Вильям Форс - 314 Преступлений

Джордж открыл двери и стал выходить из комнаты, не сводя с нас глаз, как вдруг его ударили по голове. Ножкой от стула его огрел парень с бородой по имени Гилбо. Вся толпа стояла вокруг, и посередине обмотанная веревкой Мишон, которая брыкается и пытается выбраться. Рейн сразу рассказал всем свою догадку и попросил поймать девицу. Полицию уже вызвали, поэтому мы быстро ушли с моим другом.

Звёздное небо и луна освещали дорогу. Мой друг продолжал о чем-то думать. Видимо, не все детали ему были ясны, но мне казалось, что мы хорошо поработали сегодня и заслужи отдых.

– Где мы будем ночевать?

– В отеле. Ещё днём я украл немного денег со стола у Джорджа. – Мы посмеялись.

– Да уж. Насыщенная получилась ночь у нас. Я и не догадался бы, что он убил брата и притворился им. – Признался я.

– На самом деле я и сам не был в этом уверен. А у тебя такой взгляд. Я что-то упустил?

– Нет. Просто то, как ты ему все это говорил, уж больно было похоже на Холмса. Сначала сделал вывод, а потом по полочкам разложил то, как ты пришёл к нему. И в конце еще и задал вопрос о достоверности своих выводов.

– Но ведь по-другому было бы не интересно.

Эта ночь могла прекрасно окончиться в отеле. Я бы принял тёплую ванну, ведь мы шли пешком, и у меня замёрзли ноги. Однако этому не суждено было случиться. На нас внезапно налетела девушка, которая уцепилась за моего друга. Он испугался, но не отходил от неё. Отдышавшись, девушка объяснила, что она сестра Эбби и что знает, кто мы такие. Затем рассказала что у нашей подруги большие проблемы. Она умирает, и времени осталось немного. Переведя дыхание, мы побежали в больницу.

9 глава

«текучие реки»

«В детстве я находил воду, которая шла ручьём по земле, и пытался ее остановить, но это было невозможно. Вода всегда находила иные пути. То же самое можно сказать про упрямых людей, которые идут по жизни подобно ручью»

Дела стали плохи во всех смыслах. Оказалось, что Эбби скрывала тот факт, что у неё в мозгу опухоль. Она проходила лечение, суть которого заключалась в том, чтобы уменьшить размер образования до операбельных размеров, но это не дало нужного результата. Врачи сказали, что ей осталось жить три месяца. Однако, если пройти болезненное и неприятное лечение, то есть шанс продлить ей жизнь до полутора лет. Но упрямая Эбби отказалась от этого. Она решила, что лучше проживет три месяца без той боли, которая будет от лекарств и терапии. Не верила, что врачи смогут продлить ей жизнь и не хотела рисковать, ведь, если не выйдет, то свои последние три месяца она проведёт в муках. Её сестра попросила нас помочь убедить её в обратном и всеми силами заставить согласится на лечение.

Конкретно я испытывал в момент осознания всей ситуации смешанные чувства. Но они все были одинаково паршивыми. Один из самых близких мне людей складывал руки и сдавался перед неминуемой смертью. Я не мог сосредоточиться. Не представлял, что можно ей сказать. Мои мысли не могли собраться во что-то целое. Каша из разного мусора, вот на что они были похожи. Мне было безумно жалко её и безумно жалко себя. Четно говоря, я был уверен, что мне не удастся переубедить Эбби, и потому оставалось надеяться, что проблема решится сама собой. Надежда – это все, на что я был способен в тот момент. Можно было бы рассказать ей о глубине моих чувств, но если бы она выбрала лечение в таком случае, то только по причине жалости ко мне. И все же я не мог думать ни о чем, кроме того, что ей осталось жить совсем немного.

Помимо этого, люди из дома Гленна рассказали о нас. Полиция всего штата снова оживилась, наперегонки готовя наручники. Главным в деле назначили Лукаса Грэма. Рейнбол хорошо знал этого парня. Один из лучших в своей профессии, который поклялся, что мы не останемся на свободе, и даже мой друг не сомневался, что скоро мы окажемся за решеткой и затем будем казнены. Вокруг города и в самом городе поставили множество постов полиции, чтобы мы не могли сбежать. Патрули прочёсывали улицы и все места, в которых можно спрятаться.

Мы с Рейном стояли в коридоре возле палаты, в которой лежала Эбби. На данный момент она была без сознания. Её сестра, Лиза, сидела с ней рядом и держала за руку.

– Ты знал? – Спросил я у своего друга.

– Нет. Я видел симптомы и говорил тебе о них, но не подозревал о том, что это могло так закончиться.

– Ничего не кончено. – Строго ответил я. – Мы переубедим её.

– Врачи сказали, что она будет без сознания, по меньшей мере, несколько часов. Я хочу заняться ещё одним делом, и узнать, насколько плохи наши дела в плане полиции. Ты со мной?

– Нет. Я хочу больше времени провести с Эбби.

– От того, что ты будешь сидеть у её кровати, ей легче не станет.

– Плевать. Иди уже, куда собирался.

Рейнбол ушёл из больницы, а я вернулся в палату. Лиза смотрела на меня с надеждой. Мы поговорили с ней. О детстве, о родителях. Оказалось, их предки уехали в другой штат и даже не знают, что Эбби попала в больницу. Если верить на слово, они не сильно переживали за свою младшую дочь. Да и за старшую тоже. Спустя полчаса болтовни Лиза убедила меня, что мне нужно отдохнуть. Прогуляться, развеяться. Я согласился, но не потому, что был с этим согласен. Я держался несколько недель, но на почве стресса ломка усиливается и возрастает в разы. Я уже не мог держаться.

В знакомом месте под мостом, как обычно, «ошивалось» несколько продавцов. Они настолько приставучие, что приходится прятать часть денег и показывать после покупки, что в карманах ничего не осталось. Иначе они не могут успокоиться, пока ты не купишь все, что сможешь унести.

Все тело крутило. Я еще больше стал дезориентирован и не мог сфокусироваться на чем-то одном. На окружающих людей и патрули полиции мне было плевать, и я начал кашлять, вследствие чего заглянул в ближайший бар, в котором попросил воды, но на ней останавливаться был не намерен. Настроение поднималось. Находиться в людном месте рискованно, однако меня все меньше и меньше это волновало. Спустя два скотча я уже сидел в туалете, вставляя иглу, которую украл в больнице. Затем вернулся и обнаружил парня на своём месте. Он наблюдал за мной и решил составить компанию, поскольку тоже пришёл в бар один.

Его звали Энтони. Заурядная личность, как мне показалось. Рассказывал о работе, о детях и своей жене. Казалось, все, что должно приносить радость, он всей душой ненавидел. Но мне ничего не оставалось, как слушать его. Это продолжалось какое-то время. Я не быстро пьянел, и осилил ещё два скотча. Затем посмотрел на телефон и увидел четыре пропущенных звонка от Рейнбола. Он кретин, который думает только о себе, и я не хотел ему перезванивать. Но потом решил, что это может быть чем-то важным и, взглянув снова на телефон, заметил, что он разряжен. Тогда я попросил своего собеседника одолжить телефон и направился в туалет. Кнопки на телефоне стали расплываться, и мне пришло в голову, что, чтобы там ни случилось, я не хочу видеть своего единственного друга. Моё настроение быстро менялось.