Энн Перри - Палач из Гайд-парка

И словно забыв, что она сама вдова, мать быстро покинула комнату со счастливой улыбкой на устах.

Подъехав, Шарлотта, опираясь на руку лакея, вышла из экипажа Веспасии – и тут же ее охватила робость. Ее никто сюда не приглашал, она никого не знала из этих людей с одинаково скорбными лицами, кивающих друг другу и обменивающихся мрачными пророчествами относительно состояния общества. Чем скорее она разыщет Веспасию и Телониуса, тем будет лучше. Шарлотта выглядела довольно эффектно в черном шелковом платье Эмили, ей оно очень шло, и она это знала. Во всяком случае, туалет придавал ей уверенность в незнакомом окружении. Шляпка Эмили с дерзко асимметричными полями, украшенная черными перьями, тоже была ей к лицу. Шарлотта поймала пару одобряющих мужских взглядов и чуть побольше завистливых женских.

Где же, ради всех святых, тетушка Веспасия? Не может же она, Шарлотта, стоять здесь как истукан, ни с кем не разговаривая и не раскланиваясь. Этим она сразу выдаст себя. Она попробовала оглядеться вокруг, сначала из простого любопытства, а потом, чтобы окружающие подумали, что она кого-то ждет или ищет. Кто-то из этих людей в черных костюмах был другом капитана Уинтропа, другие же просто участвовали в ритуале. Возможно, любой из этих прилично одетых мужчин в черном, со шляпами в руках, убил капитана – и так нелепо и жутко оставил его, обезглавленного, в прогулочной лодке.

Шарлотта увидела нескольких морских офицеров в красивой форме с золотыми галунами. Они выгодно выделялись в толпе однообразно одетых в черное штатских. Удивительно неприметный седой господин приветствовал прибывших и пожимал им руки. Шарлотта решила, что это и есть лорд Мальборо Уинтроп, отец покойного. Рядом с ним стояла стройная женщина под густой темной вуалью. Она держалась так прямо и обособленно, что этим отличалась от всех остальных. Шарлотте показалось, что вокруг нее создалась некая аура напряженности, настороженности и гнева, готового найти выход. Хотя это могла быть и печаль, сдерживаемая невероятным усилием воли, сознание того, что со временем печаль лишь усугубится. Шарлотта подумала, что это, в сущности, обычное состояние человека, убитого горем и вынужденного скрывать его перед другими.

Пока она раздумывала над этим, наконец появилась Веспасия, опирающаяся на руку Телониуса Квейда. Улыбка в этой обстановке была наименее уместной, но Шарлотта не смогла удержаться от нее, глядя на леди Камминг-Гульд и ее изысканного кавалера. Веспасия овдовела задолго до того, как Шарлотта узнала ее во времена этого абсурдного дела на Ресуррекшн-роу [5] Автор путает. Впервые Веспасия Камминг-Гульд появляется на страницах романа «Туман над Парагон-уок», т. е. несколько раньше событий на Ресуррекшн-роу. . Смерть Джорджа глубоко потрясла старую леди. Хотя он был всего лишь ее двоюродным внучатым племянником, для нее молодой лорд Эшворд был единственным и последним из ее большой семьи, и к тому же она искренне любила его.

Убийство – это ужасная форма смерти, даже если после нее не остается страха и тени подозрений.

Сейчас, опираясь на руку Телониуса, Веспасия казалась снова спокойной и уверенной, держалась прямо, гордо, подняв подбородок, словно снова бросала вызов всему миру, и прежде всего своему кругу. Она готова была следовать своим путем, куда хотела. А что будут думать и делать другие, ей безразлично.

Телониус, стройный, сухощавый и ироничный, поддерживая Веспасию под локоть, уверенно вел ее сквозь плотную толпу. Пожелавших прийти было много, и, судя по всему, они продолжали прибывать. Похоже, никто не хотел лишить себя возможности побывать, посмотреть, посочувствовать или даже узнать что-либо скандальное.

Веспасия окинула одобряющим взглядом Шарлотту, но ничего не сказала. Телониус улыбнулся, посмотрев на нее, и кивнул. Все трое проследовали в церковь, где уже слышались низкие печальные звуки органа, напоминающие о бренности и тлене всего сущего.

Шарлотта поежилась. Как всегда, она подумала о странностях тех, кто, веря в счастливое воскрешение, собираются, чтобы проводить усопшего, которого едва знали, из юдоли печали в светлый рай. И делают это истово и с какой-то неоправданной, лишенной смысла печалью. Когда-нибудь она попросит священника объяснить ей это.

Церковный служка с густыми бакенбардами озабоченно стремился поскорее провести их к скамьям. Нервничая, он переступал с ноги на ногу.

– Сэр, мадам, если позволите…

Телониус наконец протянул ему карточку.

– Да, да, конечно, – закивал служка. – Сюда, пожалуйста. – Не дожидаясь их, он первым прошел к предназначавшимся им местам. Шарлотта, посмотрев направо, увидела удивленное лицо Эмили, а потом ее улыбку, когда она поняла присутствие Шарлотты здесь.

Веспасия и Телониус заняли свои места, скорее торопливо, чем с достоинством. Шарлотта села рядом.

Орган умолк. В церкви воцарилась тишина. Началась месса.

Во время службы Шарлотта не могла вертеть головой, чтобы увидеть лица сзади, а перед собой она видела лишь спины. Чтобы не привлекать к себе ненужного внимания, она склонила голову, словно молилась, и поднимала глаза лишь на священника, загробным голосом восхвалявшего Оукли Уинтропа, словно тот был святым, ставя его в пример всем живым. Шарлотта не осмеливалась взглянуть даже на Веспасию, чтобы не встретиться с ней глазами и не прочесть в них все, что та думает не только об усопшем, но и о скорбящих по нем.

Но вот все изменилось. Месса окончилась. Присутствующие дружно встали и устремились из темноты храма навстречу солнцу дня, обмениваясь незначительными замечаниями. Шарлотта теперь могла отыскать глазами тех, кто ей был интересен. Лорда и леди Уинтроп найти было не трудно, ибо выходившие из церкви, поравнявшись с ними, замедляли шаги; на мгновение воцарялась тишина и наступало легкое замешательство, но наконец нужные слова находились и произносились, и движение возобновлялось.

Небольшая группа гостей, не столь важных на вид, окружила стройную, держащуюся очень прямо женщину. Короткая вуаль не скрывала ее молодости, потерянности и беззащитности. Шарлотта сразу узнала в ней вдову. Ей захотелось увидеть ее лицо. Но как это сделать?

– Это миссис Уинтроп? – повернулась она к Веспасии.

– Кажется, да, – та вопросительно посмотрела на своего спутника.

– А кто это рядом с ней? – поинтересовалась Шарлотта.

– Да, да, кто? – указала головой Веспасия. – Запоминающееся лицо. Ясность взгляда, несомненный ум, как мне кажется. Кто он, Телониус? Родственник, воздыхатель?

Губы Квейда дрогнули в ироничной улыбке.

– Боюсь, дорогая, я разочарую тебя. Это ее брат Бартоломью Митчелл. Человек безукоризненной репутации, без заносчивости и позы, как я слыхал. Недавно вернулся из Матабелеленда. На роль убийцы не подходит.