Энн Перри - Палач из Гайд-парка

– Но он же этого не сказал… – Лорд снова попытался помочь Питту.

– Мы принадлежим к старинной английской землевладельческой аристократии, – продолжала леди Уинтроп, не обращая внимания на попытки мужа остановить ее и обращаясь только к Питту. – Мы не занимаемся торговлей, не сочетаемся браками с иностранцами. Мы не алчны, не тщеславны и не ищем высоких постов. Мы честно и самоотверженно служим стране, если она в нас нуждается. Мы умеем себя вести, мистер Питт. Мы помним о своем долге и всегда исполняли его с честью.

Томас тут же отказался от всего, что готовился сказать или спросить. Его либо не поймут, либо сочтут оскорблением все, что он скажет.

– Уверяю вас, мэм, ничего подобного у меня и в мыслях не было, – поспешил он успокоить леди Уинтроп. – Я просто сообщил вашему мужу, что капитан Уинтроп не защищался и не вступал в схватку с предполагаемым убийцей. Это говорит о том, что он не ожидал нападения от этого человека. Видимо, встреча была для него неожиданной, и я полагаю, он хорошо его знал.

– Вы полагаете? – В голосе леди Уинтроп прозвучали гнев и вызов; тело ее под черным шелковым платьем напряглось как струна.

– Когда человек темным вечером оказывается в парке, – продолжал Питт терпеливо излагать свою гипотезу, – настороженность и подозрительность по отношению к любому, кто внезапно попадается навстречу, кто останавливает его или заговаривает с ним, вполне понятны. Вы так не считаете, леди Уинтроп?

– Я? – удивилась она, но потом, подумав, согласилась: – Да, возможно. – Подошла к окну. – Возможно, кто-то из соседей в приступе неожиданного безумия напал на него. Или кто-то из команды корабля, обуреваемый завистью. Может быть, Оукли победил его в каком-то соревновании или выставил его в неприглядном свете. Кто бы он ни был, я надеюсь, вы найдете его и отправите на виселицу.

– Конечно, суперинтендант сделает все возможное, – не выдержав, снова вмешался лорд Уинтроп. – Я уже все обсудил с мистером Питтом. Он знает, как я отношусь ко всему этому.

– Он, возможно, не знает, что министр внутренних дел Англии – наш родственник. – Леди Уинтроп повернулась и пристально посмотрела на суперинтенданта. – И многие другие очень влиятельные люди в стране. Я понимаю, что неприлично хвастаться знатными родственниками и связями, но тем не менее попросила бы вас иметь в виду, что мы не успокоимся до тех пор, пока убийство не будет раскрыто и не свершится правосудие. – Она вскинула подбородок. – Мы благодарим вас за то, что вы сочли необходимым информировать нас о своих действиях, но вам лучше не терять здесь время даром, суперинтендант. Пожалуйста, примите нашу благодарность и продолжайте заниматься вашими обязанностями. – Она быстро повернулась к мужу, уже забыв о Питте. – Мальборо, я написала всем родственникам в Вашингтоне. Было бы хорошо, если бы ты известил семью Тарлоу и Мэйбери в Сассексе.

– Они и без нас узнают, дорогая, – возразил раздраженно старый лорд. – Все газеты полны этим. Господи, последний клерк или прачка в Лондоне будут знать об этом во всех подробностях.

– Нет, это ничего не значит, – строго поправила его леди Уинтроп. – Наш долг известить, как положено, всю семью. Мы обидим их, если не сделаем этого. Всем захочется прислать нам свои соболезнования. К тому же извещения о смерти родственников всегда хранятся в нашей семье. Это очень важно. – Она нетерпеливо тряхнула головой, и блики света заиграли на ее ожерелье из черного янтаря. – Я еще не успела написать семейству Уордлоу в Глостере и кузену Реджинальду. Необходимо еще заказать конверты и бумагу с траурной каймой. Обычная почтовая на это не годится.

– Капитан Уинтроп когда-нибудь говорил вам о соперничестве или зависти по отношению к нему? – Питт понимал, что бестактно вторгаться в семейный разговор, но они как бы забыли о нем, а он еще не довел до конца свое дело.

– Нет. – Леди Уинтроп с удивлением повернулась к нему. – Никогда, насколько я помню. Он регулярно писал нам, приезжал каждый раз, когда сходил на берег, и изредка обедал у нас. Но я не помню, чтобы он когда-нибудь говорил о каком-то соперничестве, зависти или неприязни к нему. Его все любили. – Недовольная морщинка прорезала ее переносицу. – Мне кажется, я уже говорила вам об этом.

– Люди популярные, пользующиеся успехом в обществе, неизбежно вызывают зависть у тех, кто не столь счастлив в этом отношении, – подчеркнуто нейтрально заметил Питт.

– Да, разумеется. Я это отлично знаю, – парировала леди Уинтроп. – Но ни о чем подобном от сына я не слышала. Это ваша работа – разузнать о таких вещах. Вам и карты в руки. Разве не за это вам платят жалованье?

– Оукли никогда не отзывался плохо о ком-либо, – поспешил сказать лорд и осторожно протянул к жене руку, но потом остановился и снова опустил ее. – Эти чувства неизвестны нашему сыну.

– Разумеется, они всегда были ему чужды, – быстро подхватила леди Уинтроп, недовольно нахмурившись. – Суперинтендант сказал, что он был кем-то застигнут врасплох, что не ожидал этой встречи. Если бы то был человек, ненавидящий Оукли, мой сын был бы наготове. Он не был глуп, не так ли, Мальборо?

– Проклятье, и все же он доверился тому, кому не следовало! – в отчаянии и гневе воскликнул старик, не сдержав себя.

Но леди Уинтроп словно не замечала состояния мужа. Она уже прощалась с Томасом.

– Благодарю вас, мистер Питт. Я полагаю, вы будете извещать нас обо всем. До свидания.

– До свидания, мэм, – вежливо ответил суперинтендант и, обойдя ее, направился к двери.

В своей беседе с лордом и леди Уинтроп Питт не обмолвился о том, что убийство их сына произошло в прогулочной лодке, на озере Серпентайн. На следующий день достоверность его догадки подтвердил явившийся к нему в кабинет Легранж. Это был невысокого роста полный человек с темными волосами и приятным лицом.

– Похоже, Телман был прав, сэр, – удовлетворенно доложил он, стоя перед столом начальника. – Преступление совершено в лодке. Очень чисто сработано. Голова отсечена так, что вся кровь вылилась в воду. Никаких следов.

Питт сжал зубы от досады. Глупо было бы сейчас говорить Легранжу, что догадка, как был обезглавлен капитан, принадлежит самому Питту, а не инспектору Телману, даже если Легранж ему и поверит. Но не сказать этого – значит остаться в дураках.

– Следовательно, вы все же нашли свежую зарубку на крае борта, – как можно спокойнее сказал Питт.

Легранж широко открыл глаза от удивления.

– Да, сэр. Вам это Телман сказал? Но он мне говорил, что зашел бы к вам, да не сможет. У него встреча с кем-то в Баттерси.

– Нет, он ничего мне не говорил, – ответил Питт. – Просто я подумал, что на вашем месте именно с этого и начал бы. Новые следы. Ведь вы так и начали, Легранж, не правда ли?