Алексей Губарев - Фант

– Не мог посильнее кинуть. Идиот, – чертыхнулся Фант. Торчать возле дыры смысла не было. Под видеонаблюдением посыльный околачиваться не станет. И Фант вернулся к еще неостывшему лежаку. Неспешно уселся и, посидев с минуту, вскрыл посылку. Кроме еды была и записка. Маклер оповещал, что всё идет по плану. Погода портится и ему предполагается быть готовым к приему визитеров. Но конкретный срок указан не был вовсе.

Это насторожило Фанта. Подобный прием используется в том случае, когда от человека требуется, чтобы он был дезориентирован, а лучше обескуражен внезапностью навалившегося события. Некое состояние непонимания, что происходит вокруг любому не подготовленному может дорого обойтись. А когда речь идет о деньгах, и больших деньках, здесь не щадят.

Хитер был Маклер. Ох, как хитер! Но хитрость его напоролась на холодный разум, умеющий качественно анализировать происходящее, цепляться за каждую мелочь.

– Зачем это на таком ответственном "скачке" им понадобился бестолковый подельник? – вслух прошептал Фант. Его мозг, несмотря на некоторую разбитость, гнездившуюся в организме, тут же мобилизовался.

– Так, спокойно, – скомандовал себе он, – соберись-ка дружок и обдумай все едва приметные признаки. Кажись, пахнет не очень хорошо. Давай, поворачивай оглобли даже не в зону, а много далее. Времени у тебя, браток, не просто мало, а по ходу его совсем нету. И Фант снова и снова перебрал появление в своей жизни Дыки. Затем «перемыл косточки» Маклеру и его подчиненным.

Но ничего вразумительного не обнаруживалось. Вроде и нет опасности. А почему же так ею пахнет? – не унимался Фант, – Не может меня это чувство подвести. Никак не может. И тут промелькнуло: – А может собака зарыта не в самих героях? Тут копать нужно вообще во всей тюремной дряни.

И который раз он отбросил себя во времени намного назад. И докопался. Перелистывая дни и раскладывая по полочкам все, что когда-то слышалось и происходило вокруг, Фант натолкнулся на то, что грозило бедой. Серьезной бедой.

Виною внутренние отношения среди зеков. Нет среди них ни дружбы, ни взаимовыручки, ни сочувствия. Собственно, человеческого там ничегошеньки нет. Зверье. Каждый зверь в отдельности и каждый зверь в стае. Абсолютное чувство там правит, оно всему голова. Потому из-за «общака» валят они друг дружку при удобном случае, потому каждый мечтает в паханы выбиться пусть и посредством душегубства, потому и посты свои сторожат с остервенением, не гнушаясь завалить ближнего. А вся ихняя система, строгое соблюдение неписанных законов, лишь ширма.

Маклер созрел, как лидер и метил сшибить Дыку с трона, взжелав стать хозяином «общака». Дыка знал за это, но чувствуя, что еще достаточно силен, не желал уступать по праву заработанную «власть». Будучи непримиримыми врагами, они на глазах держали дружественную марку, но каждый исподтишка готовил случай отправить душу соперника на небеса. Правда, до этого не дошло. Небеса сами сделали выбор в пользу Маклера. Но Дыка, будучи смертельно больным, переиграл даже небеса.

Когда Фант понял, что, умирая, Дыка провернул такой коварный план, рассвирипел.

– Вот собака! Значит, я готовлю взлом кассы, Маклер берет её, при этом убирая меня. Из того, что Маклер идиот, вряд ли он долгожитель с такими деньжищами.

«Общак» соскальзывает из рук неугодного и спокойненько переходит в руки Дыкиному наследнику. Крестят того же Обреза на заветное креслице. А что, он очень подходит. Хотя, кто их там знает…

Только умение держать себя в руках и не давать волю всякого рода спонтанным порывам заставило Фанта снова проделать пройденный путь исканий. Его все-таки волновал вопрос, с чего это Дыке заблажилось его подставить, смертельно подставить.

– Нет, тпру-у-у! Стоять! Тут что-то не так. Не очень верится, что мог Дыка приготовить такое спасшему его шкуру. Оно понятно, что вся ихняя справедливость пустое. Так, занавеска и не более. Но так поступить он не мог. Тут иная причина, – мучил себя допросом Фант.

– Давай еще раз. Пара Маклер – Дыка, например. Тут ясно. Взаимный заочный приговор. Если Дыка приговорен, во мне он бы искал скорее орудие мести, чем жертву для Маклера. Так-с. Пусть это будет пунктом №1. Вывод – Дыка не мог меня покарать руками Маклера ни за что – ни про что.

Теперь второе – Уська. Из себя безобидное насекомое, по жизни – никчемность. Так и будем считать его – пустышка. От него ни тепло, ни холодно. Разве что, как шестерка удобен, и не очень удобен в роли свидетеля, но не более.

Пункт №3. Рейсфедя. Этот, прячась за спину Маклера, вершил недопустимые по понятиям безобразия и не ответил. Из-за него авторитет Дыки здорово пошатнулся, потому что пахан не смог наказать отступника. Привыкший решать, Дыка мог таить зло на этого придурка, и даже вынести ему приговор.

И четвертое – Заноза. По сути, он своей жестокостью пара первому сапогу в образе Рейсфеди.

Ага, по всему Дыка не мог оставить этих персонажей запросто лакомиться житухой. Тогда я при каких здесь делах? Мммм… Странно.

Давай- ка еще раз. Я и тот, кто сюда будет водворен вскрываем кассу. Маклер берет ее. Который, назначен проделать всю чернуху вместе со мной, убирает меня… Стоп. Убирает меня… Меня убирает…

Нет, Дыка не мог так размышлять. А если я убираю того? Вот те раз. Так, так. Вдруг, я разгадываю замысел авторитета. А далее? Далее еще один типок и Маклер. Те которые заслуживают кары… Вот это да! А почему? Я!!! Интересный расклад.

Пошли еще раз. Дыки нет. Если Маклер везунчик, то по-любому, он не жилец. Если я убираю его… То Маклер тоже не жилец… Хм. А как же деньги? Я владелец денег??? ….

Так, охолонь, паря, охолонь. Итак, посылая меня с этой компанией, Дыка знал, что убрать себя я не дам. Заранее знал. А самоуверенный Маклер этой мелочи не ведал. Значит все-таки я. Тот, кто спустится сюда, после дела попытается меня убрать. Задача у него такая. Но он в минусах. На верху остается пустышка и два подонка. Завладев оружием, я выбираюсь наружу. Естественно начнется бойня. Из шансов у них если только и будет, то исключительно самый дурацкий случай. Значит, я убираю Маклера и Занозу. Грехов за ними на десяток смертей каждому. Таких не жаль. Уська по боку.

«Общак» остается на своем месте и обретает нового хозяина по праву. В моем распоряжении машина, банковские деньги, записочка с адреском в Одессе и собственная ненужность этой стране.

Ну, вот и отрисовалась задумка покойничка. Он был большой, скажем более – роковой интриган, оказывается. Остается моральная сторона дела. Дыка – авторитет. Если применить понятия, то он доверил мне наказать провинившихся. Имел ли он право? Имею ли я право? Украденные деньги Дыка определил мне. Веские ли основания? Не будут ли потом мучить сомнения? Вопрос не из простых…