Дональд Томас - Казнь Шерлока Холмса

Держат ли они оружие на изготовку, я видеть не мог. В любом случае для того, чтобы убить их всех, у Мориарти не хватило бы патронов в барабане, а перезарядить револьвер ему бы не дали. Бросив взгляд на дюжину полицейских, надвигающихся на него, полковник швырнул черную кожаную сумку туда же, куда незадолго до этого отправились дорожные аксессуары. Неужели и «Королева ночи» оказалась в Темзе? Если да, то никакая улика больше не указывала на Мориарти как на вора!

По моим подсчетам, у нашего врага оставался один патрон, у Холмса же все шесть были в каморах. Мы наступали с одной стороны, Лестрейд и его люди — с другой. Противник был зажат в тиски. Близилась развязка, и она оказалась стремительной. Полковник вскочил на широкий металлический парапет и, держа в руке револьвер, взглянул в сторону моста Ватерлоо. Никто не знал наверняка, как он распорядится последней пулей. Лестрейд и его подчиненные остановились. Им хотелось взять Мориарти живым, но еще больше их волновало содержимое его карманов — вдруг он прятал там великолепный бразильский бриллиант и горсть сапфиров?

Зашуршал гравий. Шерлок Холмс медленно пошел вперед. Его твердое лицо не дрогнуло; он спокойно встретил полный ненависти взгляд преступника. Держа револьвер в опущенной правой руке, мой друг уверенно и неспешно приближался к последнему из негодяев, жаждавших развлечься зрелищем его гибели на ньюгейтском плацу. Полковник не двигался, очевидно ожидая, когда сыщик подойдет на расстояние пистолетного выстрела. Все замерли. Холмс желал вступить с Мориарти в смертельную схватку один на один, и вот теперь этот момент настал: если полковник промахнется, ответный выстрел будет последним. Долговязая фигура, замершая на фоне летнего неба, представляла собой на редкость легкую мишень.

Когда врагов разделяло всего тридцать футов, Мориарти поднял пистолет. Великий детектив сделал еще шаг, по-прежнему держа руку опущенной. В следующую секунду мое сердце застыло от прилива тошнотворного ужаса: Мориарти нажал на спуск. Холмс пошатнулся, но попадания не было. Он сумел уклониться от летящей пули.

Мой друг продолжал идти вперед. Не знаю точно, какой смысл обычно вкладывается в слова «обезуметь от страха», но когда слышу их, в мельчайших подробностях представляю себе лицо полковника Мориарти в ту минуту. Тишину теплого дня нарушали лишь отдаленный свист пара, выпускаемого маленьким паровозом, да шорох шагов Холмса. Приблизившись к врагу на расстояние десяти футов, он прицелился. Полковник изрыгнул какое-то проклятие, которого я не мог расслышать. В тот же момент револьвер в руке сыщика коротко дернулся. Мориарти сначала качнулся вперед, а через долю секунды, перекувырнувшись, исчез за перилами моста.

Неизвестно, пошел ли полковник ко дну с пулей в голове или же назло тем, кто загнал его в угол, сам бросился в мутную глубь. Его тела не нашли, а если и так, то не опознали. Из тех несчастных, кого река выбросила на берег в последующие несколько недель, двое или трое были обезображены стальными лопастями колесных пароходов. Еще несколько трупов унесло в море. Хочется верить, что полковник был в их числе. Так или иначе, судьба покарала его более жестоко, чем это сделали бы мы.

В то время как близился к концу последний поединок между Холмсом и Мориарти, двое подчиненных инспектора Джейгоу арестовали Лемоннье. Он в своей кебменской накидке не успел далеко отойти от здания вокзала. Задержанный не оказывал сопротивления, однако настаивал на своей невиновности, признавая лишь то, что согласился подменить своего нового знакомого на ланче в Мэншен-хаусе. Мошенник утверждал, что знал этого человека всего несколько дней. О «Королеве ночи» Лемоннье никогда не слыхал. Правда, в его кармане обнаружили два маленьких свертка: один с бриллиантом, другой с сапфирами. Каким образом он похитил их у Мориарти при передаче портфеля на вокзале, не выяснилось. По словам Лемоннье, упаковки он получил от полковника на прощание и полагал, будто внутри находятся стеклянные безделушки, годные лишь на подарок сговорчивой девчонке с Пиккадилли.

Вечером того незабываемого дня инспектор Лестрейд в очередной раз посетил нашу гостиную на Бейкер-стрит.

— Видите, мистер Холмс? — благодушно сказал он. — Мы всегда оказываемся там, где в нас нуждаются. Кабы не здравый смысл и профессиональное чутье вашего покорного слуги, мост бы не перекрыли. Совершенно не к чему напоминать вам, джентльмены, что тогда полковник Мориарти благополучно добрался бы до станции Ватерлоо. А уж оттуда он мог податься куда угодно. Выбрать направление — это дело нескольких минут. И сейчас сидел бы он в Париже да любовался своей безделушкой — кажется, так назвал брошку Лемоннье.

Холмс неразборчиво пробормотал что-то себе под нос.

— А помните, джентльмены, — снова заговорил Лестрейд, подавшись ближе к нам, — тот случай, когда вы шли по парку и увидели, как человеку снес голову всадник на полном скаку? И знаете что?

— Понятия не имеем, Лестрейд, надеюсь, вы нас просветите. Вам удалось узнать имя убийцы?

Инспектор глотнул виски с водой и снова качнулся вперед.

— Нет, мистер Холмс. Я выяснил всю подноготную владельца головы, хоть он и попал к нам с абсолютно пустыми карманами.

— Я вас поздравляю, — проговорил Холмс, закрывая глаза. — Пожалуйста, продолжайте.

— Того человека звали Алкером, в прошлом он служил во флоте и был главным корабельным старшиной. Его случайно узнал один из посетителей патологоанатомической лаборатории, где голова хранится в банке с формальдегидом. По собранным нами сведениям, Алкер за границей принимал участие в ряде печальных, но необходимых операций: он приводил в исполнение приговоры военного, а иногда и гражданского суда. Что вы теперь скажете?

— В одном можете не сомневаться, Лестрейд: его не убил из мести тот, кого он в свое время повесил. Кроме этого, к сожалению, мне нечего добавить.

Лестрейд слегка насупился, обиженный тем, что его открытие не произвело ожидаемого эффекта.

— По правде говоря, я отправил на виселицу немало преступников, — самодовольно изрек он. — Однако мне не случалось иметь дело с палачом.

— Увольте от этого и меня, — сухо сказал Холмс. — Будь он хоть с головой, хоть без головы.

У Артура Конан Дойла, «литературного отца» Шерлока Холмса, персонаж носит звание полковника.

Реальное убийство, происшедшее в Эссексе в 1898 году. Сюжет лег в основу повести из сборника Д. Томаса «Шерлок Холмс и голос из склепа» («Sherlock Holmes and the Voice from the Crypt»).

Бальзам из растительных масел, преимущественно употреблявшийся мужчинами для укрепления волос.