Елена Весна - Убийство в элитарном клубе [litres самиздат]

– Ну и что он сказал? – пренебрежительно спросил Игорь.

Ничего хорошего от следователя он не ждал.

– То же, что и все остальные. Нет оснований пока считать это убийством. Но кое-что интересное он мне всё же сказал.

– Чем обязан, господин адвокат? – Сухинин смотрел на Сергея безо всякого интереса.

Следователь опять был плохо выбрит, на плечах пиджака блестела перхоть.

– Вы ведь знаете, что сегодня произошло?

– Сегодня произошло много разных интересных событий. Вы что конкретно имеете в виду?

– Сегодня рано утром погиб член Элитарного Интеллектуального Клуба Виталий Карманович.

– Да, да, что-то слышал такое в утренней сводке. Самоубийство, кажется?

– Предположительно, – сказал Сергей, – но это неточно. Вы же понимаете, в таких делах не может быть полной уверенности…

Сухинин равнодушно зевнул, показав два ряда желтых зубов. Сергею показалось, что от следователя пахнуло чесноком.

– Вообще-то это не моё дело. Я вообще самоубийствами не занимаюсь.

– А если вдруг окажется, что это не самоубийство?

– Как это так – окажется? – язвительно осведомился Сухинин.

– Если предсмертная записка окажется поддельной.

– Ну вот если окажется… тогда кто-нибудь и будет расследовать убийство. Надеюсь, что не я.

– Почему?

– Да ведь это очередной висяк, – кисло сказал Сухинин, и начал грызть ноготь. – Сами посудите: даже сейчас ваши свидетели, если их расспросить, наверняка ничего толком не смогут вспомнить: кто когда отлучался из общего зала – там, где они тусовались. Кто сколько времени отсутствовал. Потому что все пьяны были, никто не обращал на это внимания. А уж через неделю, когда будут готовы результаты экспертизы, и следователь спохватится, они вообще ничего не смогут вспомнить. Так что увольте меня от такого дельца, пожалуйста.

– Но ведь эти два убийства могут быть связаны, – настойчиво сказал Сергей.

- С какого-такого перепугу?! – раздражённо рявкнул Сухинин . – Что у них общего? Разве у Высотиной и Кармановича есть какие-то точки пересечения? Любовная связь, деловые отношения? Насколько я знаю, кроме вашей дурацкой Игры – ничего. Так что не морочьте мне голову. Высотину убил её муж – из ревности. У Кармановича могут быть свои недоброжелатели.

– Игроки нынче мрут как мухи, – Сергей все-таки не смог удержаться от сарказма. -Уже второй Игрок погибает сразу после финала.

– В печенках у меня сидит ваш дурацкий Клуб, – по-прежнему раздраженно ответил Сухинин, – посмотрел я тут одну игру в целях, так сказать, ознакомления. Мне не понравилось.

– А что именно вам не понравилось? – с любопытством спросил Сергей.

– Вопросы ваши мне не понравились. Пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что.

– Разве? На все эти вопросы можно ответить с помощью логических рассуждений, цепочек ассоциаций, знаний, наконец.

– Ерунда, – поморщился следователь, – это преступника можно вычислить с помощью логических рассуждений, я этим уже пятнадцать лет занимаюсь. И если бы в вашей игре нужна была логика, я бы на все вопросы ответил.

– Так что ж убийцу Алисы не вычислили путем логических рассуждений? – Сергея начал раздражать апломб Сухинина.

Тот наконец перестал ковыряться в зубах и уставился на Старкова с неподдельным удивлением:

– То есть как это – не вычислил? Он у меня уже третий месяц сидит. Скоро признательное напишет, я думаю.

– Так вот, – продолжал разлагольствовать он, небрежно разваливаясь в кресле, – в «Кто хочет стать миллионером?» вопросы нормальные: знаешь – отвечаешь, не знаешь – хотя бы пытаешься угадать. А у вас даже вариантов нет. Дали людям какую-то чёрную штуковину и спрашивают, зачем она нужна. Ну и каким логическим путем, извините, даже очень умный человек сможет вычислить, что ее нужно намазать лыжной смазкой и спускать с лыжни?

– Это был видео вопрос. Человек стоял на фоне заснеженной равнины. Можно было подумать о том, чем можно заниматься на снежной равнине. А там уже могли появиться варианты. Впрочем, отчасти вы правы, это было сложно. Такие вопросы у нас называют «неберущимися». Они добавляют дополнительную интригу игре.

– Интригу, – фыркнул следователь. – А когда этот ваш ведущий начинает подсказывать Игрокам правильный ответ, это тоже создает интригу?

– Его за это ругают, – вздохнул Сергей.

Он уже жалел, что ввязался в этот ненужный спор.

– Кто ругает? Руководитель Главного канала?

– Телезрители. Главный редактор. Игорь честно обещает, что никогда больше не будет так делать, но потом снова не выдерживает. В конце концов, он тоже человек и может иметь свои слабости. Ладно, извините, что отнял у вас время.

– Так что помощи от него ждать не стоит, – закончил Сергей.

– Да я на него как-то особо и не рассчитывал, – хмыкнул Игорь. – А что собственно такого полезного он сказал? Что у нас плохие вопросы, или что я неправильно веду передачу?

– Он объяснил, зачем преступник оставил эту записку. Убийца прекрасно понимает, что подделка будет обнаружена, но время будет упущено. Сейчас никто толком не опрашивает свидетелей, потому что не считают нужным, а через несколько дней они уже ничего толком не смогут вспомнить. Следствие зайдёт в тупик.

– Может быть, нам самим опросить всех, кто там был?

– Так ведь разъехались уже все, – с досадой сказал Сергей, – на этот раз никого не просили задержаться.

Игорь все же попытался дозвониться до нескольких людей, которые, как он знал, играли в бильярд в холле гостиницы в тот злополучный вечер. Большинство ответили, что были увлечены игрой, разговорами и не обращали внимание на то, кто куда и когда выходил. «Да все, наверно, выходили», – задумчиво сказал Мартин, – «в туалет, покурить, заказать что-нибудь в баре. Не помню, чтобы кто-то надолго исчезал. Впрочем, я не следил, поручиться не могу. Хотя подожди… Шмелева долго не было, я его спросил, куда он подевался, он сказал, что ходил «развеяться».

Примерно то же самое говорили и остальные, Дмитрий Ушаков припомнил, что и Мартин несколько раз куда-то отлучался. На всякий случай Игорь позвонил Шмелеву.

- Уходил? Разве? – деланно удивился Капитан, – впрочем, может быть. Голова заболела, я вышел подышать воздухом. Надеюсь, вы не подозреваете меня в убийстве? Кстати, Мартин сам тоже все время куда-то бегал.

Игорь отступился. Если бы их допрашивал профессиональный следователь, может быть, они и припомнили бы что-то существенное, а с него какой толк.

Жена Виталия, приехавшая ближе к вечеру, сказала то, о чём они и сами твердили друг другу весь день: никаких признаков депрессии, подавленного настроения накануне отъезда в Москву у Виталия не было. Муж всегда делился с ней переживаниями, не скрываясь, рассказывал о своих неприятностях. Конфликтов или долгов последнее время у Виталия тоже не было.