Олег Механик - Шпилька

Он открывает рот и сжимает мягкую плоть между верхним нёбом и языком. Она медленно достаёт вилку из его рта.

– Ну как?

– Очень вкусно! – он чувствует как на языке тает рыба. Он чувствует ещё что-то. Это умопомрачение. Неужели он ввяжется в эту авантюру? Что он делает? Ради чего он это делает?

– Для начала мы съездим на заимку. Я должен сам убедиться в том, что ты говоришь.

«Проститутка!»

«Шлюха!»

«Шалава!»

Как часто ей приходится слышать эти, брошенные в сердцах слова в свой адрес. К этим определениям своей личности она уже привыкла. Она относится к ним так же, как если бы её называли милой феей, или балериной Большого театра. Ни к тем, ни к другим она не относится, поэтому и обижаться на это глупо. Гораздо больше проституток и шлюх ей довелось встречать в мире мужчин. Мужчин, которые хотят показаться сильнее, но при этом лижут задницу тому, кто выше их по иерархической лестнице;

мужчин, которые стремясь к карьерному росту, подставляют задницу своему боссу, мечтая, что через какое-то время смогут трахать своих подчинённых;

мужиков, которые как продажные шлюхи мечутся от одного влиятельного покровителя к другому; которые разрываются между каблуком жены и каблуком любовницы.

Больше всего ей отвратительна эта показуха с помощью которой, мужики хотят казаться мужиками. Они качают мышцы, отращивают бороды, они учатся в престижных вузах и покупают дорогие иномарки. Но очень малая часть этих самых мужчин может представлять хоть какой-то интерес. Большинство из них представляет собой только проекцию. Плоское изображение, которого не видно в профиль.

Да, иногда, встречаются настоящие. Сложные и глубокие. Такие, чаще всего, не от мира сего, и с ними тоже не просто найти общий язык. Но они настоящие, не пластиковые. Это не ширпотреб, который растиражирован глянцевыми журналами. Таких редко встретишь на улице.

Еву с детства тянуло к мужчинам. Её притягивали не только их гендерные признаки. Ей нравились настоящие мужчины, которых детское воображение рисовало не иначе, как идеальных. Ещё ей нравились мужские увлечения и игры. Какое-то время ей даже казалось, что она должна была родиться мальчиком. Но внешность и хрупкое строение тельца, на которое она часто смотрела в зеркало, говорили, что она всё-таки девочка. Ей были ненавистны эти бантики рюшечки, розовые сумочки и куклы. Почему, если она девочка, то обязана носить эти белые колготки, заплетать косички, постоянно хныкать, чтобы показаться слабее, чем она есть на самом деле. Почему она не может носить рваные джинсы, и играть в войнушку. Ответ на этот вопрос вскоре нашёлся. Потому что тогда ты станешь изгоем и среди мальчиков и среди девочек. Ты выпадешь из общества, в котором девочкам и мальчикам нужно выглядеть и вести себя соответствующим образом. В конце концов нужно же их как-то различать. Она вместе с белым передником и бантиками носила личину девочки-конфеточки, но это было так же тяжело, как быть облечённым в чужую шкуру. Нет, это не были ранние признаки латентности, в этом плане она была вполне нормальной. Даже через чур нормальной. Она с малых лет фантазировала и представляла, что там у них в штанах, пыталась вычислять размер потенциально члена по росту, или размеру носа. Она одна из первых в своём возрасте попробовала мужика, если его было можно так назвать, и уже тогда её постигло первое разочарование. Уже тогда она вдруг поняла, что они совсем не идеальные. По крайней мере, не все. Уже на первом курсе московского института стали и сплавов она поняла, что идеальных вообще нет, по крайней мере среди сверстников.

