Елена Кралькина - Немчиновы. Часть 3. Беспокойная зима

– А вы не Юра, который олига… извините, вы не сын Пантелея Ивановича и Ани Кругловой из гинекологии? – Я кивнул. – Я вас маленьким помню. Помню, как Аня вела вас на елку в Дом культуры. Я там работала. Смотрю, в переулке Пантелей стоит, в телогрейке, кепку на лоб надвинул. Видно, не хотел, чтобы его узнали. Аня Пантелея увидела, вас крепче за руку взяла и пошла быстрее, почти побежала, а на глазах слезы… Тоже горя хлебнула, не дай бог.

– Наташка, Юра – это муж твой?

– Папа, пока еще не муж, мне сначала развестись надо, я по молодости и дурости замуж за негодяя вышла, а Юру я люблю, очень.

Дальше Вера Ивановна рассказала, почему малышка Наташа осталась дома одна. Генерал был в очередной горячей точке, а у нее на нервной почве начались преждевременные роды, и ее увезли в больницу. Сейчас у Наташи есть два родных брата, один, как отец, военный, а второй, как мать, – врач.

Всех, конечно, интересовало, как случилось, что Наташа потерялась. Наташа немного стыдилась за себя маленькую, но рассказала все без утайки. Все заахали, что Наташа могла по-настоящему потеряться. Это счастье, что ее нашли в лесу, только непонятно, почему милиция бездействовала. Наташа точно помнит, что по дороге ее приемные родители заезжали в отделение милиции, и Паганель написал заявление. Правда, в милиции Наташа опять испугалась, что ее там оставят, разревелась и стала цепляться за нашедших ее людей. Паганель по дороге рассказывал интересные сказки, а мама Люба дала попить и поесть что-то вкусное.

Не исключено, что Паганель неправильно указал фамилию Наташи. Наташа точно помнит, что на вопрос Паганеля, как ее зовут, она ответила:

– Наташа Северная.

Тогда Паганель спросил:

– Точно Северная, а может, Южная? – Вот тут-то Наташа и запуталась.

– Видишь, Наташка, до чего трусость довести может? Ну ничего, теперь я из тебя самую смелую сделаю. Долго мы жили в разлуке, но ничего, теперь наверстаем. Я генерал и атеист… был… до сегодняшнего дня. Сейчас точно знаю, что это Бог так про нас решил. Ты смотри, какая красавица выросла, кандидат филологических наук, в хороших условиях росла, а с нами – по гарнизонам бы моталась. Знай, Наташка, мать ни одной минуты не верила, что тебя нет на свете, все ждала, ждала и дождалась. Спасибо тебе, Юрий, что помог нам. Вера, надо Ивану позвонить, он сколько лет простить себе не может, что тебя, Наташка, не довез. У него ведь тогда инфаркт случился.

Вера Ивановна взяла телефон. Мы с Наташей тоже потянулись за мобильниками, надо же сообщить новость нашим, но карманы оказались пустыми. Из-за Жаклин мы вылетели из дома сломя голову и забыли телефоны дома.

Встреча с Недельским, тем более с его пистолетом, совершенно точно в мои планы не входила. Погибать… и из-за кого? Из-за дешевки Жаклин? Ну уж нет! Я схватил Жаклин и загородился ею. Она заверещала.

– Тихо, а то сейчас как стрельну. Пожить-то еще хочется? Тогда молчать. Ну ты, Игорек, настоящий жентльмен, сразу даму вперед. – Мерзавец Недельский засмеялся.

– Не тебя я ждал, Игорек, не тебя. Дура французская, я же тебе объяснил, что у Игорька деньги есть, конечно, но с твоими способностями промотаешь на раз. Другое дело – Юрка, брат Вадима, вернее, не брат, а седьмая вода на киселе. Неужели квалификацию потеряла, не смогла мужика окрутить, чтобы он за счастье посчитал с тобой в одной кровати оказаться? Я же тебе велел Юрку сюда привести. Я б нашел способ заставить его с тобой денежками поделиться.

Жаклин стала уверять Недельского, что она сделала все, что могла, и почти окрутила Юрку. Юра, мол, очень хотел отвезти ее в гостиницу, но Вадим не позволил. Про то, что у Юрки теперь вроде как невеста есть, Жаклин даже не обмолвилась. Уверен, Юркину девицу она в расчет просто не взяла.

У меня отлегло от сердца. Со мной разбираться Недельский вроде не намерен. Его интересует только Юрка. Недельский устроил нам допрос с пристрастием, куда Юрка мог направиться в Сосновске. Жаклин сдала с потрохами все, что знала. Узнав, что Юрка вроде бы собирался вечером в музей, Недельский явно обрадовался. Он медленно встал и направился на выход. Я вздохнул с облегчением. Неужели пронесло! Но не тут-то было. Недельский отобрал у нас мобилы, перерезал провод стационарного телефона и перед тем, как выйти из номера, повесил на дверь какую-то штуковину, у которой замигали лампочки, когда Недельский захлопнул за собой дверь. Десятью секундами раньше он предупредил нас, что штуковина – это не просто штуковина, а адская машинка, которая разнесет нас к чертовой матери, если мы вздумаем выйти из номера. Жаклин, ясное дело, забралась на постель и стала верещать. Я постарался отключиться от ее визга и начал искать выход из тупиковой ситуации. Не погибать же здесь на самом деле, можно сказать, в самом расцвете лет.

Первым делом я вышел на балкон. Обычно в кино супергерои перелезают со своего балкона на соседний. Но я же не павиан, вариант с перелезанием на соседний балкон отпал сразу и полностью, как только я посмотрел вниз. Между нашим и соседскими балконами есть двери, но они заперты на огромные амбарные замки. Чем мне перепилить дужку? Пилочкой для ногтей Жаклин? Перспектива попахивает безнадегой. Я выглянул из окна, может быть, можно позвать на помощь? Во дворе гостиницы не было ни одной живой души. Что делать? Адская машинка может взорваться каждую минуту. Я заставил себя собраться с мыслями, огляделся вокруг. Провод от стационарного телефона Недельский просто перерезал. А что если я смогу соединить провода? Нужны ножницы. У Жаклин совершенно отшибло мозги, если они у этой дуры когда-то были. По-русски и по-французски спрашиваю, есть ли ножницы, а она только верещит. Я взял сумку Жаклин и высыпал все из нее на стол. Вот они, мои дорогие. Я схватил ножницы, зачистил провода с обеих концов и соединил. В телефоне раздался гудок. «Ай да я, ай да сукин сын!» Телефон Пантелея для экстренных случаев жизнь заставила меня вызубрить наизусть. Пантелей ответил сразу, через десять минут нас уже везли к Немчиновым, могли бы и через пять, но Жаклин надо было собраться. Я, естественно, ждал Жаклин на улице подальше от гостиницы.

Какой сегодня страшный день. Сначала появилась Жаклин. Вадим очень расстроился. Он как чувствовал, что вслед за ней появится целая цепь несчастий. Детей Вадим даже на улицу гулять не выпустил. Мишка тоже остался дома, по-моему, он решил, что без него нас некому защитить. Я слышала, что он позвонил Танечке и настоятельно порекомендовал ей не выходить из дома. Мишка стал совсем взрослым и ответственным. Жизнь научила. Боюсь, что скоро женится, без Тани никуда. Вадим об этом даже слышать не хочет, считает, что рано. Конечно, рано, но его старший брат Серж встретил свою Луиз тоже в весьма нежном возрасте. Немчиновы – они такие, уж если полюбят, то навсегда.