Олег Бойко - Ничего личного

– Прости, я иногда бываю невыносима… а сейчас, наверное, особенно…

– Не извиняйся. На то есть причина…

Я не знал, что еще можно сказать.

Юлька, очевидно, тоже.

Поэтому так мы и просидели в тишине еще минут пятнадцать, слушая, как Слава продолжал в соседей комнате изводить Виктора своими вопросами. И не могу не признать того, что испытал огромное облегчение, когда все закончилось.

Первым из комнаты вышел Виталик. Он был мрачнее тучи. За ним появился Бахти. Хмурый, ладони заправлены в карманы джинсов – тоже погруженный в свои мысли. И наконец, сам Слава, как всегда небрежной походкой, но уверенный в себе.

– Шо вы тут, как на поминках? – задал он, как мне показалось, совсем неуместный вопрос. – Еще никто не умер…

И тут во мне что-то вскипело. Я отодвинул чашку и, резко поднявшись, уже собирался ответить ему в грубой форме, чтобы он выбирал слова, но он меня опередил.

– С Витей мы закончили… – сказал он и направился к выходу. – Можем двигать…

Парни, не проронив ни звука, последовали за ним. А я так и остался стоять с открытым ртом, даже не успев ничего сказать. Дурацкая ситуация.

– Иди уже… – махнула мне рукой Юлька, увидев в моем взгляде немой вопрос. – И не высказывай ему ничего… Не надо. Только разозлишь…

– Как скажешь… – пожал плечами я.

Ребят я догнал только на улице.

Когда я вышел из подъезда, Бахти стоял и похлопывал себя по карманам, будто что-то потерял, а Слава в очередной раз напоминал Виталику, что пока он не разберется в деталях, ничего не должно попасть в местную прессу. Виталик, не вынимая изо рта зажженную сигарету, послушно кивал ему в ответ головой.

– Но почему? – все-таки возразил я, проигнорировав совет Юльки.

Слава медленно обернулся и посмотрел на меня исподлобья.

– Объясни, почему?! Ведь если ребенка похитили, и об этом сразу же станет известно на каждом углу, похититель скорее всего испугается и вернет ребенка… Разумеется, не придет с ним в полицию, мол вот, был не прав – извините, а точно так же, как и забрал, тихо оставит где-нибудь…

– Или закопает в лесу!

Ответ был настолько тверд, что не оставлял мне поля для маневра.

К тому же все сразу обернулись на шум хлопнувшей двери подъезда.

Это был Юлькин муж. Увидев нас, он на мгновение замер.

– Вы еще здесь… – вздохнул он, прислонившись к стене рядом с дверью, и закурил. – А я вот вышел, чтоб дома не дымить…

– Ладно, пацаны, – проговорил Слава и сплюнул себе под ноги. – На сегодня все. Я на службу, а вы, смотрите мне! Соблюдаем режим секретности. Напортачите – шкуру, спущу! Все, бывайте…

На этом он повернулся и, даже не пожав никому руку, направился к видавшему виды внедорожнику, припаркованному у соседнего подъезда.

– А я походу телефон забыл в квартире… – сказал Бахти. – Сейчас вернусь…

– Я, наверное, домой, – пробормотал Виталик, туша окурок носком ботинка. – Для поправки выпью чего-нибудь из бабулиных запасов, а то от вчерашнего никак не отойду… А ты?

Я подумал и ответил:

– Нет, не охота…

Мы проводили взглядами автомобиль Славы и простояли в тишине еще несколько минут, пока Виктор курил и отрешенно смотрел куда-то сквозь нас. А когда из подъезда снова вышел Бахти, держа в руках свой телефон, Виталик спросил, не закинет ли тот его домой.

– Не вопрос… – ответил Бахти. – Прыгай.

И Виталик поспешил плюхнуться на пассажирское сиденье, как только тот открыл машину.

– А ты чего? – Бахти вопросительно посмотрел на меня.

– Я поброжу тут еще немного … Подышу воздухом…

– Ну, смотри… – он пожал плечами, после чего обратился к Виктору, который уже докурил и, затушив сигарету, продолжал подпирать стену, скрестив на груди руки. – Там Юлька разревелась, одна сидит на кухне. Пошел бы к ней, успокоил…

Ничего не ответив, Виктор только кивнул ему в ответ головой.

А я, не зная, почему до сих пор не тронулся с места, продолжал стоять как вкопанный и наблюдал за тем, как огромный «Мерседес» Бахти медленно отъехал и скрылся за соседней пятиэтажкой. Потом перевел взгляд на мужа Юльки и даже вздрогнул, когда он неожиданно заговорил со мной.

– Я тебя помню.

– Да?

– Ты еще в школе встречался с Юлькиной подругой… Вероника, кажется?

И вот опять – все к одному.

– А я тебя не помню…

– Мы и не пересекались вроде никогда… Я в технаре учился, когда вы школу заканчивали. Виктор, – он протянул мне руку. – А то там наверху так и не получилось познакомиться. Этот ваш Слава сразу жестко за дело взялся… без прелюдий…

– Александр, – я подошел ближе и ответил на рукопожатие. – Мне показалось, что он действительно перегибает палку. Поэтому прошу прощения…

– Ты-то зачем извиняешься?

– Неудобно за него… А с чего он вдруг разошелся?

– Ну, это я, скорее всего, спровоцировал.

– Как?

– Он как сел напротив меня, так поначалу начал спокойно вопросы задавать. Сначала, даже душевно так про Пашку все: возраст, вес, как ест, как спит, капризный ли, про распорядок дня? Про мои обязанности, а потом уже, что делали с утра, днем… ну и как вообще все случилось? Расспрашивал, что делал, когда Юлька мне позвонила, как новость воспринял, и все такое… И еще участливо так головой кивал.

А потом давай по второму кругу все то же самое… Ну, думаю, понятно, что все версии рассматривает, даже самые невероятные, и проверяет, не начну ли путаться в показаниях. В общем, он задает вопросы, а я отвечаю. Только он уже как-то сухо так говорить стал – как для протокола…

И тут вдруг на тебе – смотрит мне в глаза и спрашивает: а может ты сам Пашку-то пристукнул? Я аж дар речи потерял. А он все смотрит и продолжает: знаю я вас таких, выбесит ребенок своими криками, пристукнете, тело закопаете, жену припугнете, и все – остается только убитого горем папашу разыграть… И еще смеется: чистосердечное признание облегчает наказание!

Тут-то я и вспылил. Послал его на три буквы, встал с дивана, но он тоже со своего стула вскочил и как пихнет меня обратно. И давай орать… Будто бы не знает, какой я отец, и что ни Настю, ни тем более Пашку пальцем никогда не трогал… и не трону никогда. Свои же – родные! А со Славой этим вместе ж вон по выходным в парке иногда гуляем с малыми. У него самого пацану два года, хоть они и не женаты с его девкой-то.

Ну, да не об этом сейчас. Короче, покричал, судом и зоной попугал, а потом резко успокоился, прям по-приятельски по плечу так потрепал, мол не ссы – работа у меня такая, и все…

– Псих – одним словом, – подытожил я.

– Черт с ним… Лишь бы Пашку нашел… Мне-то что? Я мужик – все стерплю и переживу, если надо… А Юлька – не знаю… И так себе места не находит, а если не дай бог… представить страшно… Даже не знаю, что делать…