Елена Терехова - Дефект справедливости

– Случайно узнала. Несколько недель назад Мариша пришла на работу и вдруг почувствовала себя плохо. У нее закружилась голова, она упала, и вдруг началось кровотечение… ну, по-женски. Я бросилась вызывать «скорую», но она сказала, что это долго и попросила меня отвезти ее в районную больницу. Я попросила девчонок посидеть на телефоне, сама прыгнула в машину и увезла Марину в больницу. Оказалось, что у нее случился выкидыш. Она просила никому ничего не рассказывать. Да в конторе на наше отсутствие не обратили никакого внимания. В общем, ее «почистили», она отлежалась там, и мы уехали домой.

– Выкидыш у нее произошел из-за избиения? Она так сказала?

– Да ничего она не сказала. Она в последнее время все больше отмалчивалась. Раньше все ходила по деревне, глазами сияла, всем показывала, как она живет хорошо, да как мужа боготворит, а тут все больше стала замыкаться в себе.

– Так откуда вы все-таки узнали подробности?

– От ее младшей дочери, Катюши. Она после школы зашла к нам, это было дня через три после случившегося, и спросила, где мама. А Марина уехала в райцентр показаться врачу. Ну я и сказала, мол, мама по делам уехала в город. А Катюшка вдруг расплакалась и говорит: «Этот козел Андрей маму опять ударил». «В смысле „опять“? – говорю». «Да он ее каждый раз обижает и толкает сильно, когда пьяный приходит. А он, как на шахту устроился, часто стал с друзьями своими выпивать, мама начинает ему говорить, что ей это не нравится, а он ее по лицу бьет или толкает. Мама потом плачет и в нашей комнате прячется». Вы поговорили бы с Катей. Иринка, старшая, ничего никогда не расскажет, она привыкла все в тайне держать, да и Марина ее к этому постоянно приучала, а Катюша маленькая еще, непосредственная, она все расскажет, как было. А я вот думаю, если Андрей позволял себе избивать жену периодически, то и убить ее для него особого труда не составило бы. Перестарался и все. Тем более повод появился, – Ирина вдруг резко замолчала и выпрямилась на стуле.

– Какой такой повод? – зацепился за слово Филиппов. Ирина упорно молчала, опустив голову. – Вы понимаете или нет, что происходит? Убили вашу близкую подругу! Жестоко, нагло! Вы что-то знаете и молчите. Что за тайны мадридского двора тут такие?

Ирина вздохнула:

– Да появился у нее тут поклонник. Игорь Устинов. Они встречались тайно, – Ирина говорила об этом с большой неохотой, – я иногда ее прикрывала по работе. Ну, когда она убегала на свидание.

– И вы думаете, что Андрей узнал?

– Не думаю, а знаю. Марина сама мне сказала. Они поссорились, он сказал ей, что она в деревне превратилась в колхозную доярку, что на нее смотреть стыдно, а она, обидевшись, сказала, что стыдно только ему, другим совсем наоборот. Андрей схватил ее за руку и стал выкручивать, требуя сказать, кто это «другие». Марина сказала. Она тогда дико испугалась, что навредит Игорю, но Андрей не стал устраивать разборки. Он просто обо всем рассказал жене Игоря. Та тоже не стала публично унижаться, выловила Марину на пустыре между их домами и облила ее водой с навозом. Ну и сказала типа, еще раз сунешься к моему мужу, зашибу. Платье такое красивое испортила. Андрей Марине из Праги привез. Вот как-то так. Больше я ничего не знаю, – Ирина подписала протокол и вышла из кабинета. Филиппов почесал лоб и решил по собственной инициативе вызвать Светлану Устинову. Все-таки их встреча с Мариной состоялась на том самом пустыре, где ее и нашли впоследствии. Он порылся у себя в записной книжке:

– Здравствуйте, Светлана Владиславовна! Это ваш участковый, Филиппов. Я в здании администрации, вы не могли бы ко мне подойти? У меня парочка вопросов есть к вам… Можете? Спасибо… Жду… Да-да, я в кабинете бухгалтера, – ну вот. Скоро подойдет Устинова, может быть она сможет что-нибудь пояснить. Так, есть минут пятнадцать-двадцать, надо хоть покурить сходить, а то засиделся совсем за бумажками.

Филиппов вышел на улицу и сел на скамейку возле конторы. Солнце по-осеннему не грело, хотя светило довольно ярко. Утром уже холодные туманы. Вечерами жухлая трава пахнет сыростью. Приближается сезон холодных дождей, слякоти и мороси. Филиппов терпеть не мог межсезонье.

Окурок полетел в урну, участковый вернулся к своим бумагам.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ. ШУБАНОВО, НЕДАВНЕЕ ПРОШЛОЕ

Шубаново – село большое, здесь есть вся инфраструктура – здравпункт, почта, отделение банка, детский сад и средняя школа. Девчонки – Марина и Наташа – довольно быстро включились в учебный процесс, а уж подружиться со сверстниками им вообще не составило никакого труда. Особенно в этом плане отличалась Наташка – характер у нее был боевой, по натура шустрая, так что девчонки смотрели на нее, открыв рот, а мальчишки в ее присутствии забывали дышать. Поклонников у Наташки было море, выбирай любого. Подружки завидовали, строили мелкие козни, но она не очень-то расстраивалась. Марина же находилась в тени своей сестры. Тихая, скромная девочка, аккуратная и вежливая. Она была очень удивлена, когда Лешка Бычковский, ее сосед по парте, подкинул ей в портфель записочку с предложением дружбы. Марина считала эталоном красоты свою сестру и не верила, что кто-то может заинтересоваться и ею тоже.

Вечером она несколько десятков раз перечитывала послание и сердце билось в ее груди, как пойманная птичка. «Лешка такой замечательный и романтичный, настоящий парень, – писала она в своем дневнике, – про таких в кино показывают. Он и портфель не постесняется донести, и поможет решить задачку по математике. А еще он симпатичный. Не красавчик, конечно, но высокий, спортивный и семья у него хорошая. Кто знает, может быть это моя судьба?»

Утром они встретились у школьных ворот. Посмотрели друг другу в глаза и больше уже не расставались.

Все у Марины и Леши шло гладко, они не ссорились, не давали друг другу поводов для ревности, всегда были вместе, у всей деревни на виду.

– Люся, – посмеивались соседки, – Маринка-то твоя совсем заневестилась, скоро, поди, сватов засылать?

– Да замуж не напасть, – смеялась в ответ Людмила, – замужем бы не пропасть. – Под шутки и прибаутки Марина встречалась с Лешей почти три года.

Ничто не сравнится с первой юношеской любовью, когда от каждого неловкого прикосновения тебя накрывает волной невиданного счастья, когда сердце готово выскочить из груди от одного только предвкушения встречи, когда робкие неопытные губы обжигают уже одним своим дыханием твое и без того разгоряченное лицо, когда… впрочем, все мы прошли этот путь. Юные влюбленные много времени проводили вместе, но при этом не уставали друг от друга, ни разу не поссорились и, словно затыкая рот досужим сплетницам, вели себя прилично и осмотрительно – на людях не обнимались, только держались за руки, и на лавочке у клуба не целовались. А уж шарить в вырезе блузки обеими руками, как было заведено у парней после танцев да пары стаканов дешевого портвейна, это и вообще считалось за гранью.