Рекс Стаут - Лучше мне умереть [litres]

– Ей-богу, в жизни не встречал такого хлама! – поклялся он.

– И никаких корешков от чеков?!

– Ни единого.

Я повернулся к Вулфу:

– Майк Моллой, похоже, был единственным в своем роде. Пав от руки убийцы в расцвете лет, как вы изволили бы выразиться, он не оставил в офисе ничего такого, что могло бы заинтересовать хотя бы ворону, не говоря уже о детективе. Он не оставил даже номера телефона своего парикмахера. Вообще ничего.

– Я бы никогда так не выразился. Только не «в расцвете лет».

– Ну ладно. Но если он не предвидел, что его убьют…

И тут позвонили в дверь. Я прошел в прихожую, включил свет на крыльце, посмотрел через одностороннюю стеклянную панель в двери и, вернувшись в кабинет, доложил:

– Кремер. Один.

– А-а… – Вулф оторвал глаза от книги. – Орри, если не возражаешь, ступай в гостиную. И возьми все, что принес, с собой. Когда мистер Кремер пройдет мимо, можешь идти домой. Доложишь обо всем завтра утром.

Я подождал, пока Орри, собрав найденные сокровища, не направится в гостиную, после чего вернулся в прихожую и открыл входную дверь. Когда я вижу на крыльце упитанную фигуру и круглое лицо инспектора Кремера из убойного отдела, то нередко накидываю дверную цепочку и разговариваю с ним через щель, но сейчас решил впустить его в дом.

– Добрый вечер, – любезно поздоровался я.

– Привет, Гудвин. Вулф дома?

Шутка. Кремер отлично знал, что Вулф дома, так как Вулф вообще никогда его не покидал. Если бы я был расположен к обмену любезностями, то непременно ответил бы, что Вулф отправился на каток у Рокфеллеровского центра, однако трофеи, раздобытые Орри, напрочь лишили меня чувства юмора, поэтому я просто впустил Кремера в дом и взял у него пальто. Он не стал ждать, пока я проведу его в кабинет. Когда я вернулся, Кремер уже сидел в красном кожаном кресле, обмениваясь с Вулфом гневными взглядами. Сила привычки – страшная вещь. В зависимости от ситуации они обычно переходили от злобных взглядов к дружескому обмену информацией или яростному обмену оскорблениями. На этот раз Кремер провел подачу довольно сдержанно. Он просто заметил, что Гудвин обещал перезвонить сержанту Стеббинсу, но не перезвонил. Вулф в ответ пробурчал, что мистер Гудвин мог сообщить мистеру Стеббинсу всю информацию по телефону и Кремеру совершенно необязательно было приходить за ней лично.

– Но он же не сообщил, – прорычал Кремер.

– Он готов сделать это прямо сейчас, – прорычал в ответ Вулф. – Ну что, нам позвонить Стеббинсу?

– Нет. – Кремер устроился в кресле поудобнее. – Ведь я уже здесь. У меня есть кое-что еще, помимо Джонни Кимса, но давайте начнем с него. Какое задание вы дали ему прошлым вечером?

– Он расследовал кое-какой аспект убийства Майкла М. Моллоя третьего января.

– Черта с два! По-моему, расследование убийства завершилось, когда убийцу повязали и осудили.

– Все верно. Но только не тогда, когда повязали и осудили невинного человека.

Похоже, еще немного – и они перейдут к обмену оскорблениями. Но пока Кремер подыскивал подходящую колкость, Вулф продолжил:

– Вы наверняка спросите, имеются ли у меня доказательства невиновности Питера Хейса. Нет, не имеются. Мои собственные резоны считать его невиновным нельзя рассматривать в качестве доказательств, и для вас они будут недостаточно вескими. Однако я непременно найду доказательства, если, конечно, они существует. Прошлым вечером Джонни Кимс именно это и пытался сделать.

Острые серые глазки в сеточке морщин Кремера впились в карие глаза Вулфа. Инспектору было явно не до смеха. Во время предварительных расследований Вулф всегда был для Кремера занозой в заднице, но сейчас впервые это произошло после оглашения вердикта жюри присяжных.

– Я знаком с доказательствами вины Хейса. Ведь все улики были собраны мной или моими людьми.

– Пф! Вы явно не перетрудились. Все лежало на поверхности.

– Но улики все-таки собрали мы. Так какой аспект убийства Моллоя расследовал Кимс?

– Приглашение в театр, полученное миссис Моллой. А именно то, что ее специально пригласили, чтобы выманить из дома. Я поручил Кимсу встретиться с Аркоффами и Ирвинами, а затем отчитаться, если у него возникнет хотя бы малейшее подозрение. Он не отчитался – впрочем, это было характерно для него, – за что и поплатился. Тем не менее я в курсе, что Кимс успел повидаться со всеми четверыми. Они были здесь сегодня днем, и наша беседа продолжалась более часа. Итак, Джонни Кимс встречался с миссис Аркофф у нее дома вскоре после восьми вечера, а затем вернулся через два часа, чтобы поговорить с ней и ее мужем. Вам интересно узнать, что они, по их словам, сказали Кимсу?

Кремеру было интересно, и Вулф решил удовлетворить его любопытство. Он дал подробный и честный отчет, включая все важные моменты, если не относить к их числу, например, то, что Вулф изъявил желание поговорить с посетителями до того, как он расскажет полиции, чем занимался Джонни Кимс, хотя Кремер наверняка и сам мог бы об этом догадаться.

Под конец Вулф добавил:

– Вывод очевиден. Или один из них – а может, и не один – лжет, или Джонни успел поговорить не только с ними, но и еще с кем-то, или его смерть не имеет отношения к вчерашнему заданию. С последним я смогу согласиться лишь в крайнем случае, да и вы тоже, так как иначе вас бы здесь не было. Исключают ли данные обстоятельства элемент случайности?

– Если вы намекаете на несчастный случай, то это маловероятно. Все произошло не прямо на Риверсайд-драйв, а в одном из узких проездов к многоквартирным домам. В припаркованной машине в ста футах от дома сидели мужчина и женщина, которые кого-то ждали. Итак, мимо них дальше по дорожке медленно проехал автомобиль. Они видели, как Кимс прошел между двумя припаркованными автомобилями, и им показалось, будто водитель поморгал фарами, впрочем они не уверены. Когда машина поравнялась с Кимсом, то сбавила ход, практически остановившись, а затем водитель резко прибавил газу и, вильнув, наехал прямо на Кимса. Вот так-то. Машина свернула за угол, прежде чем мужчина и женщина успели выскочить из своего автомобиля. Вам известно, что сегодня утром мы нашли машину – она оказалась в угоне – припаркованной в верхней части Бродвея?

– Известно.

– Что-то не похоже на случайность. Нужно не забыть указать это в отчете. Вы вроде говорили, что один из них, а может, и не один мог солгать. А вам как кажется?

Вулф пожевал губами:

– Трудно сказать. Скорее всего, не один, а по крайней мере двое. Ведь они попарно подтверждают алиби друг друга: двое мужчин в баре вечером третьего января, а в том, что касается вчерашнего вечера, – в обоих случаях жена с мужем были вдвоем дома. Их адреса вам, конечно, известны, поскольку вы собирали улики против Питера Хейса.