Елена Весна - Убийство в элитарном клубе [litres самиздат]

– Здесь, в Клубе? – с иронией спросил Антон. – И никто об этом не знает? По-моему, во время допросов вытащили все грязное белье. Вспомнили, все, что было и чего не было.

– Тогда зачем убивать, если нет личного мотива?

Антон только пожал плечами.

– И ты полагаешь, – осторожно произнес Игорь, – что у него есть какая-то особая цель, и он ее еще не достиг?

– Да, примерно так я и думаю, – согласился Антон, – но мы можем только ждать. Потому что мы ничего не знаем. Впрочем, конечно, я могу и ошибаться. Извините.

– У тебя есть какие-то основания, чтобы так думать? – резко спросил Игорь.

– Нет.

– Ну, а что же это за цель такая, по твоему мнению?

– Я не знаю, – в который уже раз повторил Бахметьев. – Возможно, это будет самый сложный вопрос за всю историю Клуба.

Больше добиться Игорю ничего не удалось, но этот разговор оставил в его душе неприятный осадок.

Конечно, может быть впечатлительный мальчишка просто фантазирует. Или он действительно что-то знает, но скрывает? Как бы там ни было, но факт оставался фактом: кто совершил преступление, они так и не знают, мотив убийства неизвестен, так что теоретически, Бахметьев может оказаться прав. Придя к такому выводу, Игорь распорядился установить видеонаблюдение во всех коридорах, а также заключил договор с охранной фирмой, так что теперь на каждой игре в зале и на улице дежурили несколько профессиональных охранников. Лариса считала такие меры чрезмерными, а траты неразумными, и постоянно иронизировала над ним, намекая на прогрессирующую паранойю, но он не позволил ей оспорить его решение. Впрочем, вопреки зловещим предсказанием Бахметьева, сезон прошёл довольно спокойно. Команда Филатьева, увы, свою игру проиграла. Павел Кольцов дал два правильных ответа, но команду это не спасло. Ребята были не собраны, обсуждения протекали вяло. Возможно, случившееся с Георгием выбило их из равновесия, и теперь их команду ожидал матч-реванш с перспективой в случае, если они проиграют, дисквалификации. В таком случае Павел не слишком долго поиграет в Клубе, но даже сильный Игрок не может вытащить на себе Игру, если остальная команда не играет.

В третьей игре участвовала команда Евы Фиониной. После команды Кирса, пожалуй, это была самая популярная команда среди телезрителей, хотя и не такая сильная. Скорее всего это объяснялось привлекательностью и харизматичностью их капитана и удачным составом команды. Каждый из них обладал яркой индивидуальностью, и время от времени показывал интересную игру. Вспоминая сейчас третью игру сезона, Игорь снова почувствовал укол совести. Он опять поддался слабости и в критический момент, при счёте 5:4 в пользу телезрителей, он, вместо того, чтобы принять у них заведомо неправильный ответ и засчитать шестое очко телезрителям, вдруг начал задавать наводящие вопросы и буквально за уши вытащил, вытянул, вымучил из Виталия Кармановича ответ, хотя бы близкий к правильному. Поспрашивав, ради приличия, мнение Чайкина и Леманна, которые, смущаясь явной неловкостью момента, бормотали что-то невнятное, он засчитал команде пятое очко, дав им ещё один шанс. Шансом они воспользовались и взяли последнее очко, выиграв у телезрителей со счетом 6:5. Ну а финал Весенней серии играла команда Кирса, которая уверенно и без всякой помощи ведущего одержала победу.

Теперь, допивая принесённую Дмитрием чашку чая, Игорь чувствовал, как его наконец-то начинает «отпускать». Дмитрий прав, и Лариса была права – у него просто разыгралась паранойя, а на самом деле ничего страшного больше не произойдет, не будет никаких новых убийств, что бы там не пророчил нервный мальчик Антоша Бахметьев.

Наконец, можно было расслабиться и спокойно ехать домой.

Они вдвоём вышли в Старый сад, и тут внимание Игоря привлекло какое-то необычное яркое пятно на шее у Дмитрия. Было совсем не холодно, и вязаный шарф смотрелся как то не к месту на лёгком чёрном плаще. Приглядевшись, Игорь понял, что рисунок шарфа повторяет мотив известной картины Ван Гога «Звездная ночь».

– Что это за шарф у тебя? – поинтересовался он.

– А что? – неожиданно напрягся Ушаков, – шарф как шарф. Теплый.

– Красивый, – рассеянно похвалил Игорь, – дизайнерский?

Дмитрий вдруг густо покраснел и, безуспешно пытаясь скрыть удовольствие, притворно скромно ответил:

– Почему сразу дизайнерский? Просто узор такой.

Игорь слегка удивился: никогда ранее он не замечал за приятелем склонности к ультрамодным вещам. Видно, люди меняются.

Рано утром его разбудил телефонный звонок. Подосадовав на себя, что забыл выключить звук, Игорь потянулся к телефону. Он не собирался сегодня вставать рано. После Финала он всегда брал выходной, спал почти до обеда, потом неспешно гулял по своим любимым местам, обедал в каком-нибудь тихом месте и снова бродил по знакомым с детства улицам и переулкам Москвы.

Это помогало ему расслабиться, стряхнуть напряжение, упорядочить мысли и настроиться на новый цикл. Взглянув на дисплей телефона он увидел, что на часах еще только 9:00 утра. Звонила Лариса. Игорь уже приготовился как следует отчитать её за неуместно ранний звонок, когда её первая фраза окатила его ледяной волной ужаса.

– Беда, Гарик, – очень тихо сказала она, не здороваясь, – у нас опять беда.

– Что случилось?

– Витя. Витя Карманович, – она всхлипнула.

– Что?! Да говори же! – закричал он.

– Выбросился из окна гостиницы. Шестнадцатый этаж. Умер сразу. В интернете пишут – самоубийство. Я только что встала, открыла ноутбук, а там…

Несколько секунд Игорь не мог сказать ни слова. В трубке слышались всхлипывания.

– Я позвоню Сергею, – деревянным голосом сказал он, – и поеду в гостиницу.

Виталий Карманович, член команды Евы Фиониной был, по мнению дам, самым красивым мужчиной в Клубе. Высокий, стройный, с тонкими чертами лица, он всегда был спокоен и сдержан в поведении и в проявлении эмоций. Вежливый и приветливый одинаково со всеми, он никогда и ни с кем не конфликтовал, умел сохранять хладнокровие даже в самые напряженные моменты игры. Игорь очень уважал и ценил его, и мысль о том, что с Виталием случилось непоправимое, была совершенно невыносима. Самоубийство? Что за чушь, этого не может быть, ведь он видел его только вчера, говорил с ним. Карманович вовсе не производил впечатление человека, решившего свести счеты с жизнью. Или это была только маска, за которой скрывалась неведомая душевная боль? Но зачем убивать себя именно так – внезапно, в Москве, в гостинице. Или это было спонтанное решение? Игорь знал, о чем он боится и не хочет думать. «Господи, мальчишка все-таки был прав», – мелькало у него в голове, – «Ничего не закончилось, кошмар продолжается. Нет, невозможно».