Рекс Стаут - Три свидетеля [litres]

Она все еще смотрела на Биба:

– Продолжай, Джим, но будь осторожен.

– В то время я был от нее без ума еще больше, чем раньше. Я достал из сейфа завещание, показал, а она взяла и сунула его за пазуху. Она сказала, что хочет показать матери. Теперь легко говорить, что я должен был сделать все возможное, чтобы ее остановить, но тогда я не мог. Она унесла завещание, и больше я его не видел. Через две недели мы объявили о помолвке. После я отдал на апробацию старое завещание Сидни, и это было полным безумием, потому что у меня было только слово Энн, которая сказала, что уничтожила новое, хорошо хоть секретарша, которая его печатала, вышла замуж и уехала. – Биб поднял руку, чтобы поправить пиджак. – Не скажу, что именно это излечило меня от страсти к Энн Сэвидж. Это… очень личное и достаточно глубокое, чтобы я вылечился. Я лишь хотел бы, чтобы это произошло раньше. Конечно, я не мог остановить апробацию, не погубив себя. В мае имущество разделили, и в том же месяце Энн вышла замуж за Нормана Хорна. Вот и все, подумал я тогда. Я получил урок, и урок был тяжелый.

Он расправил свои узкие плечи.

– После, через два года, грянул этот гром. Сидни оказался жив и вскоре должен был вернуться в Нью-Йорк. Можете себе представить, как я был потрясен… или не можете… В конце концов я понял, что у меня только два выхода: либо прыгнуть из окна офиса, либо все рассказать Сидни. В ожидании Сидни мне пришлось обсудить все с ними и выслушать все их безумные предложения. Только позавчера, в понедельник, я принял окончательное решение, а на следующее утро, вчера, позвонил Энн, и мы уговорились вечером встретиться с Сидни и все ему рассказать. Потом нам сообщили, что Сидни убит. Я не знаю, кто его убил. Знаю только то, о чем уже рассказал, но для меня и этого достаточно. – Он остановился, потому что у него перехватило горло, помолчал. – Как с адвокатом, со мной все кончено.

Немножко меня разочаровал Норман Хорн. Вот от кого можно было бы ожидать быстрой и мужественной реакции на подобное обвинение в адрес своей очаровательной жены, но он даже не взглянул в сторону Биба. Он смотрел на нее, сидевшую рядом с ним, взглядом, далеким от обожания и веры. Хорошо, что она смотрела в другую сторону.

Она не сводила глаз с Вулфа.

– Теперь он закончил? – спросила она.

– Вероятно, да, мадам. По крайней мере, на данный момент. Хотите прокомментировать?

– Не хочу произносить речь. Не думаю, что это нужно. Скажу лишь, что он лжец. Просто лжец.

– Сомневаюсь, – покачал Вулф головой, – что ваших слов достаточно. Тут не все была ложь, сами знаете. Мистер Карноу на самом деле составил новое завещание. Вы с мистером Бибом на самом деле объявили о помолвке и вскоре ее расторгли. Наследство на самом деле получили по старому завещанию, где вы фигурируете как одна из наследников. Мистер Карноу на самом деле вернулся живым и был убит здесь. Я настоятельно советую вам либо хранить молчание, даже если это выставит вас в невыгодном свете, либо говорить все как есть. Вы посоветовали мистеру Бибу быть осторожным в своей импровизации. Теперь я призываю вас прислушаться к собственному совету. Так как?

Она бросила взгляд на мужа, но теперь тот смотрел только на Вулфа. Она повернула голову влево, в сторону матери, но и та не встретилась с ней глазами, тогда она посмотрела на Вулфа:

– Вы просто артист, не так ли?

– Да, – сказал он.

– Полагаю, вы уже раскрыли всю правду.

– Если так, ваши попытки что-то скрыть бессмысленны.

– Я терпеть не могу бессмысленности. Да, вы правы, кое-что из того, о чем говорил Джим, правда. Он на самом деле рассказал мне о новом завещании, но не до, а после того, как стало известно о гибели Сидни. На самом деле достал его из сейфа и дал мне прочесть. По завещанию все на самом деле отходило Кэролайн. Джим сказал, что об этом никто не знает, кроме его бывшей секретарши, которая вышла замуж и уехала куда-то в маленький городок на юге, так что она нам не помеха. Сказал, что завещание в единственном экземпляре и Кэролайн ничего не знает, потому что она показывала ему письмо от Сидни. Джим сказал, что уничтожит завещание, и мы – я, моя мать и брат – останемся наследниками, но только если я выйду за него замуж. Вы хотите знать все, о чем мы говорили?

– Только основные моменты.

– В таком случае мне не нужно рассказывать, что я на самом деле чувствовала, согласившись выйти за него замуж. Ему я ничего не сказала. Я согласилась. Полагаю, вам все равно, о чем я думала, но я считала Сидни погибшим и считала, что было бы честно, если бы мы получили свою долю. Я согласилась, но я не собиралась за него замуж. Джим хотел, чтобы мы поженились немедленно, до подачи в суд завещания, но я уговорила его подождать, и мы лишь объявили о помолвке. Когда суд признал завещание, имущество было разделено и мы получили наследство, я вышла замуж за Нормана Хорна. Я не знала, уничтожил ли Джим новое завещание, но потом это не имело значения, потому что он не осмелился бы его показать. – Она махнула рукой. – Это все.

– Не совсем, – возразил Вулф. – Была еще одна серия. «Возвращение мистера Карноу».

– О да. – Судя по тону, можно было подумать, будто она случайно упустила небольшую деталь. – Убил его, конечно же, Джим. Если вам интересно, что я чувствовала, когда Сидни объявился живым, можете не поверить, но я была рада. Потому что он мне всегда нравился. Мне жаль было Кэролайн и Пола, потому что и они мне нравились, и я знала, что Сидни не будет пытаться отобрать у нас нашу долю. Был только один человек, который не посмел бы посмотреть Сидни в глаза. Хотя, конечно, Джим смотрел ему в глаза, когда пришел к нему в номер, но не тогда, когда стрелял – стрелял он в затылок. – Она повернулась к Бибу. – Ты рассказал ему о завещании, Джим? Могу поспорить, что нет. Могу поспорить, он так и не узнал об этом. – Она снова повернулась к Вулфу. – Тянет ли это на чистую правду?

– Тянет на злонамеренную клевету, – пискнул Биб.

Вулф обратился к представителю закона:

– Мистер Кремер, я предпочел бы переадресовать вам вопрос о правдивости слов миссис Хорн. По-моему, это мистер Биб пытался исказить картину, а не она.

Позднее, в зале суда, старшина жюри присяжных объявил, что решение вынесено единогласно. Справедливость – прекрасная вещь, но не всегда она бывает полной, и тот вечер тому подтверждение. Когда Кремер и Стеббинс увели Биба и все ушли, Кэролайн Карноу решила, что по такому случаю следует вернуть поцелуй, который достался ей в этом помещении двенадцать часов назад. Но прошла мимо меня, обогнула стол Вулфа, обняла его за шею и расцеловала в обе щеки.

– Ошиблись адресом, – сказал я с обидой.

Перевод М. Гресько