Эрл Биггерс - По ту сторону занавеса

– Да. А когда я снова вышла, их там уже не было.

– Можете еще что-нибудь добавить?

– Да нет, это, пожалуй, все.

– Подумайте как следует. Один раз вы уже утаили правду.

Девушка возразила:

– Я же не давала показаний под присягой.

– И что с того? Вы усложнили нам работу, а с этим не шутят. Однако я склонен позабыть о прежнем вашем показании, если на сей раз вы сказали правду. А теперь вы оба можете уйти. Не исключено, что вы мне опять понадобитесь.

Молодые люди вышли. Продолжая в волнении мерить шагами комнату, капитан думал вслух:

– Наконец хоть что-то у меня появилось. Битэм! До сих пор я не уделял ему должного внимания, придется теперь восполнять упущенное. Непосредственно перед убийством сэра Фредерика Битэм в холле последнего этаже Кирк-хауса разговаривал с каким-то китайцем, в то время как все были уверены, что он в апартаментах мистера Кирка прокручивает свой фильм с помощью волшебного фонаря. Китаец, вы слышите, Чарли? А ведь туфли взяты из китайского посольства. Гром и молния! Наконец-то кое-что начинает проясняться.

– Если мне будет позволено высказать свое предположение, теперь вы намерены…

– Заняться всерьез полковником Битэмом. Мисс Морроу он сказал, что ни на минуту не выходил из апартаментов Кирка. Вот вам еще один враль, к тому же выдающийся человек.

Чарли Чан деликатно заметил, что полковник Битэм на редкость умный человек, и посоветовал капитану держать с ним ухо востро, тому ничего не стоит обвести следствие вокруг пальца.

– Да не боюсь я его! – напыжился капитан. – Меня ему не обмануть. Такого старого воробья, как я…

– Поразительная вера в свои силы! – улыбнулся китаец.

– Будем надеяться, что и на этот раз она окажется оправданной. – Уж об этом можете не беспокоиться, – похлопал его по плечу самоуверенный капитан. – Я лишь хочу, чтобы полковника Битэма оставили мне!

– С величайшим удовольствием отдам вам его целиком и полностью, но взамен попрошу у вас…

– Что именно? – нахмурился Флэннери.

– Газету с почти стершимися карандашными цифрами.

– А, потуги никудышнего математика и никуда не ведущий след, – махнул рукой капитан. – Забирайте.

На следующее утро в десять зазвонил телефон в апартаментах Барри Кирка. Хозяин поднял трубку и услышал лучший в мире голос. Даже по телефону.

– Доброе, доброе утро! – обрадовался Барри. – Вот таким, считаю, должно быть начало каждого дня!

– Благодарю вас, – ответила мисс Морроу. – А теперь, когда день для вас начался таким замечательным образом, не могли бы вы немного отодвинуться в тень и уступить место у телефона мистеру Чану?

– Что я слышу? Вы не желаете со мной говорить?

– Мне очень жаль, но сейчас не могу. У меня сегодня на редкость насыщенный делами день.

– Что ж, – уныло ответил Барри, – я не хуже других способен понять намек. Не нужен я, значит. Что ж, понятно. Ведь именно это вы хотели дать мне понять?

– Мистер Кирк…

– Да вот он, ваш Чарли, уже идет. Нет, я не сержусь, да и какое право я имею сердиться? Просто я немного обижен…

– Добрый день, – поздоровалась девушка с гавайским детективом. – В одиннадцать капитан Флэннери будет беседовать с полковником Битэмом. Сегодня он не может говорить ни о чем другом, только о полковнике. Меня он просил присутствовать при их разговоре, чтобы в случае необходимости засвидетельствовать те показания, которые дал полковник в вечер убийства. А мне бы очень хотелось, чтобы вы тоже пришли.

– Так это не капитан желает, чтобы я присутствовал?

– Этого желаю я. Прошу! Этого не достаточно?

– Ваше желание переполняет меня неописуемой радостью, – услышала девушка в ответ. – Я непременно буду. Разговор состоится в конторе капитана Флэннери?

– Да. И очень прошу не огорчать меня. Помощник прокурора положила трубку.

– Что-то новенькое? – поинтересовался Барри Кирк. Чарли Чан пожал плечами.

– Капитан Флэннери помешался на пункте полковника Битэма. Он намерен сегодня в одиннадцать допросить его, и я приглашен.

– А что со мной?

– Я преисполнен печали, но о вас не было речи.

– Тогда я, пожалуй, не пойду, – решил Кирк.

Незадолго до одиннадцати Чарли Чан вошел в здание суда. В темном кабинете капитана Флэннери он уже застал мисс Морроу, которая одним своим присутствием делала светлее это мрачное помещение.

– Здравствуйте! – Она явно обрадовалась Чарли. – Капитана пока нет. Он сопровождает инспектора Дуффа по зданию суда. А я так рада, что вы пришли. Знаете, у меня такое ощущение, что капитан Флэннери сегодня не очень меня любит.

Реакция китайца была самой что ни на есть правильной:

– Похоже, у здешней полиции случаются моменты ничем не обоснованной неуемной депрессии.

В кабинет вошел Флэннери, за ним инспектор Дуфф. Остановившись в дверях, капитан бросил недовольный взгляд на присутствующих.

– Прекрасная из вас парочка! – буркнул он. – Что это значит?

– Вы о чем, капитан? – сладко пропела Морроу.

– Сдается мне, вы оба не хотите, чтобы я хоть что-то знал, – с гневом набросился капитан на оробевшую «парочку». – За кого вы меня принимаете? За ясновидящего? Вот я поговорил с инспектором Дуффом о полковнике Битэме и узнал, что вы оба знаете о полковнике намного больше, чем соизволили сообщить мне. Дуфф чувствовал себя явно неловко.

– Прошу прощения, но я вовсе не собирался сплетничать, а еще меньше – разбивать сплоченные ряды вашего расследования, – попытался извиниться капитан. – А об этих фактах сообщил капитану, потому что был уверен, что он и без меня о них знает.

– Естественно! – загремел капитан. – Вы просто обязаны были предполагать, что я о них знаю. Ведь, если не ошибаюсь, именно мне поручено вести расследование? А вы оба разными путями раздобываете существенную для следствия информацию и держите ее от меня в секрете. Я такого не потерплю!

– Мне очень неприятно, – произнесла мисс Морроу. – Сожалею.

– Очень мне поможет ваше сожаление! Вот я услышал о служащем полковника, некоем китайце Ли Гунге. Так вы мне расскажете о нем, мистер Чан, или по-прежнему будете играть со мной в прятки?

Мисс Морроу не дала Чарли слова сказать.

– Это моя вина, – поспешила она успокоить капитана. – Мистер Чан, видимо, считал, что я сама вам об этом уже сообщила.

Честный Чан не привык прятаться за спинами других, тем более женщин.

– Нет, – покаянно произнес он, – не так все было. Прошу вас сбросить тяжесть лжи с этих очаровательных плечиков и возложить информацию, не переданную вам, на мои широкие плечи. Это правда. Некоторые раздобытые мною факты я обдумывал сам, в молчании, ибо не все еще мне было ясно, и я надеялся, что вот озарит меня свет истины и тогда я не премину обо всем вам доложить, и мой фактик будет небольшой помощью в вашем многостороннем расследовании.