Рекс Стаут - Трое на один стул [litres]

– Это был мистер Херман Джессел, генеральный прокурор штата Нью-Йорк. Я звонил ему перед тем, как собрать вас здесь, и описал создавшуюся ситуацию. Он переговорил с губернатором Холландом и сейчас выезжает из Олбани сюда. Он хочет, чтобы до его прибытия вас, леди и джентльмены, пока не расспрашивали ни о чем. Мы ожидаем его около восьми часов вечера. Тем временем мы займемся другими сторонами расследования. Лейтенант Хопп установил кордон вокруг коттеджа, чтобы сюда не проникли посторонние, в частности представители прессы. Вас просят оставаться в доме или на веранде.

Он поправил очки.

Вулф сидел в своей комнате в кресле всех цветов радуги: голова откинута, глаза прикрыты, губы сомкнуты, а пальцы сцеплены на середине живота. Я пристроился у окна и смотрел наружу. В пятидесяти шагах от дома, на краю леса стоял патрульный и не сводил глаз с одного дерева. Я тоже туда посмотрел, думая, не забрался ли на верхнюю ветку журналист. Но нет. Должно быть, белка или птица.

У меня за спиной раздался голос Вулфа:

– Который час?

– Двадцать минут шестого. – Я обернулся.

– Где бы мы сейчас были, если бы выехали в два часа?

– На шоссе двадцать два в четырех милях к югу от Хусик-Фоллс.

– Вздор! Ты не можешь этого знать.

– Это то, что я на самом деле знаю. Чего я не знаю, так это почему вы не накормили посла его рыбой.

– Было поймано тридцать четыре штуки. Я приготовил двадцать. Вот и все.

– Ладно, не говорите. Меньше знаешь – крепче спишь. Лучше скажу вам, что я думаю. Я думаю, что тот тип, который послал нас сюда убить Лисона, отправлял ему сообщения, засовывая их внутрь форелей и отпуская тех в реку, и часть из них оказалась в улове Келефи. Вот почему вам пришлось ждать момента, чтобы вытащить послания, когда никто не видит и когда…

В дверь постучали. Я пошел и открыл ее. В комнату вошел наш хозяин О. В. Браган. О хороших манерах он как будто в жизни не слышал. Когда я закрыл за ним дверь и повернулся, он уже оказался возле Вулфа со следующим заявлением:

– Я хочу попросить вас кое о чем.

Вулф открыл глаза:

– Да, мистер Браган? Прошу вас, не надо церемоний. И не хотите ли присесть? Меня смущает необходимость смотреть на человека снизу вверх.

Я пододвинул верзиле ростом шесть футов кресло. Услышать слова благодарности я не ожидал – и не услышал. Существует два типа начальников: одни говорят «спасибо», а другие не говорят «спасибо». Я уже определил, к какому типу относится Браган. Но поскольку Вулф позволил себе съязвить насчет церемоний, то подумал, что и я могу пройтись разок, а потому сказал Брагану, что не стоит меня благодарить. Он меня не услышал.

Его холодные цепкие глаза были направлены на Вулфа.

– Мне понравилось, как вы справились с Колвином, – заявил он.

– А мне нет, – фыркнул Вулф. – Я хочу уехать домой. Если я поговорил с человеком, в чьей власти дать мне что-то, но в результате не получил этого, значит я не справился. Надо было польстить ему. Тщеславие – сильная вещь.

– Он дурак.

– Отнюдь. – Вулф явно был не в том настроении, чтобы соглашаться с кем-либо или с чем-либо. – Мне показалось, что у него неплохо получилось. Для безвестного чиновника из отдаленной местности его поведение с вами и мистером Феррисом можно назвать почти бесстрашным.

– Ба! Он дурак. Идея о том, что кто-то из нас намеренно убил Лисона, настолько нелепа, что только дурак мог всерьез говорить о ней.

– Она не столь нелепа, как идея о браконьере с поленом из ваших дров в качестве трости, которому вдруг вздумалось использовать его в качестве смертоносного оружия. Браконьеры, застигнутые на месте преступления, не убивают – они бегут наутек.

– Ладно, не браконьер. – Браган был груб. – И не кто-то из нас. Но страшно подумать, как это все скажется на моих планах. Если убийство не раскроют немедленно, случиться может все, что угодно. Раз Лисона убили в моем коттедже, Госдепартамент перестанет иметь со мной дело, и не только это. Посол Келефи может отказаться от заключения сделки, что гораздо, гораздо хуже. – Он ударил по подлокотнику кулаком. – Нужно раскрыть дело немедленно! Но, видит бог, с этими растяпами рассчитывать не на что. Я наслышан о вас, Вулф, и только что поговорил с одним из моих деловых партнеров в Нью-Йорке. Он говорит, что вы честный, лучше вас никого нет и у вас заоблачные гонорары. Черт с ним! Если эта канитель затянется и нарушит мои планы, я потеряю в тысячу раз больше, чем любой ваш гонорар. Я хочу, чтобы вы занялись этим. Хочу, чтобы вы узнали, кто убил Лисона, и поскорее, черт побери!

– Сидя здесь? – Вулф скучал. – Не смея шагу ступить за пределы дома и веранды? Очередная нелепица.

– С этим я разберусь. Через пару часов здесь будет генеральный прокурор Джессел. Я хорошо его знаю и даже оплачивал его выборы. Я с ним поговорю, и тогда, прочитав ваше заявление и, если потребуется, задав вам несколько вопросов, он отпустит вас. На взлетной полосе в двенадцати милях отсюда у меня стоит самолет, вы с Гудвином полетите в Вашингтон и возьметесь за дело. Я назову вам несколько человек, которые могут оказаться полезными, и сам позвоню им отсюда. Как мне кажется, кто-то заимел зуб на Лисона и решил прикончить его здесь. Вы отыщете этого типа и «пришьете» ему убийство, да поживее. Я не буду объяснять вам, как это сделать, это ваша работа. Ну?

– Нет, – коротко ответил Вулф.

– Почему нет?

– Мне это не интересно.

– К черту ваш интерес! Почему нет?

– Я несу ответственность за свои решения, но только перед собой, а не перед вами, мистер Браган. Однако я у вас в гостях и поэтому дам объяснения. На самолете я соглашусь полететь, только будучи в отчаянном положении, тогда так сейчас мое положение таким не назовешь. Кроме того, я хочу домой, а не в Вашингтон. Далее, даже если ваше предположение в отношении убийства верно, для обнаружения преступника и сбора доказательств его вины может потребоваться столько времени, что ваши планы уже ничто не спасет. Есть и четвертая причина, еще более убедительная, но я не готов открыть ее вам.

– Что за причина?

– Нет, сэр. Вы властный человек, мистер Браган, зато я упрямый. Как гость, я обязан вести себя учтиво по отношению к вам, но это все, и от работы я отказываюсь. Арчи, стучат.

Я уже был на пути к двери. На этот раз, освоившись со здешним этикетом и не желая быть растоптанным, я распахнул дверь и отошел в сторону. И не просчитался: посетитель ворвался в комнату, не обратив на меня внимания. Это был Джеймс Артур Феррис. Браган сидел спиной к входу, и когда Феррис очутился достаточно близко, чтобы увидеть, кто это, то застыл как вкопанный и выпалил:

– И вы здесь, Браган? Хорошо.

Браган в ответ буркнул: