Энн Перри - Палач из Гайд-парка

– Но кто это был? Далси или Лэндон Харлвуд? – спросила Эмили.

– Неважно, – ответила быстро Шарлотта. – Но если это был Харлвуд, он не мог сделать это без ее ведома. Значит, она так и так виновата. Арледжа могли убить в его собственной оранжерее и отвезти в парк в его же собственной тачке!

– Но, значит, мы должны это доказать. – Эмили встала. – Что пользы знать, если мы не можем подтвердить свое знание?

– Но это и не знание, а лишь догадка, – возразила Шарлотта, тоже вставая с места. – Прежде всего, мы должны доказать это самим себе. Мы должны найти место убийства. Там может еще остаться кровавое пятно, если знать, куда смотреть.

– Но полагаю, Далси вряд ли пригласит нас на экскурсию в свою оранжерею, если это она отрезала голову мужу, не так ли? – ответила Эмили.

– Нет, конечно, не пригласит. – Шарлотта глубоко вздохнула и перешла в наступление: – Мы должны пойти туда ночью, когда она не будет об этом знать.

– Вломиться в чужой дом? – Эмили не верила ушам, голос у нее стал тонким и пронзительным. Но очень скоро выражение ужаса исчезло, уступив место предвкушению опасности и волнующего приключения. – Только мы вдвоем? Тогда надо идти сегодня ночью. Мы не можем терять времени.

Шарлотта едва не задохнулась.

– Да, сегодня ночью. И мы пойдем отсюда, как только… ну, примерно в полночь, наверное? – и вопросительно взглянула на Эмили.

– Но в полночь слишком рано, она может еще не лечь. Я часто в это время тоже не сплю.

– Но ты не в трауре. А она вряд ли в это время будет где-то обедать или танцевать.

– Но мы должны уйти самое раннее в час ночи.

– Да, но… Я не решусь тогда вернуться домой так поздно. Томас…

– Ну, конечно, нет, – согласилась Эмили. – Мы должны идти отсюда и сюда же вернуться. Мне тоже будет непросто объяснить Джеку свое отсутствие. Он с ума сойдет. Мы должны будем уйти отсюда пораньше и где-то подождать до часу ночи.

– Но где? И как одеться? Одежда должна быть соответствующей. И нам не надо взламывать дверь дома в буквальном смысле слова. Все, что нам нужно, должно быть в оранжерее или в сарае садовника. Однако понадобится какая-нибудь лампа. Хорошо бы у нас был фонарь, как у полицейских…

– У нас нет времени его раздобыть, – возразила с сожалением Эмили. – Я возьму каретный фонарик, он сойдет.

– А как мы туда доберемся? Вряд ли можно просить твоего кучера отвезти нас.

– Он может доставить нас куда-нибудь поблизости. Это просто. У меня есть знакомые, кто там живет. Я скажу, что мне надо их навестить.

– Ну да, в час ночи, одетая, словно для тайного дела, – невольно хихикнула Шарлотта.

– Ах, да, – и Эмили закусила губу. – Не выйдет. Тогда скажу, что моя знакомая внезапно заболела, и оденусь как обычно, только под платьем будет соответствующая одежда. А сверху на платье накину шаль. И ты оденься так же. – И прежде чем Шарлотта успела возразить, прибавила: – Я тебе что-нибудь найду. Мы возьмем платье у моей горничной. У них одежда из грубых темных тканей, она прекрасно подойдет… Ладно. Нам еще надо все это как следует продумать и обставить. – Она бросила на сестру испуганный, но взволнованный предстоящим приключением взгляд.

С бьющимся сердцем Шарлотта последовала за Эмили.

В пять минут второго сестры, переодетые в темные шерстяные платья, в шалях, накинутых на голову (Эмили особенно постаралась, чтобы скрыть платиновый блеск своих волос), пробрались к саду возле дома Далси Арледж. Каретный фонарик они еще не зажгли – было достаточно уличных ламп; кроме того, они очень боялись, что их кто-нибудь заметит.

– Следующая дверь, – прошептала Шарлотта. – У меня с собой нож и вилка на случай, если она заперта.

– Вилка? – удивилась Эмили.

– Кухонная. Ну, знаешь, чтобы пробовать, готово ли кушанье.

– Нет, не знаю. Я же не готовлю. А ты можешь ею пользоваться?

– Ну, конечно, могу. Это так просто – ткнуть, и всё.

– И можно открыть дверь? – удивилась еще больше Эмили.

– Да нет, конечно, дурочка. Ею пробуют, готово мясо или пирог.

Эмили хихикнула, Шарлотта фыркнула от волнения и тоже засмеялась.

Дойдя до садовой двери, они увидели, что та действительно заперта на засов, так что Эмили пришлось зажечь фонарик и держать его, повернувшись спиной к Шарлотте, и глядеть в оба, нет ли кого на дороге, в то время как Шарлотта, аккуратно орудуя вилкой, наконец сумела нащупать ею очень простую задвижку. Эмили сразу же пригасила фонарик, они отодвинули засов и цепочку и отворили дверь.

Облегченно вздохнув, женщины проскользнули внутрь, плотно притворив ее, чтобы не вызвать подозрений.

Шарлотта огляделась. Очень темно. Садовая стена была достаточно высока, чтобы сюда не проникал свет уличных фонарей. Небо было почти сплошь затянуто плотными облаками, так что бледная луна в третьей четверти отбрасывала только слабое мерцающее сияние.

– Ничего не вижу, – прошептала Эмили. – В такой темноте мы не сумеем найти даже оранжерею, не говоря уже о кровавых пятнах.

– Нет, мы найдем оранжерею, – ответила Шарлотта, – а там опять зажжем фонарик.

– Как ты думаешь, кто-нибудь в доме сейчас еще может не спать?

– Тогда не стоит рисковать. Нас сразу же выгонят, еще до того, как мы что-нибудь обнаружим. И как, скажи на милость, мы объясним здесь наше присутствие? Так что лучше помолчи.

Этот аргумент убедил Эмили. Было даже страшно представить себе такую возможность. У них нет никакого правдоподобного объяснения.

Шарлотта шла впереди. Они осторожно пробирались по узкой, обложенной кирпичами дорожке, поросшей мхом и влажной от росы. Эмили держалась за юбку Шарлотты, чтобы не потеряться в темноте. Потому что вот так потерять друг друга из виду, а потом внезапно столкнуться лицом к лицу – этого нервы просто не выдержат. Кто-нибудь невольно вскрикнет и всех перебудит.

Налево возвышалась темная громада дома, черневшая на фоне белесых облаков. Впереди они разглядели ломаную линию крыши, и под ней еще одну, изогнутую линию навеса, а на нем сбоку – изящные очертания шпиля, как палец указывающего вверх.

– Оранжерея? – спросила Эмили.

– Нет, зимний сад, – ответила Шарлотта.

– Почему ты так думаешь?

– Шпиль, – прошептала Шарлотта. – На оранжереях шпилей не бывает. Она где-нибудь там, за углом.

– А ты уверена, что у них есть оранжерея?

– Должна быть. У каждого такого большого дома обычно бывает оранжерея или теплица. Но, как правило, предпочитают оранжереи. И в нашем случае последняя подходит больше.

– Почему?

– Просто его туда легче заманить. Как можно заманить мужа ночью в теплицу?

Эмили нервно засмеялась.

– Не смеши. Но может быть, она повела его в зимний сад? В этаком романтическом порыве. Облачилась в свой лучший пеньюар и увела повздыхать среди лилий…