Самый горький опыт случился на третьем месяце обучения. В свои восемнадцать лет она была достаточно бойкой, чтобы не давать спуску сверстницам и брать от любого выбранного сверстника то, что хочет. Попробовав несколько парней со своего курса, она решила подняться на два курса выше. На четвёртом оказалось больше выбора. Там были хоть и не Дон Жуаны, но по крайней мере не тупые инфантилы, как её ровесники. Там же на четвёртом она нашла свою первую любовь, во всяком случае, ей так подумалось. Женя Савин был высоким атлетичным брюнетом. Отличник и спортсмен он обладал внушительным интеллектом и даже читал каких-то замороченных немецких философов. Позднее она будет часто замечать такие фишки у новых знакомых. Нужно просто знать несколько трудновыговариваемых типа Шопенгауэра фамилий и парочку мудрых изречений, чтобы кичиться, что ты что то там читаешь и вообще человек глубокий и умный. Вся глубина прощупывалась в разговорах буквально за пару дней. Обычно было очень мелко. Женя на поверку оказался неглубоким, хотя производил впечатление если не океана, то, по крайней мере, Чёрного моря. Еве на первых порах очарованной внешними признаками милого друга, стало казаться что она нашла того самого. Оказалось, что всё несложно, а она то, дура, боялась. Женя закончит институт, и они поженятся. Наверное сразу же заведут ребёнка, ну и что, что учиться надо, возьмёт академку. В конце концов, зачем ей уже образование, ведь она будет за МУЖЕМ. Ей останется роль хранительницы очага, которую она хоть и с трудом, но готова взвалить на свои плечи. Чего не сделаешь ради любимого человека.

Но уже через месяц плотских отношений Ева стала обнаруживать, что страсть куда то уходит. Вместе со страстью уходила влюблённость, быстро, как американская сигарета тлела привязанность. Когда пелена тотальной увлечённости спала, Ева обнаружила, что Женя довольно скучный и заурядный человек. Ну стоит ли связывать с таким жизнь, да ещё идти на жертвы. Он всё делал одинаково, как робот со стандартной небольшой программой. Произносил одинаковые изречения, делал одни и те же замечания, он даже сексом занимался в одной миссионерской позе, скучно и однообразно. Кончив, одинаково вскакивал и бежал в душ, потом курил, потом ложился, отворачивался к стене и храпел. Он не замечал, что лежащему рядом человеку, который смотрит в потолок своими зелёными глазами хочется чего-то нового. Ему было невдомёк, что человеку иногда что-то надоедает. В его голове всё складывалось по заложенной программе. Окончание института, женитьба, дети, работа, карьера, машина, квартира, дача. Возможно, когда-то потом будет любовница. Ну потому что у всех она есть, чем он то хуже.

Она решила вопрос одним днём. Обычная ссора, которая по плану должна была закончиться расхождением сторон по углам и вечерним примирением, закончилась нестандартно. Она послала его на три буквы, собрала вещи и съехала из общей комнаты.

***

Весть о том, что рыжая Ева (ну та, которая трусы и лифчик не носит), стала свободной тут же облетела два учебных корпуса института. Новоявленные поклонники, капая слюной, выстроились в очередь. Но все они уже опоздали. Она закончила эксперименты со студентами. Она решила подниматься выше, в ту зону, где есть особи поумнее и повзрослее. Уже через неделю она замутила с деканом. Сорокалетний женатый мужик, не устоял перед чарами сексуальной студентки и пустился во все тяжкие. Он катал её на огромном внедорожнике «BMW» (хваткий Константин Ильич мог себе позволить дорогую иномарку), кормил в шикарных ресторанах, после чего увозил в гостиницу. Встречи заканчивались стандартно обычной постельной сценой. Здесь её больше заводила прелюдия из ухаживаний, комплиментов и дорогих подарков. Сама же кульминация всегда была тусклой и непродолжительной. Словом эти отношения, тоже не могли продолжаться долго. Она не тот человек, который будет кого-то терпеть, пусть даже за большие деньги и перспективу шикарной жизни. В этот раз инициатором разрыва стала не она. Пухлая, воняющая духами так, словно опрокинула на себя целое ведро, размалёванная как попугай и одетая не по возрасту и не по комплекции в джинсовый костюм дама, как ураган ворвалась в институт прямо среди белого дня. Она устроила целый спектакль в холле, где застала верного муженька мирно щебечущего с рыжей пигалицей. Весь институт слышал её визгливый как несмазанная бензопила голос. Она орала, что институт не место для проституток, шлюх и шалав, что такие как она, то есть Ева, только разрушают семьи и разносят заразу. Она много чего орала, но Ева выключила звук в своём приёмнике. Ей осталось только ловить гневные вибрации и время от времени вытирать слюни, которые обильно брызгали ей на лицо.