Артур Дойль - Шерлок Холмс и доктор Ватсон

– Она очень стара и глуха, и ничего не удалось узнать от нее. Горе почти лишило ее рассудка, но я подозреваю, что она всегда была туповата. Однако есть одна очень важная улика. Взгляните!

Он вынул из своего блокнота клочок бумаги и расправил его на колене.

– Это было найдено у мертвого Вильяма в руке. Зажат между большим и указательным пальцами. По-видимому, это краешек какой-то записки. Обратите внимание, что указанное здесь время в точности совпадает со временем, когда бедняга встретил свою судьбу. Не то убийца вырывал у него записку, не то он у убийцы. Написанное наводит на мысль, что кого-то приглашали на свидание.

Холмс взял обрывок бумаги, факсимиле которого я здесь привожу [5] .

без четверти двенадцать

узнаете то, что

может

– Если это действительно так, – продолжал инспектор, – то напрашивается весьма вероятное предположение, что этот Вильям Керван, несмотря на свою репутацию честного человека, мог быть заодно с вором. Они могли встретиться в условленном месте, вдвоем взломать дверь, после чего между ними вспыхнула ссора.

– Этот документ представляет чрезвычайный интерес, – сказал Холмс, изучая обрывок с самым сосредоточенным вниманием, – дело куда тоньше, чем я думал.

Он обхватил руками голову, а инспектор с улыбкой наблюдал, какое действие произвел его рассказ на прославленного лондонского специалиста.

– Ваше последнее замечание, – сказал Холмс немного погодя, – о том, что взломщик, возможно, был в сговоре со слугой и что это была записка одного к другому, в которой назначалась встреча, остроумно и не лишено правдоподобия. Однако этот документ раскрывает...

Он опять обхватил голову руками и несколько минут просидел молча, весь уйдя в свои мысли. Когда он поднял лицо, я с удивлением увидел, что щеки его порозовели, а глаза блестят как до болезни. Он вскочил на ноги с прежней энергией.

– Вот что, – заявил он, – я хотел бы бегло осмотреть место, где было совершено убийство. С вашего разрешения, полковник, я покину моего друга Ватсона и вас и прогуляюсь вместе с инспектором, чтобы проверить правильность моих догадок. Я буду обратно через полчаса.

Прошло полтора часа, инспектор вернулся один.

– Мистер Холмс ходит взад и вперед по полю, – сказал он. – Он хочет, чтобы мы вчетвером отправились в усадьбу.

– К мистеру Каннингему?

– Да, сэр.

– Зачем?

Инспектор пожал плечами.

– Это мне не совсем ясно, сэр. Между нами говоря, мне кажется, что мистер Холмс еще не совсем выздоровел после болезни. Он ведет себя очень странно. Я бы сказал, он немного не в себе.

– Думаю, что не стоит беспокоиться, – заметил я. – Я не раз убеждался, что в его безумии есть метод.

– Скорее в его методе есть безумие, – пробормотал инспектор. – Но он горит нетерпением, и если вы готовы, полковник, то лучше пойдемте.

Холмс расхаживал взад и вперед по полю, низко опустив голову и засунув руки в карманы.

– Дело становится все интересней, – сказал он. – Ватсон, наша поездка в деревню определенно удалась. Я провел восхитительное утро.

– Вы были на месте преступления, как я догадываюсь? – спросил полковник.

– Да, мы с инспектором сделали небольшую разведку.

– И с успехом?

– Да, мы видели интересные вещи. По дороге я обо всем вам расскажу. Прежде всего мы осмотрели тело бедняги. Он действительно умер от револьверной раны, как сообщалось.

– А вы в этом сомневались?

– Все надо проверить. Мы не зря совершили свой обход. Потом мы беседовали с мистером Каннингемом и его сыном, и они смогли точно указать место, где преступник, убегая, пролез сквозь изгородь. Это было в высшей степени любопытно.

– Несомненно.

– Потом мы заглянули к матери несчастного Вильяма. От нее, однако, мы не могли добиться толку: она очень стара и слаба.

– И к какому результату привело вас ваше обследование?

– К убеждению в том, что это – весьма необычное преступление. Может быть, наш теперешний визит прольет на него немного света. Я полагаю, инспектор, мы с вами единодушны в том, что этот клочок бумаги в руке убитого, на котором записано точное время его смерти, имеет огромнейшее значение.

– Он должен дать ключ, мистер Холмс.

– Он дает ключ. Кто бы ни писал записку, это был человек, поднявший Вильяма Кервана с постели в этот час. Но где же она?

– Я тщательно обыскал землю и не нашел, – сказал инспектор.

– Записку из руки Вильяма вырвали. Почему она была так нужна кому-то? Потому что она его уличала. И что он должен был с ней сделать? Сунуть в карман, по всей вероятности, не заметив, что уголок остался зажатым в пальцах у трупа. Если бы мы нашли недостающую часть, мы бы очень легко распутали дело.

– Да, но как нам залезть в карман к преступнику, если мы не поймали самого преступника?

– Н-да, над этим стоит поломать голову. Затем вот еще что. Эту записку кто-то принес Вильяму. Конечно, не тот, кто ее писал: ему проще было бы тогда все передать на словах. Кто же принес записку? Или она пришла по почте?

– Я навел справки, – сказал инспектор. – Вчера вечерней почтой Вильям получил письмо. Конверт он уничтожил.

– Отлично! – воскликнул Холмс, похлопывая инспектора по плечу. – Вы уже повидали почтальона. Работать с вами одно удовольствие. Однако вот и сторожка, и, если вы последуете за нами, полковник, я покажу вам место преступления.

Мы прошли мимо хорошенького домика, где жил убитый кучер, и вступили в дубовую аллею, которая привела нас к прекрасному старому зданию времен королевы Анны, с датой битвы при Мальплаке [6] В битве при Мальплаке (11 сентября 1709 года), во время войны за испанское наследство, англичане и их союзники одержали победу над французами. , высеченной над дверями. Следуя за Холмсом и инспектором, мы обогнули дом и подошли к боковому входу, отделенному цветником от живой изгороди, окаймлявшей дорогу. У двери на кухню дежурил полицейский.

– Распахните дверь, сержант, – приказал Холмс. – Вон на той лестнице стоял молодой Каннингем, и оттуда он видел двух мужчин, дерущихся как раз здесь, где мы стоим. Старый Каннингем смотрел из того окна – второго налево. Он говорит, что убийца побежал вон туда. За тот куст. То же самое видел и сын. Оба показывают одно направление. Затем мистер Алек выбежал из дома и склонился над раненым. Земля очень твердая, как видите, и не осталось никаких следов, которые могли бы помочь нам.

Пока он говорил, из-за угла дома показались двое мужчин; они шли к нам по садовой дорожке. Один был джентльмен почтенной наружности, с волевым лицом, изрезанным глубокими морщинами, и удрученным взглядом; другой – щеголеватый молодой человек, чья нарядная одежда и веселый, беззаботный вид никак не вязались с делом, которое привело нас сюда.