Жорж Сименон - Мегрэ и осведомитель

Мегрэ смотрел, как она шла в сторону улицы Серван.

Ему повезло с женой, и он благодарно улыбнулся.

Сколько времени успели прожить супруги Луи, пока жена не попала под автобус? Наверное, несколько лет, не больше. Ведь тогда ему было всего тридцать. В тот день он, как и сейчас Мегрэ, смотрел в окно и несчастный случай произошел прямо у него на глазах.

Мегрэ постучал по дереву, хотя у него не было такой привычки, и не отошел от окна, пока не убедился, что жена снова пересекла бульвар и вошла в парадное.

Луи — не имя, а фамилия инспектора. Раньше Мегрэ подумывал о том, чтобы взять его к себе в бригаду, но Луи был таким мрачным, что его приход мог бы отрицательно сказаться на общей атмосфере в группе инспекторов.

— Бедняга!

— Ты говоришь сам с собой?

— А что я сказал?

— Ты сказал: «бедняга». Ты думал о Марсиа?

— Нет, я вспомнил об одном человеке, который пятнадцать лет назад потерял жену и до сих пор носит траур.

— Неужели он одет во все черное?.. Нынче это не принято…

— Да, именно во все черное. Ему не важно, что думают о нем другие. Некоторые, увидев его впервые, принимают за духовное лицо и обращаются к нему: «отец».

— Ты не бреешься? Не будешь принимать ванну?

— Обязательно буду… Так приятно, когда не нужно никуда спешить…

И, докурив трубку, он пошел в ванную.

Окна в кабинете Мегрэ были открыты, и туда проникали дуновения свежего воздуха, доносился шум машин с моста Сен-Мишель.

Инспектор Луи сидел на краешке стула, который любезно предложил ему комиссар. Движения его были такими замедленными, что казались почти торжественными, как и его черное одеяние, особенно бросавшееся в глаза в этот весенний день.

— Благодарю вас, господин дивизионный комиссар, за то, что вы согласились меня принять…

На его нежной, молочно-белой, как у женщины, коже резко выделялись густые черные усы, губы были красные, словно накрашенные, но тем не менее в его облике не чувствовалось ничего женственного.

Видимо, он был робким уже в школе, из тех, кто краснеет и заикается, стоит учителю задать ему какой-нибудь вопрос.

— Я хотел, с вашего разрешения, спросить вас…

— Пожалуйста.

— Тело обнаружено на авеню Жюно, значит, следствие будут вести инспекторы XVIII округа?

Прежде чем ответить, Мегрэ пришлось подумать.

— Они, конечно, станут допрашивать случайных свидетелей, будут искать машину, которая среди ночи остановилась на авеню Жюно, вызовут старого художника, который известил полицию, и других соседей.

— А дальнейшее следствие?

— Как вам известно, это уже дело бригады уголовной полиции, но это не помешает нам просить и принимать помощь инспекторов данного округа. Вы ведь хорошо знаете Монмартр, не так ли?

— Там родился и живу до сих пор.

— Вы были знакомы с Морисом Марсиа?

— И с ним, и с его служащими.

Луи покраснел. Он должен был сделать над собой усилие, чтобы сказать то, что собирался.

— Видите ли, главным образом я работаю по ночам.

В результате я стал прекрасно ориентироваться в этом мире. На Пигаль ко мне привыкли. Я перекидываюсь несколькими словами то с одним, то с другим… Захожу в бары, в кабаре, где, не дожидаясь моей просьбы, мне приносят бутылочку виши.

— Полагаю, раз вы пришли ко мне, значит, у вас есть какие-то соображения по делу об убийстве Марсиа.

— По-моему, я знаю, кто его убил.

Откинувшись в кресле, Мегрэ спокойно покуривал свою трубку, глядя на своего собеседника с любопытством, смешанным с некоторой долей восхищения.

— Ваши предположения на чем-то основаны?

— И да, и нет. — Он был смущен и не осмеливался смотреть комиссару прямо в лицо. — Сегодня утром мне позвонили.

— Собеседник назвался?

— В общем, нет… Уже много лет мне звонит один и тот же человек…

— Мужчина или женщина?

— Мужчина… Он каждый раз отказывается назвать свое имя… Когда на Монмартре происходит что-нибудь из ряда вон выходящее, он звонит мне и начинает так:

«Это я…» Я узнаю его голос. Он звонит из автомата и, не теряя времени, сообщает главное, например: «В квартале Ля-Шапель готовится вооруженное нападение… Это банда Колья».

Мегрэ заметил:

— Но Колья в тюрьме, и просидит еще долго.

— Действуют его сообщники.

— А ваш анонимный осведомитель никогда не ошибается?

— Нет.

— И не требует у вас денег?

— Нет. Даже не требует закрывать глаза на какие-нибудь незаконные махинации…

Слова инспектора заинтересовали Мегрэ.

— И он звонил вам сегодня утром?

— Да. В восемь часов, перед тем как я обычно выхожу за покупками… Я живу один и вынужден сам заниматься хозяйством.

— Что он вам сказал дословно?

— Что Марсиа убил один из братьев Мори…

— И все?

— Все. Вы знаете братьев Мори — Манюэля и Джо?

— Вот уже больше двух лет мы пытаемся захватить их на месте преступления. Однако до сих пор не можем предъявить им ничего конкретного.

— Я тоже за ними слежу. Они живут порознь, Манюэль — старший, ему тридцать два года — занимает просторную, можно даже сказать, роскошную квартиру на улице Ля-Брюйер.

— В двух шагах от «Сардины».

— Младшему, Джо, двадцать девять. Он снимает две комнаты, спальню и гостиную, в отеле «Острова» на авеню Трюден… Эти сведения должны быть здесь, на Набережной, в их досье. Они открыли дело по импорту фруктов и овощей на улице Дю-Кэр. Один из них обязательно находится там. Это большое продолговатое помещение на первом этаже. Вход прямо с улицы.

— Они связаны с Морисом?

— Иногда у него ужинают. И не только они. Многие подозрительные личности бывают в этом ресторане.

— А что, Марсиа при случае им как-то помогал?

— Не думаю. Он стал осторожным и боялся рисковать своей репутацией.

— О ком из братьев говорил ваш осведомитель?

— Он не уточнял, но наверняка будет и второй звонок. Поэтому я и осмелился просить, чтобы вы меня приняли.

— Вы хотели бы участвовать в следствии?

— Я хотел бы участвовать в нем официально. Я никогда не занимаюсь тем, что выходит за рамки моих обязанностей. Мне можно доверять. Обещаю, что буду подробно информировать вас о том, что мне удастся обнаружить.

— Вы хорошо знаете братьев Мори?

— Я часто встречаю их в барах… У Манюэля была любовница, уроженка Мартиники, очень красивая…

— Где она теперь?

— Выступает в кабачке для туристов.

— Кем он ее заменил?

— Никем. Я всегда вижу его одного или с братом…

А тот живет вместе с молодой девушкой, приехавшей из провинции, по имени Марсель, ей двадцать два года…

— Может быть, она и есть слабое звено в этой цепи?

— Нет, это девушка с характером и безумно влюблена в Мори…

— Думаете, она в курсе дел обоих братьев?

— Не знаю, насколько они ей доверяют… Им приписывали не менее десяти одинаковых ограблений, совершенных по одной и той же методе. Местом преступления всегда выбирался замок или богатое поместье в провинции, примерно в ста пятидесяти километрах от Парижа.