Рекс Стаут - Тройные хлопоты

Однако, когда нас наконец соединили, вопреки моим ожиданиям трубку взял не Вулф, а Фриц Бреннер:

– Резиденция мистера Ниро Вулфа.

Фриц работал у Вулфа даже дольше моего, и у него имелись собственные представления о том, как именно следует отвечать по телефону. Например, звонившим с девяти утра до пяти вечера он говорил: «Кабинет мистера Ниро Вулфа». В любое другое время из трубки звучало: «Резиденция мистера Ниро Вулфа».

– Привет, Фриц! Это Арчи. Я звоню из Вашингтона. Где мистер Вулф?

– Он уже лег. У него был тяжелый день. И вечер.

– И чем он занимался?

– Ему пришлось долго говорить по телефону. Были и посетители. Мистер Кремер. А еще он пригласил стенографиста.

– Да неужели? Бьюсь об заклад, стенографист воспользовался моей пишущей машинкой. Ты, часом, не знаешь, просматривал ли он сегодня «Стар»?

– «Стар»? – замялся Фриц. – Если и просматривал, мне об этом ничего не известно. Обычно он не читает «Стар». У нас в доме только один экземпляр, мой, и он лежит на кухне.

– Так вот, возьми его и найди в нем объявление в маленькой рамочке, в правом нижнем углу одиннадцатой полосы. Прочти его. Я жду. Трубку не вешаю.

Достаточно быстро Фриц вернулся.

– Прочел, – озадаченно произнес он. – Ты что, решил пошутить и ради этого звонишь аж из Вашингтона?

– Какие уж тут шутки! Мне не до них. Не в том я настроении. Генерал дал мне от ворот поворот. Ни на какую войну я не еду. Вернемся к объявлению. Вот смотри, когда ты его прочел, кто тебе первым делом пришел на ум?

– Ну… мне пришло в голову, что это достаточно точное описание мистера Вулфа.

– Та же мысль посетила и меня. Бьюсь об заклад, человек, давший объявление, кем бы он ни был, тоже думал о мистере Вулфе. Когда тот утром проснется, первым же делом покажи ему объявление. Передай, что, на мой взгляд… Нет, лучше ничего не передавай, просто покажи объявление, и точка. Если ему сказать, что я подумал, когда увидел объявление, он может рассердиться. Впрочем, какая разница? Он все равно придет к такому выводу. Как вообще дела?

– Все в порядке.

– Замки на месте? Звонок в моей комнате исправен?

– Да. Пока ты в отъезде…

– Завтра я уже вернусь. По крайней мере, надеюсь на это. Скорее всего, появлюсь ближе к вечеру.

Готовясь ко сну, я попытался поставить себя на место того, кто готовил убийство Ниро Вулфа, и прикинуть, как мог бы использовать временного помощника, нанятого за сто баксов в день и напоминающего Вулфа по физическим статям. На ум пришли два варианта, один другого хуже. А стоило приклонить голову на подушку, как тут же всплыл третий, еще более паскудный. Тут я решил не трепать попусту нервы, дал себе команду отключиться и мигом провалился в сон.

Наутро я снова отправился в Пентагон и принялся за работу, однако на этот раз лишь понапрасну тратил время. Дел особых у меня не осталось, тамошним спецам по большому счету я уже был не нужен и не желал даже из вежливости притворяться, будто горю желанием подольше поторчать в их обществе. Однако отпускать меня пока никто не собирался.

К трем часам пополудни мое присутствие воспринималось уже как нечто само собой разумеющееся. В душу закрадывалось опасение, что я обречен на веки вечные остаться в Пентагоне. Казалось, это чудище уже проглотило меня и я на пути к его желудку. Стоит мне туда попасть, как пищеварительная система военного ведомства немедленно начнет меня переваривать, обильно поливая желудочным соком.

