Виктория Колобова - От сумы да от тюрьмы не зарекайся [litres самиздат]

– Кому же вы теперь будете продавать типографию? – спросил Трубников у Шаровой.

– А зачем её продавать? – вместо неё ответил Новиков, – я уже договорился с двумя газетами. На первое время хватит. Хорошо, что Марина еще не успела ВШРА продать. Будем газеты печатать.

– Что продать? – переспросил детектив, —ВШРА?

В его кабинет вошел Сергей Новиков.

– Об чем спич? – спросил Сергей, забыв поздороваться. Уселся в кресло, ногу на ногу. Улыбнулся Марине:

– Моя мачеха моложе меня! Ну, ты папа, даешь! Прям как на американских горках: из тюрьмы в ЗАГС!

– Сережа, сядь нормально, – тщетно попытался приструнить его отец, – мы пригласили тебя, чтобы ты рассказал нам о Полине. Она пропала. Вернее, ее похитили!

– Кто похитил? Очередной жених? Красивая девочка! Слишком умная. Как это пропала?

– Расскажи, что ты знаешь о ней? – настаивал отец.

– Приехала в Ростов из Москвы. Образование высшее. Программист, но почему-то не могла найти работу. Очень просила меня, чтобы я пристроил её к тебе, папа. Согласна была на любую работу. Я удивился, что она согласилась секретаршей. Но сейчас безработица. У неё очень красивые волосы! Смуглая кожа. Я просто балдел!

– Сережа! – строго прикрикнул на него отец, – она убила Дегтярева! Она в розыске! И ее похитили! Может быть, ее в живых уже нет!

– Нет, она очень умная. Найдет выход из любой ситуации. Неужели правда, что она убила Дегтярева? Чур, меня! А я ведь хотел на ней жениться! Она бы и меня убила? Наверное, он приставал к ней! К ней только импотент приставать не будет. Тоненькая и такая стройная! Если б не умничала, я бы женился на ней.

– Как же она умничала? – улыбнулся Трубников.

– Пиво пить не давала! Раки варить не умела! А какое пиво без раки? Я таких крупных раков достал! А она в истерике! Они живые! Я ж их еще не сварил, конечно, живые!

– А где вы проводили свободное время? – не сдавался Трубников.

– Дома. Пандемия проклятая! Дома сидим!

Сергей больше ничего интересного не смог рассказать о Полине. У неё не было подруг, не было друзей, не было родственников. Любила стрелять в тире. Часто и подолгу читала книги. Молчаливая, замкнутая.

После их ухода Трубников дал задание Шаповалову обзвонить больницы и морги в поисках Суриной, просматривать ленту новостей, не было ли обнаружено где-нибудь трупа молодой женщины? Сам нашел и прочитал все, что касалось давнего дела Корнеева, Краснова и Семенова, похитивших десятилетнего мальчика ради выкупа. На тот момент все трое нигде не учились, не работали. Задолжали криминальному авторитету Могиле большую сумму.

Бедный ребенок провел с ними весь день (его затолкали в машину утром, когда он шел в школу). Мальчик был напуган, растерян. Он послушно выполнял все их требования. Он не пытался не то, что убежать, но даже не пытался просить о помощи прохожих, хотя такая возможность у него была. Они убили его после того, как получили выкуп. Убили с особой жестокостью.

Сразу вернули долг Могиле. Могила удивился, откуда деньги? Приказал избить их, они во всем сознались. Он избил их еще сильнее, когда узнал, что они убили ребенка, но не передал их законникам. На суде проходил соучастником, потому что не донес.

– Сейчас Могиле должно быть уже под восемьдесят, – думал детектив, – жив ли он? Пришлось поискать. Нашел небольшой частный домик на улице Цезаря Кунникова, где Могила проживал с сыном, его женой и их двумя дочками. О его криминальном прошлом напоминала только фамилия – Могильный и татуировки. Он выслушал Трубникова.

