Эрл Гарднер - Дело небрежной нимфы

– Но как пуля попала туда?

Мейсон усмехнулся:

– Я не хочу заранее открывать карты, Делла. Вот в понедельник придешь в суд, там все и узнаешь. Думаю, теперь и я понял наконец, что произошло на самом деле.

– А кто на него не придет? – смеясь, спросила она.

– Куда?

– В суд, в понедельник утром!

В понедельник, когда открылось утреннее заседание суда, в зале яблоку негде было упасть.

Когда Перри Мейсон вошел в зал, Дороти Феннер напрасно пыталась перехватить его взгляд. Потом, встретившись глазами с Деллой, сделала незаметный жест, молящий о сочувствии и снисхождении.

Делла Стрит подошла ближе к Дороги Феннер и остановилась возле подсудимой, тогда как шериф не спускал с них обеих взгляда и внимательно следил за происходившим.

Мейсон, готовясь к предстоящей битве, раскрыл портфель и разложил бумаги на полированном адвокатском столе красного дерева.

– Мисс Стрит, неужели вы не можете заставить его понять? – со слезами в голосе едва слышно спросила Дороти Феннер. – Я думала, что поступаю как лучше. Надеялась, что сумею заманить Олдера в ловушку, чтобы он пошел на уступки и помог нам получить какие-то сведения относительно Коррин. Неужели мистер Мейсон не ценит…

Делла Стрит ободряюще похлопала девушку по плечу.

– Ну конечно, он ценит, милая. Теперь он понимает. Но и вы должны понять, каково ему было, когда весь план защиты, построенный им, полетел к чертовой матери. Он…

– Ну, пожалуйста, поговорите с ним. Пожалуйста, заступитесь за меня! Он такой великодушный, такой замечательный человек…

Внезапно в зале все зашевелились, поднимаясь на ноги, когда судья Кэри появился из своей комнаты.

Бейлиф, как полагается, огласил распорядок дня и призвал членов жюри занять свои места. Судья Кэри предложил всем сесть.

Делла Стрит наклонилась к уху Дороти Феннер и шепнула:

– Я ему все скажу, Дороти. Желаю удачи!

Судья Кэри неодобрительно посмотрел на любителей сильных ощущений, до отказа заполнивших зал суда. Потом сухо объявил, что он не намерен позволять публике превращать зал суда в цирк для удовольствия любопытных зрителей.

– Слушается дело «Народ Калифорнии против Дороти Феннер». Подсудимая находится в зале, члены жюри на местах. Стороны готовы?

– Защита готова.

– Обвинение готово, ваша честь, – объявил Клод Глостер, вставая с места. – У меня есть заявление, которое я желаю огласить перед судом и советником защиты.

– Хорошо. Говорите.

– В этом деле имели место некоторые разоблачения, – сказал Глостер, – с которыми ваша честь, несомненно, ознакомились и которые были освещены прессой весьма прискорбным образом. Вышеупомянутые разоблачения, полагаю, были тщательно изучены и приняты к сведению защитой, и я…

– Ваша честь! Я возражаю, – перебил Мейсон Глостера, вскакивая с места. – Я требую, чтобы окружной прокурор взял обратно это заявление, и…

– А я готов выслушать ваши возражения! – закричал Клод Глостер. – И намерен доказать, что эти так называемые новые вещественные доказательства были кем-то подложены. Из самой природы вещей явствует, что все они просто не укладываются ни в какую возможную версию о том, что произошло вечером третьего августа. А если подложена какая-то часть вещественных доказательств, тогда напрашивается вывод о том, что вообще все они могли быть подложены. Обвинение намерено придерживаться своей первоначальной версии в этом деле.

– Ну хорошо, господа, – сказал судья Кэри, – что касается суда, мы не можем основывать обсуждение на так называемых вещественных доказательствах, вновь обнаруженных защитой, о которых нам известно лишь из прессы. Если таковые «новые вещественные доказательства» действительно имеют место, они должны быть предъявлены суду.

– Ваша честь, – вкрадчиво заявил Глостер, – возникли некоторые обстоятельства, в силу которых стало необходимым внести поправки в показания некоторых свидетелей обвинения. Это не проблема, связанная с неверными показаниями, а всего лишь вопрос некоторых поправок.

Мейсон широко улыбнулся и продемонстрировал свою улыбку членам жюри.

– Должен ли я понимать, что окружной прокурор желает вторично вызвать некоторых свидетелей, чтобы исправить их неверные показания?

– Вот типичный пример того, как все, что я говорю, систематически искажается в продолжение этого процесса, – обиделся Глостер. – Я специально подчеркнул, что речь идет не о неверных показаниях.

– О, прошу прощения у советника, – сказал Мейсон. – В таком случае пусть в протокол будет занесено, что окружной прокурор желает вторично вызвать некоторых свидетелей, с тем чтобы исправить неточности в их показаниях.

Члены жюри заулыбались. Глостер вспыхнул, попытался изобрести какой-нибудь меткий ответ, но не смог. Судья Кэри нахмурил брови и подался вперед, чтобы мягко упрекнуть Мейсона, когда тот снова заговорил:

– С позволения суда, я теперь хочу возобновить мое ходатайство относительно того, чтобы нам было сказано, где находится собака Олдера. Суд отдал повторное распоряжение, чтобы нам было сообщено, где она находится, но…

– Как? Разве обвинение до сих пор не сообщило вам о местонахождении собаки? – спросил судья Кэри. – Мистер окружной прокурор! – с металлом в голосе обратился судья к Глостеру. – Я вам дважды приказывал сообщить советнику защиты, где находится собака.

– В пятницу действительно что-то говорилось об этом, – пробормотал Глостер. – Но я… да, ваша честь, признаюсь, со всеми этими событиями, которые разворачиваются столь стремительно, у меня совершенно вылетело из головы это обстоятельство.

– Думаю, суд меня поддержит, – встал Мейсон, – и протокол покажет: в пятницу я дважды спрашивал у окружного прокурора адрес, по которому можно найти собаку. Окружной прокурор заявил мне тогда, что отказывается дать этот адрес на том основании, что это явится поводом разыскать свидетельницу, которую окружной прокурор намеревается вызвать для дачи показаний.

– Ничего подобного! – возмутился Глостер.

– Я спросил окружного прокурора, – продолжал Мейсон, – уж не боится ли он, что я буду в состоянии уговорить эту свидетельницу показать на суде неправду. И он сказал «нет». Тогда я его спросил, уж не боится ли он, что я уговорю ее открыть правду.

– Я очень хорошо помню этот ваш спор, – кивнул судья Кэри.

И Глостер вдруг замолчал.

– Так вот, – снова продолжил Мейсон, – каждый раз, когда я пытался узнать про эту собаку и был близок к тому, чтобы получить наконец нужные сведения, я встречался с одними и теми же увертками – переменой темы, уклончивыми отговорками и т. п.

– Ну хорошо, на сей раз, – сказал судья Кэри, – мы намерены узнать, где находится эта собака. И узнать теперь же, прежде чем слушание дела двинется дальше.