В пять вечера я собрал в кулак оставшиеся силы и объявил полковнику:

– Послушайте, сэр, вам не кажется, что я уже сделал все от меня зависящее? Не лучше ли мне вернуться в Нью-Йорк, к месту постоянного несения службы?

– Что ж… – Полковник вздернул подбородок и задумался. – Я спрошу майора Забрески. Ему, разумеется, придется посоветоваться с полковником Шоном. Затем… Когда вы приехали?

– Вчера утром.

– К кому явились по прибытии?

– К генералу Карпентеру.

– Вот черт! – На лице полковника появилось обеспокоенное выражение. – Тогда генерал и должен принять решение, а он занят. Сейчас я объясню, как нам лучше поступить.

И он объяснил. Лучше бы и не начинал. Я внимательно слушал его, но передать словами сказанное им выше моих сил. Говоря вкратце, я был обречен. В Пентагоне я застрял надолго – не исключено, что на всю оставшуюся жизнь.

Я сказал, что никуда не тороплюсь и мое дело может подождать до завтрашнего утра. Пообещал сам отыскать майора Забрески и поговорить с ним. Только так мне удалось сбежать от полковника.

Выбравшись в коридор, я сошел на первый этаж, пустил в ход все свои таланты и наконец вырвался на чистый воздух. Благодаря острому уму и многолетнему опыту детективной работы мне удалось сесть на нужный автобус. Пять минут с лихвой хватило, чтобы заскочить в отель, собрать вещи и расплатиться по счету. Доехав со случайными попутчиками на взятом в складчину такси до аэропорта, я купил билет до Нью-Йорка. Я был голоден, но еда могла подождать.

Впрочем, еде, в отличие от меня, ждать не пришлось. Самолеты, вылетавшие в шесть тридцать и семь тридцать, оказались забиты под завязку. Время есть, аппетит тоже. Вот я и перепробовал, пока ждал, четыре разновидности сэндвичей. Все они оказались вполне сносными.

В итоге мне удалось купить билет на самолет, вылетавший в половине девятого. Через полтора часа, когда он совершил посадку в аэропорту Ла-Гуардия, я наконец почувствовал себя в безопасности. В каменных джунглях военным меня ни за что не отыскать, а к завтрашнему утру в Пентагоне наверняка никто и не вспомнит, что я когда-то там был.

Незадолго до того, как пробило одиннадцать вечера, я подъехал к дому Вулфа на Тридцать пятой улице. Я знал, что дверь закрыта изнутри на засов, и потому не стал доставать ключ. Как обычно, я дал три коротких звонка.

Через несколько минут послышался звук шагов. Занавеску отдернули, и на меня из-за стеклянной панели, вделанной в дверь, глянул Фриц. Удовлетворившись увиденным, он открыл и поздоровался. Судя по тону его голоса и выражению лица, он мне обрадовался.

Дверь кабинета была приоткрыта, и оттуда лился свет, из чего я заключил, что Вулф на рабочем месте. Спешно преодолев прихожую, я влетел в кабинет.

– Я тут как раз… – Конец фразы застрял у меня в горле.

Кресло Вулфа за его рабочим столом, сделанное на заказ, лишь для него одного предназначенное (никому ни при каких обстоятельствах в него не разрешалось садиться), оккупировала гигантская квазичеловеческая туша, вполне соответствовавшая габаритам огромного сиденья. Иными словами, в кресле устроился здоровенный жирдяй, но только не Вулф. Человека, что сидел передо мной, я не видел ни разу в жизни.

Фриц задержался, чтобы запереть дверь. Я услышал, как он приблизился ко мне сзади и принялся что-то объяснять. Сидевший в кресле так пока и не раскрыл рта. Он вообще не изволил пошевелиться – лишь хитро на меня посмотрел. Да, пожалуй, я назвал бы его взгляд хитрым. Наконец до меня дошло, что́ пытается сказать мне Фриц. Он твердил, что мистер Вулф у себя в комнате.