– Мне жаль Полину, – сказал Могильный, – но чем я могу помочь? Значит, Корнеев сбежал, убил солдата и жил все эти годы по его документам? А Краснов и Семенов? У них же пожизненно!

– Недавно вышли, помилованы. Пожизненный заменили на двадцать лет. Где они могут быть?

– Не знаю. Я бы искал их у Корнеева, то есть Дегтярева, но его уже нет в живых. Я этих троих хорошо помню. Идейным лидером был Семенов. Обыкновенный психопат, к тому же садист. Он получал наслаждение, когда мучал животных в детстве. Дальше – больше. Того ребенка тоже перед смертью жестоко истязал, а зачем? Деньги уже получил, хотел еще и наслаждение получить. Да, Семенов и Краснов, если они вместе, могли украсть Полину, чтобы отомстить за Корнеева. Но я не знаю, где их искать. Когда она пропала? Вчера? Нет, они сразу не убьют, Семенову нравится мучать. Дня два или три в вашем распоряжении еще есть, а потом ищите труп. Может быть, найдете. Среди вас иногда встречаются умные люди.

Трубникова покоробило высказывание Могильного, но он промолчал, потому что был благодарен ему и за эту информацию. Попрощавшись, он сел в машину, хотел поехать домой. Позвонил Саша Шаповалов. Сообщил, что в лесополосе рядом с Городком обнаружен труп молодой женщины. Трубников снова приехал к Лагутину. В резких тонах поговорил с ним по поводу лесного ангара и второго трупа рядом с ним в лесу. Надо проверить, что там происходит?

– Уже проверил, – сказал Лагутин, – Киселев там работает как ЧОП. Он, то есть его фирма, охраняет склад, в этом криминала нет.

– А два трупа рядом с ангаром? Недавно казах, сейчас женщина!

– Это не Сурина, я уже проверил. А ведь Сурину ты потерял!

Трубников ушёл от Лагутина с трудом сдерживая гнев. Поехал в Городок. Приехал в Городок во второй половине дня, но еще было светло. Тихо и безлюдно, даже собаки не лают. Проехала через Городок на покрытую тырсой дорогу, ведущую на лесной склад, снова увидел Рыжего. Рыжий шёл из Городка в Пятихатки. Хромал на правую ногу, в руке палка вместо костыля. От Городка до его деревни больше двадцати километров! Все же зима, холодно. Трубников остановился, поздоровался с Рыжим, пригласил в машину. Тот молча сел. Молчал всю дорогу. Подъехали к развилке. Одна дорога к ангару, другая на Пятихатки. Детектив остановился:

– Дальше сам дойдешь, здесь уже близко.

Но Рыжий молча сидел, не собирался выходить. Трубников дал ему закурить. Рыжий с жадностью закурил. Его словно прорвало, начал быстро говорить:

– На всю деревню меня опозорил! Прислал за мной воронок! Безверхов твой! Весь день меня продержал! Смотрит на меня как на фашиста и медленно говорит: «Второй труп за неделю! И оба ты нашёл!» Я ведь второй труп нашел почти там же, только женский. Я чо? Виноват? Я хворост собираю! Я же не виноват, что под хворостом труп! Я чо? Преступник? Зачем за мной воронок? Перед соседками опозорил! Весь день продержал, ни покурить, ни покушать! Домой в ночь отпустил! За что обидел? Вот я ему и не сказал, а тебе скажу. Токо не перебивай, просто слушай, но не перебивай!

Пятихатки раньше большая деревня была, на двести домов! Только почти все дома саманные, совхоз в послевоенные годы строил. Тогда же и моя матушка этот дом получила, где я сейчас живу. Сейчас многие дома разрушились, но не все. Я и три старухи гуртом живём, с одного краю деревни, а там на другом краю никого жить не должно. Летом ещё может кто-нибудь приехать, а в феврале не! Никого не должно быть! Но там сейчас кто-то живёт, а кто?