилия другого была Флуд. Этого достаточно?

– Вам все же будет лучше навестить меня еще раз сегодня вечером, – произнес Фоллиот. – Приходите ближе к закату к тем воротам, и я вас встречу. Красивые у меня розы, правда? – сменил он тему, когда они поднялись. – Я уделяю им почти все свое время.

Фоллиот проводил Глассдейла до ворот, а потом стоял и смотрел ему вслед, пока тот не свернул на тропу, ведущую к «Райскому уголку». Но когда уже собирался вернуться к своим розам, он заметил, что к нему через Клоуз направляется Брайс.

Брайс поспешно приближался к нему, а Фоллиот стоял в воротах своего сада, заложив руки за спину с видом добродушного, ничем не занятого джентльмена, готового уделить свое время любому. Он посмотрел на Брайса поверх очков, и во взгляде не читалось ничего, кроме любопытства. Однако будь Брайс не столь взволнован, он заметил бы, как приглашавший его войти Фоллиот внимательно осмотрел Клоуз и убедился, что на площади пусто. За исключением пары детишек, игравших под старым вязом рядом с другими воротами, и священника, двигавшегося по дорожке.

– Мне необходимо поговорить с вами, – сказал Брайс, когда Фоллиот запер ворота и повернул на тропинку, ведущую в данный угол сада. – Давайте найдем место, где нас никто не услышит.

Фоллиот молча повел его за собой, и вскоре они оказались около старой постройки из увитого плющом серого камня. Он открыл дверь ключом и жестом пригласил Брайса войти внутрь.