Томас Хэнши - Загадка ледяного пламени [litres]

Гамильтон на мгновение сжал ее руку, едва заметно поклонился, как это порой делают военные, а потом, повернувшись, направился в глубь двора, где в толпе еще не разошедшихся зрителей, наблюдавших за процессом, его уже ожидал Нэком. Доллопс тоже был тут – он держался позади суперинтенданта, ожидая распоряжений начальника.

– Что ж, по-моему, нам пора отправиться поужинать в деревенский паб, мой дорогой господин Лэйк, – громко объявил Клик, так что при желании его слова мог расслышать любой из расходящейся толпы. – А потом вернемся в «Башни Мерритонов», запакуем чемоданы – и домой, в туманный Лондон. Тут нам больше делать нечего, и так все ясно. – Суперинтендант Нэком открыл было рот, собираясь возразить, но инспектор не дал ему и слова сказать. – Я чувствую себя тут очень неуютно, – продолжал он. – Все эти рассказы о таинственных исчезновениях, «ледяном пламени», полянках обугленной травы, которые мы так и не нашли… Все это сказки, а реальность говорит нам совсем о другом и указывает на то, что молодой сэр Найджел Мерритон виновен, как минимум, в первом убийстве. Так что теперь мне ничего не остается, как вернуться в Лондон. Кстати, я уже заказал билеты для нас обоих.

– Рад, что вы не забыли и позаботились обо мне, – наконец, поняв в чем дело, подыграл инспектору Нэком. – Я готов отправиться в Лондон, как только скажете.

– Тогда, пока мы обедаем, пусть Доллопс упакует мои вещи.

Собрать чемоданы оказалось не таким уж и долгим делом. Так что в семь часов инспектор Клик и суперинтендант Нэком забрали с вешалки свои пальто и шляпы и дали дворецкому Боркинсу несколько дельных рекомендаций относительно безопасности в доме на время отсутствия хозяев. Потом они попрощались у входной двери. Вечер вползал в дом холодным дыханием, превращая мрачный зал прихожей в могильный склеп.

– И все, что я могу вам посоветовать, – закончил инспектор Клик, жуя сигару, – уезжайте отсюда, Боркинс, причем как можно быстрее. – А потом добавил, стоя в той же вальяжной позе и покачиваясь с носка на пятку: – Не должен этого говорить вам, но тем не менее скажу: очень рад, что уезжаю отсюда. Лучше уж расследовать какой-нибудь грабеж или искать тех, кто подделал ценные бумаги. Вот – настоящая охота. Знаете ли, даже детективы имеют предпочтения в вопросе преступлений. А вот такие убийства – это не по моей части.

Боркинс в свою очередь довольно усмехнулся, потирая ладони.

– Да и мне все это не нравится, господин инспектор, – ответил он. – Хотя не думал, что полиция может обвинить сквайра. И все же с самого начала я понял, что есть в вас что-то такое – честное, неподкупное…

– Закон есть закон! – многозначительно протянул инспектор Клик.

– И в этом нет ничего плохого! – согласился Боркинс снова с усмешкой. – Я знал, что вы скажете что-то в таком духе. И если бы не такая ситуация, что сложилась у нас здесь, все было бы просто замечательно. Но я считаю, что все закончилось правильно – справедливость восторжествовала.

Клик выпустил огромное облако дыма.

– Тут вы не правы, далеко не закончилось, – возразил он. – Все продолжится в Лондоне. Там будет разыграна самая важная часть этой трагедии. Мы встретимся там снова, и вам, как и мне с Лэйком, придется давать показания – в данном случае дело совершенно неблагодарное… А, вот и Доллопс! Вы собрали трости и клюшки для гольфа? Вот хороший парень! А теперь мы снова в Лондон, а, Лэйк? До свиданья, Боркинс. Удачи вам.

– До свиданья, господа.

Инспектор и суперинтендант сели в экипаж, который предусмотрительно заказал Доллопс. Помощник прыгнул на козлы рядом с кучером и объявил:

– Нам нужно успеть на восьмичасовой поезд в Лондон, так что не мешкайте.

И экипаж выехал со двора. Боркинс так и не обратил внимания на то, что этот поезд до Лондона был обычным и останавливался на каждом полустанке, что, казалось бы, не очень подходило двум джентльменам, торопящимся как можно быстрее добраться до столицы. Тем более он не связал бы их с двумя моряками, которые вышли из вагона первого класса на станции всего в трех милях от Фетчворта. Это были мистер Хэдленд и Доллопс.

Парочка пешком отправилась в Салтсвит. Рассчитывая на дружбу с дворецким, они считали, что работа на мануфактуре у них в кармане. Они оставили господина Нэкома в поезде, чтобы тот добрался до Лондона, проследил за багажом, а потом собрал все новости относительно грабителей банков и подготовил все, чтобы прислать помощь в том случае, если Клик с помощником и в самом деле что-то обнаружат. На самом деле суперинтендант Нэком не разделял мнение инспектора Клика о том, что Мерритона можно оправдать, и вовсе не был убежден, что мануфактура в Салтсвите имеет ко всему этому какое-то отношение.

– Кроме того, вы забываете, что господин Боркинс непосредственно связан с этим делом, – спокойно возразил суперинтенданту инспектор Клик. – Вы забываете о том человеке, который явился ночью, чтобы убить меня. Именно поэтому говорю: следствие далеко не закончено. Я собираюсь до конца распутать этот змеиный клубок. И уверен, что мануфактура имеет ко всему этому непосредственное отношение. Однако если у вас возникнет срочная необходимость связаться со мной, вы должны помнить, что я – Билл Джонс, моряк с Ямайки. Именно под этим именем меня нужно будет искать на мануфактуре Салтсвита.

И детектив спрыгнул на платформу. Только теперь он ничуть не напоминал инспектора – скорее, моряка-головореза. Даже когда суперинтендант Нэком высунулся, чтобы попрощаться со своим сотрудником, Клик грубо, согласно своему новому образу, затолкнул суперинтенданта обратно в вагон.

– Моей дорогой Алисе, если увидите ее, передайте, что все будет хорошо! – в последний момент прошептал инспектор на ухо начальнику.

Тот кивнул, махнул рукой на прощание, глядя, как два его подчиненных исчезают где-то позади. А те, проскользнув мимо станции, направились к заливу.

Они достигли предместий Фетчворта, когда часы на церкви, расположенной в полумиле от поселка, пробили девять – глубокий и зычный звук.

Справа от полицейских располагался расцвеченный огнями «Свинья и свисток». Оттуда доносились шум, смех, грубые шутки. Направившись в сторону кабака, Клик повернулся к своему спутнику.

– Пришло время поразвлечься, мой мальчик, – мягко объявил он, а затем засвистел и засмеялся, широкими шагами направившись к пабу. Кто-то подошел к дверному проему и выглянул из бара, пробуя рассмотреть незнакомцев в темноте.

Поняв, что их заметили, инспектор Клик закричал:

– Хорошего вам вечерка! Это Билл Джонс и его приятель.