Найо Марш - Смерть в театре «Дельфин»

— Есть ли у вас другие вопросы? — нарушил паузу суперинтендант.

Он не был уверен, что молчание является стратегическим оружием мистера Кондукиса, однако на всякий случай постарался его разбить. Освещение в длинной зеленой комнате изменилось, небо за окном потемнело. Именно у этого окна Перигрин Джей впервые увидел документы и перчатку. А у левой стены под картиной — скорее всего Кандинского — стояло то самое изумительное бюро, из которого мистер Кондукис извлёк своё сокровище. Фоке, сделавшийся совершенно незаметным в стоящем поодаль кресле, тихонько кашлянул.

— Меня интересует, нет ли препятствий для продолжения спектакля, и ситуация с актёрами, — ровным голосом сказал мистер Кондукис.

— Насколько я понимаю, сезон может продолжаться. Во всяком случае, с нашей стороны никаких помех не будет.

— Они могут возникнуть, если вы арестуете члена труппы.

— Он или она будут замещены дублёрами.

— Она, — абсолютно невыразительно повторил мистер Кондукис. — Это, разумеется, исключено.

Он сделал паузу, но Аллен решил на сей раз обратить молчание в свою пользу и ничего не добавил.

— Мисс Дестини Мейд говорила мне, что она крайне расстроена всем случившимся, — сказал мистер Кондукис. — Она сказала, что вы звонили ей сегодня, и в результате она чувствует себя совершенно разбитой. Такая ли уж необходимость донимать её?

На секунду Аллену показалось, что им с Фоксом не удастся сдержать смех. Интересно, что подумал бы мистер Кондукис?

— Мисс Мейд была исключительно любезна и оказала нам серьёзную помощь. Мне искренне жаль, что её это так утомило.

— Мне больше нечего сказать, — произнёс мистер Кондукис вставая.

Аллен тоже поднялся.

— Боюсь, что у меня остались вопросы, сэр. Я на службе и веду расследование.

— Мне нечем вам помочь.

— Мы немедленно прекратим докучать вам, как только убедимся в этом. И я уверен, что вы предпочтёте покончить с этим вопросом здесь, а не в Ярде, не так ли?

Мистер Кондукис подошёл к столику и налил себе стакан воды, затем достал из кармана золотую коробочку, вытряс на ладонь таблетку, проглотил и запил.

— Извините, — сказал он. — Подошло время.

— Язва? — вежливо поинтересовался Аллен. Мистер Кондукис повернулся к нему.

— Я готов помочь вам всеми средствами и сожалею лишь, что вряд ли сумею оказаться полезным. С того момента, как я принял решение восстановить «Дельфин», я действую исключительно через своих представителей. Если не считать первой встречи с мистером Джеем, я не поддерживал никаких личных контактов с дирекцией и членами труппы.

— Исключая, вероятно, мисс Мейд?

— Именно так.

— И мистера Грава?

— Он не в счёт. С ним мы уже были знакомы.

— Насколько я понял, вы состоите в родстве?

— Очень дальнем.

— Так он и сказал, — беззаботно подтвердил Аллен. — Мне кажется, вы были знакомы также и с Маркусом Найтом.

— Что навело вас на такую мысль?

— Перигрин Джей узнал его подпись на меню, которое вы сожгли в его присутствии.

— Мистер Джей в то утро был не совсем в порядке.

— Вы хотите сказать, сэр, что он ошибся и Найт не был гостем «Каллиопы»?

После долгой паузы мистер Кондукис произнёс:

— Он был в числе приглашённых, но очень плохо повёл себя. Он вообразил, что им пренебрегают, и обиделся. Я предложил ему сойти с яхты в Виллифрансе.

— И он, таким образом, избежал крушения?

— Да.

Мистер Кондукис снова сел, на этот раз он выбрал стул с прямой спинкой. Чтобы скрыть натянутость, он закинул ногу за ногу и сунул руки в карманы брюк. Аллен остановился в паре шагов от него.

— Я собираюсь задать вам вопросы, которые могут оказаться для вас мучительными. Нужно, чтобы вы рассказали мне о том костюмированном ужине на борту «Каллиопы».

Аллену не раз приходилось видеть людей, державшихся так же, как мистер Кондукис, — на скамье подсудимых в ожидании приговора. Или отсрочки от казни. Он слышал дыхание мистера Кондукиса, в такт которому краешек носового платка слегка поднимался и опускался.

— Это было шесть лет назад, верно? — сказал Аллен. — И ужин состоялся в ночь катастрофы?

Мистер Кондукис в знак согласия прикрыл глаза, но не произнёс ни звука.

— Была ли среди гостей яхты миссис Констанция Гузман?

— Да, — невыразительно сказал он.

— Вы, кажется, сказали мистеру Джею, что купили шекспировскую реликвию шесть лет назад?

— Это так.

— Была ли эта реликвия на борту яхты?

— Что вас заставляет так думать?

— Джей видел, что перчатка лежала на карточке меню, он уловил слово «Виллифранс». Я говорю о том самом меню, которое вы сожгли в этом камине.

— Это было неприятное напоминание о печальном путешествии. Оно случайно попало в шкатулку.

— Итак, шкатулка и её содержимое были на яхте?

— Да.

— Могу ли я спросить, сэр, почему? Губы мистера Кондукиса шевельнулись, сжались и опять шевельнулись.

— Я купил их у… — он выдавил из себя кашель, — у одного лица, присутствовавшего на яхте.

— У кого именно, с вашего позволения?

— Я забыл.

— Забыли?

— Имя.

— Это был Найт?

— Нет!

— Сохранились морские журналы. Мы можем обратиться к ним. Итак?

— Он служил на судне. Он показал мне шкатулку, которую собирался продать. Насколько я понял, ему она досталась от хозяйки дома, где он снимал квартиру. Я решил, что содержимое шкатулки наверняка ничего не стоит, однако заплатил ту сумму, которую он просил.

— А именно?

— Тридцать фунтов.

— Что с тем человеком?

— Утонул, — едва выговорил мистер Кондукис.

— Как получилось, что шкатулка и её содержимое уцелели?

— Я не представляю фантастического хода ваших рассуждений, с помощью которого события шестилетней давности могут быть увязаны с проводимым вами расследованием.

— Я уверен, что они связаны, и надеюсь доказать это.

— Шкатулка была у меня под рукой. Я демонстрировал её содержимое как курьёз некоторым из гостей.

— Вероятно, миссис Гузман видела её?

— Вероятно.

— Она заинтересовалась?

На лице мистера Кондукиса промелькнуло выражение, которое Аллен впоследствии описал как глубоко профессиональное.

— Она коллекционер.

— Она делала вам какие-либо предложения?

— Да. Но я не собирался продавать. Тут Аллена посетила диковинная мысль.

— Скажите, вы с ней были в карнавальных костюмах?

Мистер Кондукис посмотрел на него с удивлением.

— Насколько я помню, миссис Гузман была в костюме андалузки. На мне поверх вечернего туалета было домино.

— Вы были в перчатках?

— Нет! — громко ответил он и добавил:

— Мы играли в бридж.

— Кто-нибудь был в перчатках?

— Забавный вопрос. Наверное.

— Матросы участвовали в карнавале?

— Разумеется, нет!