Джон Карр - Проклятие бронзовой лампы

Антикварный магазин мисс Джулии Мэнсфилд в доме номер 12 на Колледж-стрит, отходящей от Уэстгейт-стрит, дремал в воскресной тишине.

Было десять часов, когда автомобиль Г. М. с Мастерсом за рулем, сэром Генри рядом с ним и Китом на заднем сиденье подъехал к магазину. Ни один репортер еще не встал, чтобы досаждать им. Даже звон церковных колоколов не пробудил ото сна старый город с его наполовину деревянными домами, освещенными весенним солнцем.

Колледж-стрит оказалась маленьким переулком в тени Глостерского собора. Сам собор за зелеными деревьями и лужайкой возвышался над маленькими домиками, как над человеческими страстями, — темный и суровый, он заставлял деревья выглядеть всего лишь приятными игрушками. Минула почти тысяча лет с тех пор, как заложили его первый камень, — здание увлекало фантазию в паутину Средневековья с его мрачной и таинственной готикой. Все трое инстинктивно умолкли при виде собора.

Мастерс разрушил чары, захлопнув за собой дверцу машины.

— Вам нужно сделать одну вещь, прежде чем мы войдем в этот магазин! — обратился он к Г. М.

— Вот как, сынок? Что же именно?

— Снять эту чертову ушанку.

— Отстаньте, — буркнул Г. М., вцепляясь в шапку. — У меня чувствительные уши.

— Черта с два! — возразил старший инспектор.

— У меня чувствительные уши, — повторил Г. М. — И я только что провел месяц в Египте, где климат способен обеспечить ревматизм любому здоровяку. Да и чем вам не угодила моя шапка?

— Если вы сами этого не понимаете, то мне нечего вам сказать. Сэр, неужели у вас нет чувства собственного достоинства?

— У меня? — переспросил Г. М. с видом Наполеона, у которого спросили, видел ли он когда-нибудь сражение. — Достоинства?

— Ладно, — махнул рукой старший инспектор. — Дело ваше. Но мы собираемся допросить очень важную свидетельницу. Так что потом не пеняйте на меня, если она рассмеется вам в лицо. — Мастерс окинул улицу мрачным взглядом. — И вот еще что мне не нравится. Согласно записке миссис Помфрет, — он вытащил ее из жилетного кармана, — она видела картину в антикварном магазине, когда ходила вчера за покупками. Она что, скупает антиквариат?

— Смотрите! — резко окликнул Кит Фэррелл.

Над широкой витриной виднелись слова: «Дж. Мэнсфилд. Антикварные товары». Волнистые бутылочные стекла в витрине придавали находящимся внутри предметам вид плавающих в воде. Снаружи все сверкало чистотой и белизной. Слева от окна находилась застекленная дверь и полированная кнопка звонка.

Остановившись перед окном и защищая глаза ладонью, Кит начал вглядываться внутрь. Остальные быстро подошли к нему.

— Вот этот портрет, — показал Кит.

На подставке из полированного светлого дуба стоял чайный сервиз из веджвудского фарфора [31] Фарфоровые изделия, изготовленные на предприятиях, основанных английским мастером керамики Джозайей Веджвудом (1730–1795) и его наследниками. и лежала тяжелая кавалерийская сабля приблизительно 1815 года в черных кожаных ножнах, отделанных медью. У правой боковой стены находились три больших холста без рам.

Лицо Огасты, первой леди Северн, улыбалось сквозь стекло.

— Так! — пробормотал сэр Генри Мерривейл.

Хотя картина потрескалась и потемнела от времени, а к тому же принадлежала кисти плохого художника, поразительное сходство с Хелен Лоринг сразу бросалось в глаза.

Женщине на портрете могло быть лет двадцать пять — возраст самой Хелен. Она была изображена в полный рост, в платье с высокой талией, имитирующем римский стиль, по моде конца восемнадцатого века; золотистые волосы завиты в мелкие локоны.

Однако карие глаза, лоб, короткий нос и довольно широкий рот были точно такими же, как у Хелен. На лице, смотревшем на них сквозь пыль и грязь старого холста, застыло отсутствующее выражение.

— Погодите! — сказал Мастерс, ущипнув себя за нижнюю губу. — Я где-то уже видел это лицо!

— Конечно, видели, — угрюмо согласился Г. М. — На множестве фотографий в газетах. — Он повернулся к Киту: — Вы говорили, что Джулия Мэнсфилд живет позади магазина?

— Да, — ответил Кит, не сводя глаз с картины.

— Проснитесь, сынок! Вы с ней знакомы?

— С кем?

— С этой Мэнсфилд, черт возьми!

— Я видел ее, хотя нас никогда не знакомили. Возможно, она меня не знает. Попробуйте позвонить в дверь.

— Если только она вообще ответит на звонок, — мрачно заметил Г. М. — Черт побери, Мастерс, я бы мог здорово продвинуться, если бы узнал, что эта картина здесь делает и каким образом она покинула дом! Но, по-моему, мы едва ли можем рассчитывать, что нам сейчас повезет.

Тем не менее, он ошибся.

Едва Г. М. прикоснулся к кнопке, отозвавшейся дребезжанием вдалеке, почти тотчас же в задней стене магазина открылась дверь, впустив электрический свет. Кто-то побежал к входной двери. Все это произошло так быстро, что Мастерс, продолжавший изучать картину, вздрогнул от неожиданности.

Ключ повернулся в замке, засов отодвинулся, и дверь отворилась под звяканье находящегося над ней колокольчика.

— Очень сожалею, — послышалось мелодичное контральто, — но я слегла с простудой и…

При виде Г. М. женщина умолкла.

Прошло несколько лет с тех пор, как Кит в последний раз видел мисс Мэнсфилд. Тогда еще лорд Северн запер дом, собираясь провести зиму в Египте, а лето на юге Франции. Но она стала лишь еще более деловитой, более уверенной в себе и в то же время более разочарованной.

Мисс Мэнсфилд было лет под сорок, но выглядела она моложе. У нее была по-своему привлекательная внешность, хотя и не особенно яркая — она обладала голубыми глазами, здоровым цветом лица, строго причесанными русыми волосами, крепкой фигурой, приятной улыбкой, страстью к чистоте и — в данный момент — жестокой простудой.

Последняя являлась причиной хриплого голоса и красного кончика носа, однако нисколько не обескураживала женщину. Помимо плотной коричневой юбки и шерстяного джемпера, на мисс Мэнсфилд были светло-желтый жакет из мягкой кожи и русский шарф, обмотанный вокруг горла. Прижав ладонь к шее (еще одна защита от холода), она разглядывала посетителей.

Женщина закашлялась, и Мастерс заговорил вежливым до елейности тоном:

— Доброе утро, мисс! Простите, что беспокоим вас в воскресенье. Вы мисс Джулия Мэнсфилд?

— Да.

— Я полицейский офицер, мисс. Не будете ли вы столь любезны ответить на пару вопросов?

Последовала краткая пауза.

Мисс Мэнсфилд скорее удивленно, чем встревоженно приподняла брови. Потом она рассмеялась, и чуть заметные морщинки в уголках ее рта тотчас же исчезли.

— Полицейский офицер! Интересно, что я натворила?

Мастерс тоже засмеялся.

— Ничего, мисс! — заверил он. — По крайней мере, ничего, что могло бы вас обеспокоить. Не возражаете, если мы войдем?